Я покрепче сжала губы и опустила глаза.

Ну вот, началось. Теперь и она начнет старую песню. Интересно, сколько людей за последнюю пару часов рассказывали мне, какую жуткую ошибку я делаю, приняв предложение Дрегана?

«И не только людей», — мысленно исправилась я, покосившись на Хорга, который убедительно играл роль уже умершего.

— Но я просто хочу рассказать тебе одну интересную историю из своего прошлого. — Летисия лениво потянулась, невольно напомнив мне тем самым огромную кошку, досыта нализавшуюся сметаны. — Много лет назад жила-была девушка. Красивая. Умная. Из знатной семьи. Родители в ней души не чаяли. Исполняли любые прихоти и желания. И даже — вот невидаль для высшего света! — позволили выбрать себе жениха по душе.

Я заметила, как Хорг приоткрыл один глаз, внимательно прислушиваясь к рассказу Летисии.

— Многие к ней сватались, — с легкой ноткой грусти продолжила Летисия. — Но всех ждал неизменный отказ. Девушка слишком любила развлечения, на которые так щедра столица. Ах, эти балы, званые приемы, светские рауты! Ах, эти притворные улыбки, когда в душе мечтаешь расцарапать сопернице лицо в кровь! Ах, эти разговоры, полные намеков, этот флирт, от которого, казалось, закипает кровь! Встречи украдкой, поцелуи, сорванные впопыхах. Сегодня твой спутник один, завтра другой. Нет, героиня моей истории совсем не торопилась остепениться и засесть дома. Роль примерной, верной, супруги претила ей. Да, и жены изменяют. Но вынуждены скрываться и прятаться, опасаясь осуждения высшего света. Намного приятнее быть прелестной, легкомысленной кокеткой в окружении хоровода преданных поклонников.

Теперь Хорг открыл и второй глаз, даже не пытаясь скрыть своего интереса.

Летисия внезапно загрустила. Перевела взгляд на окно, за которым плескалось яркое утро. Поправила волосы, выбившиеся из пучка, и я с удивлением заметила, что ее пальцы чуть подрагивают, будто от нервного напряжения.

— А потом явился он, — произнесла она после долгой паузы. — Самоуверенный. Наглый. Властный. Привыкший нахрапом брать то, что и кого захочет. Мерзавец, одним словом. Самая неподходящая для нее пара. И, естественно, она тут же влюбилась. Влюбилась по уши, но теперь уже он кружил ей голову и кормил обещаниями. Появлялся на балах с другими девушками. Каждый раз с новой. Несчастная сходила с ума от ревности. А он играл с нею, как кошка играет с мышью. То купал в любви, то держался нарочито отстраненно. Это была очень жестокая забава. Но ему не было равных в подобных развлечениях.

Летисия опять надолго замолчала, кусая губы в непонятной досаде.

Я слушала ее со все возрастающим недоумением. Зачем она мне это рассказывает? Это же история ее жизни, могу ручаться!

— А потом случилось то, что должно было случиться, — с тяжелым вздохом проговорила Летисия. — Они переспали.

— И после этого он бросил девушку? — с сочувствием спросила я.

— О нет. — Летисия внезапно показала в хищном оскале мелкие острые зубки. — Все только началось. Прежняя игра оказалась лишь долгой и извращенной прелюдией к основному действию. Дело в том, что у героини моего рассказа были определенные способности к магии. Но она не собиралась их развивать. Зачем? Ей прекрасно жилось и так. Да и кому захочется по доброй воле поменять веселье приемов на скуку пыльных и душных библиотек, где надлежит постигать все премудрости колдовской науки? Обычно в маги идут те, кому хочется или много власти, или много денег. Последнего у семьи девушки было с избытком. О первом она не задумывалась. До поры до времени.

Как ни странно, неторопливый рассказ Летисии увлек меня настолько, что я перестала прислушиваться к происходящему в гостиной. Впрочем, больше извне не долетало никаких звуков. И я немного успокоилась. Должно быть, Дреган решил проблему. Иначе суматоха и взволнованные крики продолжались бы.

— Все началось тогда, когда она забеременела, — проговорила Летисия. — К слову, девушка не видела в этом особой проблемы. Напротив, она даже обрадовалась. Свято верила, что после этого ее избранник точно сделает ей предложение. Ну а родители не будут против. Они по-прежнему мечтали лишь о счастье для единственной дочери и сквозь пальцы смотрели на ее поздние отлучки и невнятные объяснения того, где она проводила вечера. — Помолчала немного и вдруг с жаром выдохнула: — Дура! Какая же я была дура!

Ага, стало быть, я права. Речь идет о прошлом именно Летисии. Но с чего вдруг она решила излить передо мной душу?

Правда, я все-таки сделала вид, будто удивлена, и спросила:

— То есть вы рассказываете о себе?

Летисия не ответила. Она нервно то сжимала, то разжимала кулаки, видимо, полностью погрузившись в нелегкие воспоминания.

— Я рассказала обо всем Миртону, — глухо произнесла она, окончательно отбросив все иносказания. — Он на удивление спокойно воспринял это известие. Даже подарил мне какую-то безделушку. И помолвка действительно состоялась. По вполне понятным причинам свадьбу решили не откладывать. Месяц-другой — и я стала законной супругой Миртона. Поверь, не было на свете девушки счастливее, чем я. Я переехала в его дом на правах законной хозяйки. И вот тут-то и начались странности.

Хорг оперся на здоровое крыло и сел. В его глазках-бусинках я с изумлением прочитала сочувствие.

— Миртон занимался магией. — Летисия так хрустнула пальцами, что на миг мне почудилось, будто она переломала их себе. — Самостоятельно, без учителя. Потому что больше всего его привлекала темная сторона колдовства. А некроманты и чернокнижники крайне редко и очень неохотно берут себе учеников. Знаешь, существует у этой братии любопытное поверье. Будто ученик, убив своего учителя, заберет себе всю его накопленную силу. После этого, понятное дело, никто из колдунов не торопился делиться своими знаниями. Поэтому Миртону пришлось постигать все азы магии самостоятельно. В его кабинете книги были повсюду. На столе, под столом, шкафы ломились от бумажного содержимого. Сначала мне это даже нравилось. Я не предполагала, что у избалованного женским вниманием красавчика на самом деле такие интересные увлечения. Но потом…

Летисия чуть не сорвалась на хриплый стон. Опомнившись, продолжила с прежней нарочитой отстраненностью, изо всех сил пытаясь не показать той боли, что терзала ее изнутри.

— Он заставил меня принимать участие в своих ритуалах, — сухо сказала она. — Сперва мне это представлялось своего рода забавой. Почему бы и не полежать обнаженной на камнях, пока любимый бормочет над головой что-то непонятное? Тем более Миртон предусмотрительно нагревал мое своеобразное ложе, так что простудиться мне не грозило. А затем мы предавались страстной любви. Вполне достойная награда за час скуки. Но чем дольше это продолжалось — тем больше мне не нравились увлечения мужа. Из милой странности эти ритуалы превратились в нечто изматывающее. Я перестала спать ночами. Точнее, даже не так. Я боялась спать ночами. И дело даже не в том, что мне снились кошмары. Я погружалась в некое подобие полуяви, когда ты все силишься вырваться из зыбкого небытия, но в итоге погружаешься в него сильнее. Я пыталась говорить с Миртоном. Но тот лишь посмеялся надо мной. Сказал, что бессонница и напрасные тревоги часто мучают беременных. Тогда я наотрез отказалась от участия в ритуалах. И он… — запнулась и процедила с горячей ненавистью: — Он ударил меня. Несильно, правда, но очень обидно. Несколько раз хлестнул по щекам, а на следующий день уверял, что будто бы таким образом пытался остановить мою истерику.