Наконец дверь распахнулась, и в комнату вошел молодой мужчина.Высокий, крепкий, светловолосый. Симпатичное лицо, на котором тут же появиласьулыбка. Я бы назвала ее обаятельной, если б не была уверена, что ничегохорошего от ее обладателя ждать не приходится.

– Привет, прекрасная дворничиха, – весело сказалон и сел за стол напротив нас.

– Здравствуй, Дима, – спокойно ответила я,сообразив, кто передо мной. На Вадима он был не похож, точнее, что-то знакомоев его облике угадывалось, но не настолько, чтобы сразу указать на родство. Авот глаза были отцовские. И от этого мне стало не по себе. Словно сам Вадимсидел напротив, насмешливо глядя на меня.

– Ну, вот и встретились, – сказал Дима со вздохом,как будто ждал этой самой встречи долгие годы, а теперь вдруг между деломвыяснил, что ждать, в сущности, было нечего.

– Да, – кивнула я. – Признаться, не ожидалавстретить тебя в такой обстановке.

– Да ну? – засмеялся он. – А чего же клюбовнику своему бросилась сломя голову? Да еще тачками с ним поменялась.Старый трюк, а, смотри-ка, сработал, – вновь засмеялся он. – Значит,Стас смылся на твоей машине? – Тут Димка повернулся к двери, которуюоставил открытой, и гаркнул: – Без этого стервеца лучше не возвращайтесь. Немог он далеко уйти. Напрягите ментов, черт возьми, что, так трудно найти тачку?

Ответом ему было молчание, однако кто-то затопал покоридору, видимо, торопясь выполнить приказ. Парень у окна при появлении Димкизаметно подобрался. Выходит, несмотря на обаятельную улыбку, тот внушалподчиненным трепет. Димка вновь повернулся к нам.

– Я все-таки предположу, что ты не особо удивлена нашейвстрече, – сказал он мне, на Славку вовсе не обращая внимания, точно егоздесь и не было.

– Учитывая смерть Озерова и ваши с ним разногласия, неособо.

– Хочешь сказать, это я его убил? – спросил Димка,глядя на меня с интересом, хмыкнул и покачал головой.

– Ну, у ментов как будто уже есть кандидат вубийцы, – ответила я, пожав плечами.

– Конечно. Как же иначе? Твой папаша старательно тянетдочурку из дерьма, вот убийцу быстренько и нашли. И сор из избы выметать нестанут. Все как в прошлый раз, верно?

На это мне нечего было ответить, и я предпочла промолчать.

– Я-то думал, Стас тебя кинул и рванул в бега водиночку, а у вас, оказывается, по-прежнему нежная дружба. Тем лучше для меня.

– Один из твоих людей лежит в морге после неудачногопокушения на дочку Озерова, – дипломатично заметила я. Моя внезапнаяприверженность к дипломатии объяснялась вовсе не страхом быть растоптанной наместе. К великому сожалению, у Димки были веские причины обвинять меня во всехсмертных грехах. Оттого я чувствовала себя весьма неуютно. Но мне хотелосьнаконец разобраться в этой истории, а значит, нужно его разговорить, и ядобавила, разводя руками: – Так что логично предположить…

– Признаться, я подумывал о том, чтобы избавиться отОзерова, – кивнул он, – но, можешь мне поверить, сделал бы этопо-другому.

– Вот как. Выходит, ты просто решил обыграть ситуацию?

– Почему бы и нет? – усмехнулся Димка.

Я кивнула.

– Если бы девушка погибла, это существенно облегчило бытебе жизнь.

– И я так думал, пока не узнал, что Стас успел на нейжениться. Наш пострел везде поспел. Ловкий, сукин сын. – Димка помолчалнемного, разглядывая меня, и произнес: – Он убил моего отца, и он мне за этозаплатит.

– Твоего отца он не убивал, – мягко возразила я.

– Да брось ты. Думаешь, я поверю в сказочку о пьяномпридурке? Никогда. Вы ловко все обстряпали, впрочем, учитывая, кто твой папаша,это было нетрудно. Но я-то знаю, как все было на самом деле. Отца я тебеникогда не прощу, – жестко закончил он.

– Твои чувства мне понятны, – сказала я. –Если они есть, конечно.

– Это ты о том, что особой любви к отцу я не испытывал?Ошибаешься. Знаешь, почему я не пошел на похороны? Не мог видеть наглую рожуСтаса. И твою тоже. Ты можешь говорить что угодно, но я уверен, Озерова тожеубил он. Не терпелось прибрать к рукам наследство! А ты ему помогала. Кактолько я узнал, что ты была в доме Озерова, сразу все понял. Черезгодик-полтора Стас станет вдовцом в результате несчастного случая, которыйпроизойдет вдали от этого города. И ваши любящие сердца соединятся.

– Ты ошибаешься, Дима. По крайней мере, в том, чтокасается любящих сердец.

– Ага. И по этой причине ты на его тачке удирала отмоих парней? – усмехнулся он.

– Меня Настя очень беспокоила. Точнее, твое намерениеот нее избавиться.

– Благородно, – хмыкнул Димка. – Но верится струдом. Ты уж извини, но сейчас речь не об этом. Есть ведь еще кое-что,верно? – Димка перегнулся ко мне, заглядывая в глаза, а я невольнопоежилась, на мгновение вдруг вообразив, что передо мной действительноВадим. – Стас в прошлый раз удрал не с пустыми руками?

Я постаралась ответить как можно спокойнее:

– Он не удрал, он уехал, дождавшись суда. Ты удивишься,но они с Вадимом были друзьями.

– Может, и были, пока ты не появилась. Кому из вас пришлаидея убить отца? Ему или тебе? Или она посетила вас одновременно? Затея сзавещанием, кстати, была неплохой, наследство получаю я, и повода убивать отцау тебя как будто нет. Но мы-то с тобой хорошо знаем: я получил далеко не все.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.

– Деньги, Фенечка, деньги. Что же еще, – вздохнулДимка, откидываясь на спинку стула и пристально глядя на меня.

Я кивнула.

– Твой отец действительно оставил мне деньги. В ячейкебанка, которую снял на мое имя. Они в тумбочке под телевизором в моей квартире.Хочешь, возьми.

– Что, вот так и лежат в тумбочке? – вроде бырастерялся он.

– Так и лежат. Не поверишь, никто за эти годы на них непозарился.

– И сколько там? – спросил он заинтересованно.

Жаль было его разочаровывать.

– Не знаю. Пять-шесть банковских пачек. Долларов.

Димка вновь засмеялся, придвигаясь ко мне.