эту тему я с ним тоже поговорю, — мама усмехнулась, еще по разу звонко поцеловала нас с Андреем, и отпустила.

Андрей, явно, в шоке. И… смущен? Ах, да, он же не в такой семье рос, как я.

— Я так понимаю, благословение получено? — обратился к папе Андрей. — И насчет квартиры. Всем спасибо, но я сам.

— Что ты сам? Тридцать лет копить будешь? — фыркнул его старший брат.

— Андрей, ну правда, нам только в радость, — улыбнулась Маша.

— Моя дочь не будет жить в коммуналке! — постановил папа.

А мама просто нам подмигнула, и не стала воевать. Вот за что я её не просто люблю, а обожаю — не припомню, чтобы она нудела, принуждала меня к чему-либо, давила. Помню, как мне лет пять было, и мы с мамой купили мне розовые джинсы и голубую юбочку, и я разрывалась — что же надеть в детский сад. В итоге решила надеть всё и сразу, даже готова была скандал по этому поводу закатить. А мама лишь вздохнула, и разрешила. И нянечке запретила меня ругать.

— Лиза не будет жить в коммуналке, — спокойно произнес Андрей. — У меня есть бизнес, который я продаю, и…

— Бизнес? Эта твоя криптоферма? — фыркнул его брат. — И что ты за него выручишь? Кто его вообще купит?

— Ты удивишься, брат. Пока дело не сделано, говорить ничего не буду, но квартиру я сам куплю. Это уже решено, — заключил Андрей. — Никита Борисович, у вас есть ко мне какие-нибудь вопросы?

— Пойдем, поговорим. Наедине, — буркнул папа, и они с Андреем удалились в другую комнату.

Я спокойна. Папа, конечно, не готов был к подобному. Он продвинутый, конечно, и дома меня не запирал, не стращал, что я должна девственность до свадьбы хранить, и ни с кем не встречаться. Но я ясно поняла, что для него предложение Андрея — настоящий шок. Папа не притворяется, и специально не делает хмурое лицо.

— Он тебя терять не хочет, — пояснила мама, будто мысли мои прочитала. — Боится, что вы молодые, ошибок наделаете. Что Андрей тебя обидит. Что ты про нас забудешь совсем… Всего этого опасается. Но ничего, со временем смирится, Лиз. Ты, главное, не воюй с отцом. Ты для него особенная, сама понимаешь.

Понимаю. Мне семь было, когда они с мамой познакомились и поженились. И папа принял меня как родную, заменил биологического отца, который… который, в общем-то, не такой уж плохой человек, вот только настоящего родителя из него не вышло. Общаемся иногда, с праздниками друг друга поздравляем, встречаемся пару раз в год, и на этом все. Близости нет, и не было никогда. А вот чужой по крови человек стал самым настоящим моим папой. Я иногда даже забываю, что мы неродные.

Мы сидели, пили чай, переговаривались с мамой, и Машей. Успели в шутку поругаться из-за Булки — с кем она будет жить, и я выиграла в неравной схватке с беременной женщиной.

— А вдруг у твоего малыша аллергия на собачью шерсть будет? — привела я последний аргумент.

И Маша сдалась.

А затем и папа с Андреем вернулись — полчаса их не было. Папа уже не такой мрачный, хоть и выглядит строго. А я… я все еще злюсь на него из-за этого Илюши. Ну правда ведь, сводник нашелся! Но…

Я вздохнула, подошла к папе, и обняла его.

— Мир?

— Мир, — прошептала я.

— Ты точно его любишь? Может, получше найдем тебе?

— Пап, — хихикнула я, — принцы Уильям и Гарри уже женаты, так что остается только Андрей. Смирись.

— Постараюсь. Ты… Лиз, слушай внимательно: если нужны будут деньги — сразу говори. На связи будь, деньгами, советом, хоть чем всегда поможем. И только попробуй нас с мамой не навещать!

— Буду навещать, — пообещала я. — Ну как я без вас-то?!

— Заявление подавайте, и со свадьбой тоже поможем, организуем. Такую устроим, какую ты захочешь — шикарную, романтичную, скромную… любую. И платье. И путешествие. Все будет. Только про дипломную работу не забудь со всем этим, — глухо прошептал папа.

Я все еще стояла, крепко обняв его, и снова чувствовала себя маленькой девочкой рядом с большим и сильным, самым любимым папой на свете.

— Андрей тебе совсем не нравится? — решилась я на вопрос. — Только честно, пап. Вообще?

Папа вздохнул, заправил локон мне за ухо, и признался:

— Хороший парень. Только молодой очень. Но вообще толк из него выйдет, если дел не натворит, конечно.

— Не натворит, я прослежу. Хочу, чтобы вы поладили, он замечательный, почти как ты! — я поцеловала папу в щеку, и он довольно улыбнулся.

Мы все еще немного посидели, перекусили, и мне пришлось выслушать долю шуток про мое уголовное приключение с Витей. Обсудили предстоящую защиту диплома и выпускной, Андрей поделился деревенскими байками из полицейского участка. А затем Маша начала клевать носом, и Антон повез её домой.

Мы с Андреем тоже собрались в деревню, хоть нас и уговаривали остаться на ночь. Но у нас с Андреем на эту ночь другие планы. И в родительском доме творить то, что у обоих на уме — стыдно.

А вот наедине стыдного нет.

— Я сама поведу. У тебя прав нет, — напомнила я, и важно опустилась за руль.

Андрей запустил на заднее сидение Булку, а сам сел рядом со мной. И когда я выехала из двора, ладонь Андрея оказалась на моем бедре, провокационно гладя его внутреннюю часть.

— Надеюсь, ты выспалась, Кудрявая. Этой ночью поспать у нас не получится, — горячо прошептал Андрей мне на ухо.

— Опять обещания? — изогнула я бровь.

— Констатация факта, — ухмыльнулся он.

Глава 24

Как бы мне ни хотелось сразу же взять Андрея в оборот, я решила быть ответственной.

— Так. Ты — мыться, ужинать, — приказала я Андрею. — Ты, — взглянула на Булку, — пойдешь со мной. Сделаешь свои дела, пока я Джульеттой занимаюсь. Выполнять!

— Кто-то увлекся доминированием?

— Кто-то до сих пор не в душе? — я показала Андрею язык, взяла миску, и вышла из дома.

Темень уже. Ночь. В городе-то шумно, всюду огни, а в деревне, такое чувство, что уже два часа после полуночи, а не несчастные одиннадцать