Сказать, как переживала за него Ольга и как она плакала, когда думала, что Данка не слышит. Сказать, что это неправильно — требовать любовь по контракту, любовь она или есть, или ее нет. Но разве сама Дана имеет право кого-то учить? Ее попытка полюбить и быть любимой провалилась с таким треском, что осколки до сих пор вонзаются в сердце и ранят, оставляют порезы, из которых капает кровь, как сегодня она капала с руки Данияла…

— Дана, не спи! — услышала голос Аверина и поспешно распахнула сумочку.

Но не успела вставить в замочную скважину ключ, как дверь распахнулась, и на пороге возникла Оля. В коротком халатике — видно, что уже собралась ложиться спать, — и с распущенными волосами.

Аверин за спиной задышал шумно, будто заработал гидравлический пресс. Данка поспешно проскользнула мимо сестры, но та ее даже не заметила, смотрела на Аверина и молчала. Он сунул руки в карманы брюк, прищурился и с деланной легкостью спросил:

— Впустишь? Или метлой поганой погонишь?

Ольга посторонилась, пропуская нежданного гостя в коридор, а потом сжала кулаки и подняла руки, будто собралась броситься на Аверина, при этом ее лицо исказилось настоящей болью.

— Ты… ты… — она сделала шаг к Аверину, он схватил ее в охапку, оперся спиной о стену и прижался подбородком к макушке. А Оля пыталась вырваться и плашмя стучала ладонями по его груди. — Ты не звонил, не писал, я же… Я же… с ума чуть не сошла...

— Ну все, милая, все, — Костя обнимал ее, убирал с лица растрепавшиеся волосы и снова притягивал к себе, — не мог я ни писать, ни звонить. Ну прости меня, девочка моя, прости, я так соскучился…

Данка если бы могла испариться, с радостью бы это сделала — какой удобный случай, чтобы оставить этих двоих наедине! Но тут в дверном проеме показались две любопытные мордахи, и через миг оба ее ребенка с воплями: «Дядя Костя!» — бросились к Аверину. Данка только руками всплеснула от отчаяния.

— Куда вы! Марш в постель! Почему вы до сих пор не спите?

— Мы сказку читали с тетей Олей, — ответил Никитка, мертвой хваткой цепляясь в ногу Аверина. Настя просто отодвинула тетку и прижалась с другой стороны.

— Не прогоняй их, Дана, — он выпустил из рук Олю и присел на корточки. — Привет, Никитос. Привет, принцесска! Разбираем подарки?

Из дорожной сумки появились коробки с игрушками и упаковки с конфетами. Дети прыгали вокруг них и визжали от радости, Оля взволнованно пыталась воззвать к голосу разума. А Данка просто махнула рукой и пошла за полотенцем — Аверин приехал в ресторан сразу из аэропорта, так что душ ему точно понадобится.

— А тебя тетя Оля будет купать? — спросил Никита, когда у Данки получилось отбить Аверина у детей и оттеснить его к ванной комнате.

— Думаешь, она согласится? — в свою очередь спросил Костя и стрельнул глазами в Ольгу.

— Конечно! Мама говорит, что я уже большой и сам должен мыться. А я люблю, когда тетя Оля меня купает, — деловито заговорил Никитка. — Ты только попроси, чтобы она сделала тебе снеговичка.

— Что? — уставился на него изумленный Аверин и снова посмотрел на Олю, отчего та порозовела и опустила глаза. — Это еще как?

— Она сначала шампунем голову намыливает, а потом из пенки делает нос и уши, — объяснила Настя. — Я тоже люблю, когда тетя Оля делает снеговичка!

— А еще она мне моет…

— Так, я понял, — решительно прервал Никитку отчего-то тоже смущенный Аверин, — нет, ребята, меня тетя Оля мыть не будет. Я моюсь сам, и ты, Никитос, должен сам мыться, правильно мама говорит. А то я не смогу тебя покатать на вертолете, туда малышам нельзя.

Он укрылся в ванной комнате, Данка принялась укладывать детей обратно в кровать, а Ольга отправилась на кухню разогреть ужин.

— Девочки, принесите мою одежду, в сумке запаянный пакет, — крикнул Костя из ванной. Данка сунула Оле пакет и буквально втолкнула ее в приоткрытую дверь.

Она старалась не смотреть, как они там целовались, но эти двое не удосужились даже закрыться — Аверин, завернутый в полотенце, сидел на краю ванны, а Оля сидела у него на коленях. Или это сестра нарочно оставила себе открытыми пути к отступлению? Контракт у них, смешно, ей Богу…

За ужином из него будто батарейки вынули. Костя сидел, вытянув ноги и прислонившись к стенке, и Данке совсем непривычно было видеть его в штанах и футболке. Этот уставший, засыпающий мужчина выглядел совсем по-домашнему, а не как с другой планеты, когда наглухо закрывался костюмом, будто броней. Так какой же он настоящий, этот Аверин?

— Оль, — пробормотал тем временем Костя, притянув Ольгу за руку, — слушай, полежи со мной пока я буду спать, а? Просто полежи, хочешь, вычтем потом это время. Но я так за… в общем, устал я без тебя.

И Данка снова пожалела, что не может забрать детей и уйти прямо сейчас. Глядишь, и контракт бы никакой не понадобился.

Она долго возилась в кухне, даже пробовала поработать, но ничего не выходило. И когда пошла спать к детям, через открытую дверь спальни — снова сестра не закрылась, упрямая как отец! — увидела, что Аверин спит, раскинувшись на всю кровать и положив голову на колени Ольги, а та задумчиво перебирает его густые темные волосы.

Детский сад, честное слово…

Дана по привычке проснулась рано, хоть дети временно не ходили в садик. Чувствовала себя совсем разбитой и невыспавшейся, ей снился Даниял, точно снился, но сам сон вспомнить не получалось.

Осторожно, чтобы не разбудить детей, она прошла на кухню, и ничуть не удивилась, застав там старшую сестру. Ольга стояла у окна с чашкой и смотрела на сизое рассветное небо. Заметив Данку, она поспешно вытерла глаза и улыбнулась. Вышло натянуто и вымученно, Данка обняла сестру со спины и прижалась щекой к затылку.

— Все сложно, Ольчик?

Ольга сжала ее руку и кивнула.

— Он совсем не такой как кажется, Даночка. И он не для меня, — прошептала она, горестно всхлипнув.

— А для кого же, Оль! Ты для него, он для тебя, вы когда рядом стоите, между вами будто электрические разряды трещат.

Оля ничего не ответила, они еще постояли, обнявшись, после Оля начала готовить завтрак, а Дана вернулась в комнату. Но детей в постели не нашла, она проверила туалет и ванную — там их тоже не было. И Дана поспешила в спальню.

Настя с Никиткой устроились по обе стороны от Аверина. Данке стало неудобно перед Костей — дети его разбудили, она попыталась увести их обратно, но тот поразил в очередной раз.

— Оставь, они мне не мешают, — Костя приобнял малышей, а сам многозначительно указал на них глазами, покачал головой и сказал практически беззвучно, Данка поняла по губам:

— А я что говорил? Детям нужен отец.

Она и сама это знала, но не знала, что теперь со всем этим делать. Беспомощно вздохнув, отправилась на кухню помогать Оле. Аверин взял на себя подъем и утренние процедуры, а потом они впятером сели завтракать.