Окончательно победив бургундское свинство, все разошлись кто куда: капитан Кулебякин – на дежурство в свое управление, Барклай – домой, спать на коврике, Зяма – к себе, тоже спать, а мы с Трошкиной устроились в моей комнате с чаем и конфетами.

Забравшись с ногами на диван, я с закрытыми глазами смаковала цветочный чай и наслаждалась покоем, о котором тщетно мечтала целую неделю. И вдруг Трошкина испортила мне все удовольствие вопросом:

– Интересно, как там без нас наша Австрия?

Я открыла один глаз и с укором посмотрела на подружку. Алка сидела за столом, подперев голову ладошкой и с нежностью взирая на шоколадные бомбошки в красно-золотой обертке с портретом Моцарта. Нарисованный композитор отвечал ей отеческой улыбкой.

– Очень интересно? – ворчливо уточнила я. – Очень-очень? Тогда включи компьютер и пошарь в Интернете. Там твоя Австрия как на ладони.

Алка оживилась, запустила мой «Мак» и пошла барахтаться в мировой Сети, откуда периодически выныривала с краткими донесениями:

– Слушай, что пишут: «Порядка семидесяти тысяч евро составила на данный момент сумма ущерба, который причинила клиентам австрийских банков деятельность группы преступников, с банкоматами в банковских фойе!»

– А Зяма говорил, у Мани и Муни нет размаха! – прокомментировала я.

– Надеюсь, их не поймают, – вздохнула Трошкина.

И, заметив мой насмешливый взгляд, покраснела.

Подружка успела рассказать о том, как согрешила против морали и нравственности в деревенском трактире, но мне не показалось, что она глубоко раскаивается. Скорее, наоборот: когда Зяма неразумно проболтался, что тоже коротал ту ночь не один, а с Моникой, Алка стала думать, что поступила правильно. Измена за измену! Тем не менее она пока не хотела признаться, что роль роковой женщины ей где-то даже понравилась, потому и поторопилась продолжить политинформацию:

– «За последнее время на улицах Вены и других городов Австрии, а также на автомагистралях участились случаи мошенничества в отношении иностранных туристов. Представляясь полицейскими, мошенники предъявляют поддельные удостоверения и требуют у туристов кошельки под предлогом поиска наркотиков, а также наличные деньги – якобы для проверки их подлинности».

– Требуют и получают, – со знанием дела кивнула я.

– А вот и главная новость дня! – оживилась Алка. – «В Лихтенштейне задержан мошенник по прозвищу Турок, обманувший тысячи своих соотечественников в Европе. Преступника выдал его сообщник, проживавший в австрийской столице».

– А кто выдал полиции этого сообщника, не сообщают! – обиделась я. – Замалчивают имена настоящих героев!

– Не переживай, про нас тут тоже есть, – успокоила меня подружка. – Слушай: «По слухам, венская полиция скрывает факт участившихся нападений злоумышленников на иностранных туристок, в одиночку осматривающих достопримечательности австрийской столицы. По непроверенным данным, только на прошлой неделе жертвами хулиганов и грабителей в Вене стали несколько россиянок».

– Это кто такое пишет? – Я широко открыла глаза и даже не поленилась слезть с дивана.

– Не поверишь! Это пишет в рубрике «Новости «Земного шара» на сайте своей турфирмы наша старая знакомая – Карина Денисянц! – ответила Алка, пройдя по ссылке. – Вот досада, и не придерешься: чистую правду пишет!

– Минуточку! – Я задумчиво подергала локон. – Откуда же она узнала эту правду?

Мы с Алкой уставились друг на друга, напряженно моргая и шевеля губами. Первой заговорила подружка:

– Вот проныра эта Каринка! Завела своего человека даже в венской полиции!

– Нет, полиция тут ни при чем, – возразила я. – Я думаю, Карина все сделала сама, буквально своими руками!

– Что сделала? – Трошкина снова захлопала ресницами.

– Ну что! Напала на тех двух российских туристок в Вене!

– Так ведь те две туристки – это мы с тобой! – напомнила Алка.

– Вот именно! Это мы с тобой прилюдно высмеивали Денисянчиху с ее сказками про опасность неорганизованных путешествий, чем и нажили себе опасного врага.

– Ты думаешь, это Карина меня ударила, а тебя чуть было не убила? – Трошкина нахмурилась.

Я молча сходила в ванную, вытащила из кучи одежды, ожидающей стирки, свои многострадальные джинсы и извлекла из заднего кармана забытый там за ненадобностью поляроидный снимок.

– Смотри сюда. Видишь, за моим плечом взметнулся, как пиратский флаг, чей-то чернявый хвост? – Я потыкала пальцем в зловещее темное пятно. – Как думаешь, кто это битых два часа шел за мной по пятам с самой Марияхильфештрассе?

– Маня? Или турецкий мститель Селим Джафар-оглы?

– Гляди, тут за волосами виден размазанный желтый блик – не иначе это золотая сережка в ухе блеснула, – показала я. – Маня никаких украшений в ушах не носит, я специально смотрела. А Селим как?

– Он носит золото только с позавчерашнего дня, – проказливо хихикнула Трошкина.

– Ну вот. Конечно, я могу ошибаться, но внутренний голос подсказывает мне, что злоумышленником, напавшим на нас с тобой, была Карина, желавшая во что бы то ни стало наказать нас и заодно спасти свою репутацию!

– Согласен, – подтвердил внутренний голос.

– Увы, это недоказуемо, – сказала Алка с откровенным сожалением.

– Не знаю, не знаю. – Я аккуратно разгладила карточку и спрятала ее в ящик письменного стола. – Ты забываешь, что у нас есть знакомый эксперт-криминалист! Я отдам эту фотографию Денису, и он всеми возможными способами постарается установить, кто на ней изображен.

– И если станет ясно, что это Карина, то тогда… – начала Трошкина, пристально глядя на меня и пытаясь читать по моему лицу.

– Тогда мы ей устроим! – пообещала я. – Око за око, зуб за зуб! Посмотрим, как ей понравится самой загреметь, например, с Эйфелевой башни!

– Или получить контузию под стеной собора Парижской Богоматери!

Алка обрадовалась грядущему торжеству справедливости и без промедления полезла в Интернет узнавать расценки на турпутевки во Францию.