Совершенно отдельная история – профессиональный алармизм, при котором безусловное предпочтение отдаётся плохим новостям. И чем они хуже – тем лучше. Кредо алармиста и тотального пессимиста может быть выражено простой формулой: «Все хорошие новости подвергаются сомнению и требуют крайне убедительной доказательной базы. Все плохие новости заведомо верны». Алармисту и профессиональному пессимисту зачастую не нужен даже собеседник – в сетевой дискуссии он участвует лишь для того, чтобы в очередной раз насладиться своими убеждениями и удовлетворить самолюбие. Обусловливается это тем, что у носителя подобного воззрения обычно крайне высокое самолюбие, ведь он понимает скрытую суть вещей и точно знает, что на самом деле стоит за теми или иными процессами. Фактически это разновидность «умного» цинизма, приводящая к тому, что у алармиста логическое мышление заменяется набором ментальных шаблонов, к которым он прибегает при любом развитии дискуссии. По сути, участие алармиста в разговоре сводится к выкрикиванию шаблонов вне зависимости от их обусловленности темой разговора.

Алармист очень похож на организаторов этических истерик, что и неудивительно: контент ему поставляют практически те же самые «правозащитники» и некоммерческие организации.

Слушать постоянное нытьё не только неприятно, но и попросту вредно – нытьё, в отличие от жалобы, не содержит в себе запроса на помощь, зато содержит запрос на присоединение к нытью. И чем больше его слушать, тем больше шансов присоединиться.

Что же делать?

■ Уметь распознавать манипуляцию. Нужно отличать реально важные для общества, личности и государства вещи от бутафорской этической истерики, являющейся медийно-психологической манипуляцией с целью получения влияния.

Как только какой-то узкий аспект жизни внезапно начинает возводиться в ранг высшей ценности во всех СМИ, публичных выступлениях и соцсетях, нужно насторожиться.

■ Отмечать импортные идеи и кальки. Очень большая часть системы взглядов радикальных меньшинств – это «интеллектуальная франшиза», полностью заимствованная с Запада. Отсюда в их лексиконе огромное количество калек с английского наподобие «культуры изнасилования», «абьюзеров», «виктимблейминга», «слатшейминга», «бодипозитивности». Они даже не могут назвать важные для них вещи по-русски, у них не хватает слов.

■ Понимать ложность экстремальной системы взглядов. Бо́льшая часть «взглядов» радикальных сообществ, устраивающих этическую истерику, – ложные. Это либо вообще изначально ложные утверждения (например, про антропогенный характер изменения климата), либо специально отобранные «подтверждающие» утверждения и «факты», подкрепляющие только заданную точку зрения (при, как правило, гораздо более многочисленных отброшенных и/или замалчиваемых противоречащих фактах и утверждениях).

■ Не отождествляться. Этическая истерика любого сообщества – классический ментальный вирус (описанный в главе 4), созданный опытными идеологами, со всеми средствами внедрения, крючками и средствами дальнейшего распространения. Он способен быстро захватывать мозг, превращая разумного и взвешенного человека в «этического зомби» буквально за считаные недели, а иногда и дни. Это довольно опасно, поэтому нужно стараться не вовлекаться в такие движения, по возможности вообще не приближаться к ним.

■ Не увлекаться дискуссиями с экстремальными собеседниками. Нужно понимать, что на той стороне нет собеседника. Говорить не с кем. Такой человек не начинает дискуссию для выяснения истины в споре. В любой дискуссии он просто выкрикивает стандартный набор ментальных фраз-шаблонов, чтобы повысить плотность их повторения в медийном пространстве. Его задача – воздействовать на вас.

Людей, устраивающих галдящую этическую истерику, нельзя переубедить – не за этим они вторгаются в наше медийное пространство. Они, как бандерлоги, уверены, что именно они самый великий народ в джунглях и что надо просто громче кричать об этом. Никаких целей и средств понимания аргументов оппонента и их обдумывания у таких людей нет.

Зато у них есть характерная привычка накидываться толпой на противника, сбегаясь в «тредик» со всего Рунета.

■ Не относиться серьёзно. Наша личная рекомендация по взаимодействию с этическими радикалами – высмеивание. Такие люди всегда чрезвычайно серьёзны, они безмерно уважают себя и свои «взгляды», «убеждения», считают себя пупом земли, столпом общества.

Нам кажется, что смех, ирония, отказ серьёзно воспринимать их слова являются действенным оружием против этической истерики.

■ Изолировать. Конечно, радикальные меньшинства не только смешны, но и опасны: если они получат влияние, то смогут в итоге поставить на колени всё общество[53]. Это значит, что с ними нужно бороться. Нельзя дискутировать с ними, как будто они равные оппоненты, нельзя звать в президиумы, в советы или в ток-шоу «на равных». Нельзя пускать их проповедовать детям.

Иллюзия доступности информации на любой случай жизни нередко приводит к тому, что поисковик начинает рассматриваться как источник ответов на практически любые вопросы. И чем серьёзнее эти вопросы, тем опаснее ответы. Почему так происходит? Потому что, скорее всего, автор вопроса соберёт огромную коллекцию советов, данных пользователями, которые в подавляющем большинстве не являются профессионалами в соответствующей области и опираются на единичный опыт.