Когда темная пелена почти накрыла его с головой, он просто представил, как сжимает ее в комок, обрывая связывающие с озером нити, а затем с огромной силой бросает назад. Просто представил...

Башню качнуло от мощного удара. Там, куда упал созданный им снаряд, кружил огромный водоворот. И в центре его светилась яркая точка. Как надежда на избавление.

Волны свирепо бились о стены, доставая почти до середины башни. Потревоженные щупальца бешено метались по его поверхности, тянулись вверх. Он определенно растревожил это осиное гнездо. Ну что ж, пусть нападают. Дивс знал, что теперь делать.

«Бизоны» мягко шуршали шинами по старому, искрошенному бетону довоенной трассы, ведущей на Дивон. Трэт не стал утруждать себя поиском обходных путей и скрытностью передвижения. Как он сам утверждал, делалось это только для того, чтобы избежать лишних проблем на Пустоши и выиграть время. Но как подозревал Доган, дело было в другом. Трэт просто решил поиграть мускулами и показать, кто в конечном итоге хозяин этого мира. И что плевать он хотел вне стен Периметра на всех храмовников вместе взятых. Тем более что, наложив руки на «Ковчег», пусть и не в прямом смысле этого слова, он вообще мог забыть об их угрозах. С тамошними технологиями ему сам черт не брат. Впрочем, самому Догану было мало дела до мотивов Трэта, его вполне устраивало то, что они, таким образом, смогут доставить противоядие для Шермана без ненужных проволочек.

Машины пролетали мимо испуганных и пораженных фермеров, восторженно машущих вслед старателей и завистливых взглядов караванщиков. Словно призраки далекого прошлого они неслись по дороге, на которой годами не звучал рев мотора и не висел в воздухе запах отработанного топлива.

Судьба сделала полный оборот, и Доган вновь двигался к ковчегу. По той же дороге, но уже совсем в другой компании. Тогда они считали лошадей верхом того, что можно позволить себе для путешествия, а вот теперь поди ж ты. Он сидит, комфортно устроившись на мягком сиденье мощного внедорожника, и в ус не дует. Какая все-таки переменчивая штука жизнь.

Их машина шла замыкающей. Кроме сосредоточенно крутившего баранку водителя, которого Догану так и не представили, в кабине находился сам Трэт и с любопытством взирающий в окно Риз. Было заметно, что в подобное путешествие он отправился впервые. Доган успел уснуть под размеренный гул мотора, а когда проснулся, обнаружил все так же возбужденно крутящего головой Риза.

– Шею свернешь, – бросил он ему.

Риз оторвал взгляд от окна. Глаза его радостно блестели.

– Не сверну!

«Совсем пацан, – подумал Доган. – А уже маг. Почти великий».

– Когда мы поворачиваем на Пустошь?

– Не терпится попробовать свои силы? – повернулся к ним Трэт.

– И это тоже, – кивнул Риз. – Но и просто посмотреть хочется. Я же никогда не отходил от Периметра дальше прямой видимости. А там разве есть на что взглянуть? Отец был в этом вопросе категоричен, – в словах прозвучала легкая нотка грусти.

– Он тебя обучал магии? – спросил Доган.

– Да.

– А где он сейчас.

– Умер, – произнес Риз и замолчал. Взгляд его посуровел.

– Это сделали храмовники, – зачем-то пояснил Трэт. – Стандартное обвинение в черной магии, хотя сомневаюсь, что Питер мог до этого докатиться. Не тот он человек. Был.

– Он не делал того, в чем его обвинили, – зло произнес Риз.

– Конечно, нет, – согласился Трэт. – Мир праху его. Просто где-то он перешел храмовникам дорогу. И они сделали то, что сделали.

Риз отвернулся к окну.

– И нажили себе очень опасного врага, – добавил Трэт. Они помолчали. Что тут было сказать? С одной стороны, от храмовников и в самом деле было немало пользы. И если бы не они, неизвестно, во что бы превращались города с приходом Тьмы. Но случались у них и перегибы. То ли от излишнего рвения, то ли от глупости некоторых служак. В конце концов, они тоже были люди. Взять того же Морана...

– Так, когда поворачиваем? – напомнил свой вопрос Риз.

– Если ничего не случится и мы не потеряем скорость, то, возможно, завтра после полудня или ближе к вечеру, – ответил Доган.

– А что может случится?

– Здесь – все, что угодно. – Он коснулся плеча сидящего впереди Трэта. – Где заночуем? Скоро блокпост.

– В эту мышеловку я ни ногой, – хмыкнул Трэт. – Подышим свежим воздухом. Тем более надо заправить машины.

– Не думаю, что по дороге мы найдем действующую бензоколонку.

– А вот в этом вопросе ты не прав, – отозвался Трэт. – Найдем, и даже, если надо, не одну.

Все что оставалось сделать Догану, так это изумленно промолчать.

Вскоре остатки бетона закончились и легкая тряска возвестила, что они выехали на утоптанную тысячью ног грунтовую дорогу. На скорости это обстоятельство никак не сказалось, разве что комфорта стало немного поменьше.

Равнина постепенно сменилась знакомыми холмами.

В одном из распадков они пересекли небольшой мутный ручей, напомнивший о первом путешествии к «Ковчегу». Затем пронеслись мимо заросли колючего кустарника, где, попав в засаду, Доган получил стрелу в ногу.

Родные и знакомые места. Вроде бы все происходило совсем недавно, а чувство было такое, словно прошли все сто лет.

Не снижая скорости, они миновали громаду блокпоста, просто объехав защитное сооружение. Приближаться к нему не стали. Мало ли что взбредет в голову страже. А крупнокалиберные пулеметные гнезда на стенах могли, если надо, огрызнуться плотным огнем.

За целый день пути они лишь дважды позволили себе короткие остановки. Наскоро перекусить да справить естественные нужды. В итоге на то, на что раньше ушло почти три дня, они потратили один. «Бизоны» были вне конкуренции.

Когда солнце стало клониться к горизонту, головная машина свернула с дороги, запылив по целине. Причем свернула на юг, что было вроде как совсем не по пути. Они последовали за ней, и на все вопросы Догана, куда это их несет, Трэт только хитро улыбался. Похоже, готовил очередной сюрприз.

Отмотав километра два, они остановились. Вокруг насколько хватало глаз, простиралась голая равнина с редкими вкраплениями кустарников, и какого черта их сюда понесло, Доган по-прежнему не понимал. Но у старины Трэта, похоже, всегда было три туза в рукаве.

Достав небольшую рацию, он покрутил ручку настройки частот и, пощелкав кнопкой вызова, произнес:

– Макс, это Трэт. Видишь нас?

Рация прошуршала помехами и отозвалась призрачным голосом:

– Вижу. Только ты бы вышел из машины.

Трэт вздохнул:

– Вот сукин сын. Никакой субординации, – крепкое словцо в его устах прозвучало как похвала.