– А ты что думала? – он сел напротив.

– Я уже и не знаю, что думать. Я даже не знаю, что делаю в твоей квартире.

– У меня для тебя новость.

– Какая? – В ее голосе не было любопытства.

– Это насчет твоего дружка.

– Он мне не друг, – она нервно дернула плечом.

– Прости, я просто хотел сказать, что он тебя больше никогда не обидит.

– Ты его?..

– Нет, – ответил он торопливо, – эта мразь уже дает показания в ближайшем отделении милиции. Оказывается, у него такой внушительный послужной список, что самое малое, что ему светит, – это пожизненное.

– Спасибо. – Она посмотрела ему прямо в глаза, и Тим смутился под ее взглядом. Впервые за многие годы он смутился под взглядом женщины. – Ты мне покажешь?

– Что?

– Как ты попал в квартиру.

– Пойдем.

Липа долго рассматривала потайную комнату, бродила по пыльному чердаку. Тим ее не торопил, понимал – чтобы осмыслить такое, нужно время. У них еще есть время. Немного, но есть…

Наступившее утро они встретили в разных комнатах, а Тиму хотелось, чтобы в одной. После того, как мысленно он поселил в своем доме Липу и кошку, все сразу стало на свои места, сделалось предельно ясным. Интересно, почувствовал ли то же самое Коляныч, когда увидел свою Лилу? Надо будет как-нибудь спросить…

Приготовление завтрака Тим взял на себя. Липа не возражала. Она вообще почти не разговаривала, только настороженно следила за ним.

– Мне нужно будет уйти, – сказал Тим, разливая по чашкам кофе.

– Мне тоже.

– Куда?

– На работу.

– А когда вернешься?

– Часам к девяти.

Он кивнул, так даже лучше. Ему придется еще кое-что предпринять. Хорошо, что в это время никого не будет дома.

* * *

День прошел как во сне. Несколько раз звонила Инга, спрашивала, все ли с ней в порядке. Липа отвечала, что все хорошо, и снова погружалась в невеселые мысли. Закончится рабочий день, и ей придется возвращаться в ту квартиру, к Тиму. Тим сказал, что если им повезет, то все закончится этой ночью. А если не повезет? Сколько им еще придется провести вместе? Один день, два, неделю, месяц?..

Лучше бы побыстрее, потому что с каждой прожитой минутой она привыкает к нему все сильнее, привязывается, прикипает… А ей нельзя прикипать, потому что, когда он решит уехать насовсем, ей придется резать по живому. А по живому – это очень больно…

Дома ее ждал ужин, что-то невообразимо вкусное и экзотическое. Тим сказал, что это не совсем правильное блюдо, потому что в Москве нельзя найти всех необходимых ингредиентов, но очень скоро он приготовит ей все по правилам…

Липа слушала и улыбалась. Так мило с его стороны. Сначала вкусным ужином накормил, теперь вот сказками развлекает.

Тим убрал со стола, сварил им по чашке кофе, немного помолчал, а потом вдруг спросил:

– Ты полетишь со мной в Дакар?

– Что? – Наверное, она ослышалась или ей просто примерещилось.

– Я спросил, согласна ли ты полететь со мной в Африку.

– Зачем?

– Ну, тебе же нравится Африка. А мне нравишься ты.

Это было так странно и одновременно так буднично. Словно он приглашал ее в кино, а не на другой континент. А если она возьмет и согласится? Что он будет делать?

– Липа, – позвал Тим. – Липа, ты слышала, что я тебе сказал?

– Слышала.

– И что?

– Я не могу.

– Почему?

– У меня кошка, я ее не брошу.

Тим расхохотался. Он смеялся, а она ничего не понимала. Что смешного в том, что у нее есть кошка?

– Мы заберем кошку с собой. Хочешь?

Она хотела. Хотела забрать Машку и полететь с Тимом в солнечный город Дакар. Она уже даже начала представлять себе его дом. Он, должно быть, большой, залитый светом… жалко, что ничего этого не будет: ни Африки, ни солнечного города, ни дома… Она взрослая женщина и кое-что понимает в жизни. В этой жизни, когда мужчина говорит «полетели со мной», – это вовсе не означает «я тебя люблю». Это говорит лишь о некоторой симпатии, которая, возможно, при благоприятном стечении обстоятельств перерастет во что-то большее. Или не перерастет…

А она не может рисковать. Она уже и так прикипела и привязалась. Ей и так придется резать по живому.

– Спасибо, – сказала Липа мягко. Она не хотела, чтобы его обидел или оскорбил ее отказ.

– Ты не пожалеешь. Я познакомлю тебя со своими друзьями, покажу сказочно красивые места.

– Тим, я не могу полететь с тобой.

– Почему?

Как ему объяснить?

– Просто не могу, и все.

Она боялась, что он обидится или оскорбится, а он ее поцеловал. И пока длился их поцелуй, Африка, солнечный город и залитый светом дом стали почти реальными. Липа смогла даже рассмотреть кошку Машку, нежащуюся на подоконнике…

– Обещай, что подумаешь, – Тим коснулся кончиками пальцев ее щеки.

– Я подумаю.

Он улыбнулся так радостно, что в душе шевельнулась робкая надежда, что все, что с ней происходит, это по-настоящему…

…Она согласится. Тим точно знал, что согласится. Просто нужно дать ей время. Она все обдумает, взвесит все «за» и «против» и решит, что лучше его ей не найти. И тогда в его жизни все изменится. В его доме появится женщина и кошка. Самая лучшая в мире женщина и самая лучшая кошка. И Коляныч с Ассаном, наконец, успокоятся, потому что сразу поймут, что у них с Липой все очень серьезно. На то и существуют лучшие друзья, чтобы сходу понимать такие вещи…

* * *

Сегодня позвонил этот хромой ублюдок, сказал, что улетает. Девчонка оказалась ему не по зубам, отказалась продать квартиру. Жадная сука…

Так даже лучше. Это все многократно облегчает. Особенно в свете нового генерального плана. Надо будет завтра же связаться с ее подружкой, договориться о личной встрече. Конечно, рискованно, но без очной встречи не обойтись. Ничего, видеозапись – достаточно сильная мотивация, подружка сделает все, что ей скажут. До сих пор ведь делала. Сейчас главное – не ошибиться. Ну и, конечно, время. Времени мало…

Черт! Как же достал этот гребаный чердак! Столько хлама, того и гляди, сломаешь ногу. Надо осторожно, на последнем этапе не должно быть осечки. А в руках еще эта банка с кровью, как бы не уронить.

Потайная дверь открылась бесшумно. Смазать петли – хорошая была идея. За деревянными панелями тишина, и уже два часа как погас свет в окнах. Контрольный звонок, если никто не снимет трубку, значит, девчонка уже в отрубе. Классную дурь дала подружка. Только вот дозу пришлось удвоить. Так, на всякий случай…