Что бы он ни сказал, но жителям лесов это понравилось. Луки опустились, женщины вернулись к своему занятию. Детишки вылезли из воды и изумленно таращились на чужаков.

Во время очередного диалога Кедрин решил получше рассмотреть варваров. Они были смуглее, чем Дротт, с рыжими или каштановыми волосами. У женщин косы были уложены над ушами в аккуратные спирали и скреплены золотыми шпильками. Все мужчины носили бороды — заплетенные в косички или связанные пучком, — а длинные волосы у всех были собраны в хвост и украшены раковинами и перьями. На стариках были пестрые рубахи из красных, голубых и зеленых лоскутов. Молодые воины ходили обнаженными по пояс, в суконных штанах и мягких сапожках по щиколотку, икры были туго обмотаны ремнями. У каждого на поясе висел короткий меч и большой охотничий нож. На траве лежали два топора.

— Они приглашают нас разделить трапезу, — объявил Браннок. — Я сказал, что мы направляемся в земли Дротта по делам мира. Предводителя зовут Микал. Он сказал, что мы можем ехать, и он благословляет наш путь.

Кедрин позволил себе вздох облегчения. Кажется, все обошлось. Ведя коня под уздцы, он последовал за Бранноком через ручей.

По приказу Микала, лошадей отвели за круг шатров и привязали в тени деревьев. Пощипывая траву, кони неприязненно косились на собак и изредка фыркали. Тем временем предводитель жестом пригласил путников садиться. Браннок опустился на утоптанную землю, Кедрин устроился по одну руку от него, Тепшен — по другую. Варвары расселись вокруг на корточках, дети столпились за их спинами, завороженно глазея на гостей. Со всех сторон раздавались гортанные возгласы, Браннок отвечал столь же невообразимыми созвучиями. Время от времени полукровка прерывал диалог и пересказывал своим спутникам смысл разговора.

— Микал обещает дать нам свой знак, чтобы нас не донимали расспросами, — сообщил Браннок. — Он говорит, что Дротт еще только собирается. Эти люди направляются на Сбор Кэрока и приглашают туда хеф-Аладора. Микал помнит тебя еще с битвы при Высокой Крепости.

При мысли о задержке Кедрин побледнел. Но полукровка заверил его: он объяснил предводителю Кэрока, что их дело спешное, и хеф-Аладор посетит их на обратном пути. Браннок широко улыбнулся рыжебородому воину, тот просиял и ответил новым потоком рокота и пощелкиваний.

— Он говорит, что для них честь разделить с хеф-Аладором пищу и стоянку, — перевел Браннок. — Ты волен гостить у них сколько пожелаешь.

— Поблагодари его, — откликнулся Кедрин, — и придумай какую-нибудь отговорку.

Браннок снова улыбнулся и обратился к вождю с длинным монологом. Тот красноречиво пожал плечами и горячо кивнул.

Какую отговорку придумал Браннок, Кедрин так и не узнал. Одна из женщин жестом подозвала их, и друзья присели к костру, где раздавали деревянные миски с едой. Душистое варево из оленины и овощей оказалось на редкость вкусным. Когда с едой было покончено, Микал принес из своего шатра кожаный бурдюк и раздал всем глиняные чаши.

— Мы должны выпить с ними, — пояснил Браннок с весьма довольным видом. — Отказаться после того, как мы разделили с ними пищу — это оскорбление.

Кедрин кивнул. Конечно, он предпочел бы отправиться в путь, но спорить с вождем было неразумно. Тем временем Микал откупорил бурдюк и наполнил чашки темно-красной жидкостью. Она была сладкой, не крепче разбавленного вина. По словам Браннока, ее пили только по особым случаям. Вскоре выяснилось, что одной чашкой дело не ограничится. Гостеприимный Микал снова и снова наливал гостям. Между тем вечерело. Кедрин едва сдерживал нетерпение.

Наконец Браннок объявил, что они могут уйти, не рискуя никого оскорбить. Кедрин поднялся на ноги — и понял, что питье оказалось отнюдь не безобидным. Круг шатров качнулся и начал медленно вращаться. Моргая, как сова, Кедрин попытался отвесить поклон и тут же пожалел об этом. Карусель шатров начала покачиваться во все стороны. Вождь от души рассмеялся, хлопнул Кедрина по плечу, и молодой король чуть не полетел носом в траву.

— Идем, — шепнул Браннок. — А то он поймет, что ты перебрал, и уговорит остаться.

Кедрин кивнул. Теперь следовало поблагодарить за гостеприимство, но язык отяжелел и не слушался.

— Поблагодари его, — пролепетал он, обращаясь к полукровке.

Браннок был явно привычен к этому напитку. Он, как ни в чем не бывало, издал череду непроизносимых звуков, поклонился и направился к коням. Кедрин последовал за ним. Каждый шаг требовал безумной сосредоточенности. Земля раскачивалась под ногами, как палуба в бурю. Добравшись, наконец, до своего скакуна, он обнаружил, что Тепшену не легче. Отчаявшись попасть ногой в стремя, юноша воззвал к Бранноку и с помощью бывшего разбойника в конце концов взгромоздился на коня. Кьо все еще стоял рядом со своим конем, тупо уставясь на стремя. Лицо уроженца востока было, как всегда, непроницаемым, ничто не говорило об опьянении, но он даже не пытался сдвинуться с места. В одной руке кьо сжимал уздечку, другую держал на рукояти меча.

— Садись, — окликнул его Браннок, уже забравшийся в седло.

— Не могу.

Тепшен поднял голову, и Кедрин увидел, что глаза кьо блуждают, а зрачки стали такими крошечными, что почти исчезли на фоне гагатовых радужек. Кедрина начал разбирать смех, и он изо всех сил стиснул зубы.

Браннок покачал головой и собрался было спешиться, но тут подоспел Микал. Вождь забросил худощавого Тепшена в седло, лошадь заплясала, и кьо отчаянно вцепился в луку. Смеясь, Микал помог ему всунуть ногу в стремя, кто-то из воинов вставил другую. Тепшен с явным усилием выпрямил спину и обвел лесное племя торжественным взглядом.

— Благодарю вас, — изрек он, тщательно выговаривая слова. — Вы настоящие друзья.

Браннок перевел, добавил что-то от себя, вызвав у варваров взрыв хохота, и взял за повод вьючных лошадей.

— Теперь за мной, — приказал он и, обогнув группу деревьев, направил коня на тропу, выходившую из котловины.

При каждом шаге своего скакуна Кедрин ощущал рвотные позывы. Мрачно и решительно глядя в спину Бранноку, юноша поклялся себе впредь узнавать о свойствах напитка, прежде чем попробовать хотя бы каплю. Сзади послышалось пространное ругательство: Тепшена хлестнула по лицу ветка. Обернувшись в седле, Кедрин увидел, как кьо с трудом пытается сохранить равновесие. Выдержка юноши иссякла, и он расхохотался. Неколебимое самообладание Тепшена исчезло. Кьо качался в седле и бранился на чем свет стоит. Увлеченный этим зрелищем, Кедрин не расслышал предупреждения Браннока, и ветка с силой хлестнула молодого короля пониже ключиц. Еще не успев понять, что происходит, он вылетел из седла и растянулся на земле во весь рост.

Со стоном выругавшись, Кедрин нетвердо встал на ноги. Он не был уверен, что сможет снова взобраться в седло, но решил попытаться.

— Знаешь, о чем я подумал? — раздался сверху голос полукровки. — Давайте-ка спустимся к реке.

— Зачем? — хмуро спросил Кедрин, пытаясь понять, чем вызвано это предложение. — Вода у нас еще есть.