Аби сверилась с картой и выскочила до того, как автобус развернули на Хеймаркет. Впереди Пэлл-Мэлл была закрыта для движения транспорта, пройти можно было только пешком. Аби шла по улице и рассматривала классические фасады джентльменских клубов, их здесь было неисчислимое множество. По слухам, они пользовались особой популярностью среди распутных младших отпрысков благородных семейств, не обремененных обязанностями наследника или ожиданием политической карьеры и которым необязательно заботиться о своей репутации. Улица демонстрировала роскошь и привилегии, предоставленные Равным.

Часовня находилась в дальнем конце улицы, к ней вела, изогнувшись дугой, дорога для экипажей. Аби знала долгую и разнообразную историю часовни, хотя никогда раньше в ней не была. Часовня была построена для французской жены последнего короля. После революции, когда Равные упразднили церковь, она перешла в собственность парламента. Аристид Джардин устраивал в ней показательные суды, на которых отбирал жертв для своих Кровавых ярмарок. Когда ярмарки в конце концов отменили, печально известное здание стало площадкой для концертов и различных представлений.

И сегодня гражданское поминовение Эвтерпы Парвы организовано для тех, кто никогда не принимал участия в общественной жизни. Какова же истинная цель этой церемонии? Аби чувствовала, что пропускает нечто очень важное.

Толпа росла и уплотнялась. Собралось, должно быть, несколько тысяч человек, жаждущих увидеть самую могущественную семью Британии. В такой толпе легко затеряться, но и легко потерять обзор. Аби пробралась к ступенькам здания напротив Часовни, оттуда можно было хоть что-то рассмотреть.

Почти сразу появился кортеж, Аби встала на цыпочки, чтобы увидеть его. Дженнер был бледен и очень красив в костюме, который стоил больше, чем большинство людей зарабатывали за год. С их последней встречи он коротко подстригся, особенно коротко на висках. Аби представила, как она к ним прикасается и как короткостриженые волосы покалывают ей пальцы. Его бордово-красный галстук блестел золотом – это была огненная саламандра, гербовый символ Парва-Джардинов.

Дженнер обошел «бентли», чтобы открыть дверцу леди Талии, ее глаза прикрывала вуалетка. Когда Дженнер, поддерживая, положил руку матери на спину и повел ее к Часовне, Аби увидела еще одну золотую вспышку – кольцо с печатью. Их носили только лорды, леди и наследники.

Дженнер больше не был мальчиком, которого игнорировала даже его собственная семья, который работал с ней допоздна в семейном офисе: то искал, кому сдать в аренду семейную недвижимость, то боролся с арендаторами. Аби с грустью вспомнила, как они смеялись, когда переводили деньги с кредитной линии Гавара в винных магазинах на улучшение бытовых условий в коттеджах рабов в Кайнестоне.

Сейчас Дженнер был наследником Семьи основателей. И это то, чего он всегда хотел.

Мать и сын вошли в Часовню, за ними последовали родственники умершей. Все были хорошо одеты, с прямой спиной, показывавшей, как достойно они несут свое горе. Среди них Аби узнала многих из тех, кто присутствовал в Кайнестоне на третьих дебатах. Их появление вызвало ажиотаж среди зрителей, большинство из которых, как догадалась Аби, никогда раньше не видели Равных во плоти.

Количество собравшихся удивляло Аби. Эвтерпа Парва не была публичной фигурой, более того, полжизни провела в коме, и Аби не ожидала такого количества желающих почтить ее память. Но кровавый конец канцлера Зелстона и смерть его невесты от разрыва сердца захватили общественное сознание. Многим захотелось приобщиться к историческим событиям.

Служба начиналась, через динамики она транслировалась на улицу для собравшейся у Часовни толпы. Несколько женщин в толпе плакали. Кто-то махал красными и белыми розами, некоторые бросали цветы к дверям Часовни.

И в этот момент в голове у Аби пазл сложился: она поняла смысл мероприятия.

Возвращение Уиттема Джардина во власть было резким и бесцеремонным – законным с большой натяжкой, только благодаря парламентскому голосованию, скрепленному печатью насилия. И он сразу же отстранил от работы парламентских наблюдателей, представителей простолюдинов. Он захватил Великобританию беспринципно, решительно и всецело.

Теперь же, завоевав страну, он намеревался добиться ее расположения.

И вдруг у нее над ухом раздался голос:

– Какая неожиданность – увидеть тебя здесь.

Аби чуть удар не хватил. Как она могла упустить, что на таких мероприятиях сотрудников службы безопасности особенно много.

Она скосила глаза. Это был не человек в штатском или полицейский. Это было нечто похуже.

– Отменный видок у тебя! – прорычал Собака, трогая рукой коротко остриженные, выкрашенные в темный цвет волосы Аби.

Рука спустилась вниз, слегка царапая ногтями шею. Аби вспомнила, как в питомнике он впился ногтями ей в лодыжку, умоляя о помощи. Вспомнила поводок в его руках, когда он в разрушенном Кайнестоне направился к Гипатии Верней. Собака вонял так, будто несколько дней спал за мусорными баками, хотя внешне выглядел вполне чисто и прилично.

У Аби была масса вопросов: как он сюда попал? зачем? Но она хотела только одного: чтобы он отошел от нее как можно дальше. Она представила, что система безопасности, зафиксировав пару беглых преступников, уже подает сигнал тревоги по всему городу.

– Уходи, – прошипела Аби, молясь про себя, чтобы стоявшие рядом люди перестали бросать в их сторону любопытные взгляды. – Пожалуйста.

– Не беспокойся! – хрипло хохотнул Собака. – У меня тут свои дела.

Он чем-то стукнул Аби по ноге, она глянула вниз. Это была небольшая спортивная сумка.

– Увидимся позже, Абигайл. – Он оскалился и смешался с толпой.

Аби облегченно выдохнула, хотя голова усиленно заработала, гадая, что у Собаки в сумке. В другое время и при других обстоятельствах она бы немедленно сообщила о нем в службу безопасности. Что бы он ни задумал здесь, сделанное им в прошлом было достаточно отвратительно, и его следовало изолировать. Но было бы верхом безумия, подойти сейчас к офицеру безопасности.

Аби сжала в кармане мобильный: сделать анонимный звонок в службу спасения, а потом выбросить сим-карту? Но разве все звонки не записываются? И вдруг программа идентифицирует ее по голосу? Даже если она выбросит телефон, станет известно, что она в Лондоне.

Но она должна каким-то образом поднять тревогу – присутствие здесь Собаки не предвещает ничего хорошего.

– Извините, – обратилась Аби к стоявшей рядом женщине, – могу я воспользоваться вашим телефоном? Мне нужно сделать короткий звонок. Это очень важно, а у меня батарейка села.

Женщина нахмурилась, явно не желая давать Аби свой телефон. И в этот момент двери Часовни открылись, и у женщины появился уважительный предлог: она подняла телефон повыше и начала снимать.

– Прости, дорогая, он мне самой нужен.

Дженнер и леди Талия вышли из Часовни в окружении небольшой группы приглашенных на мероприятие. Вместо того чтобы вернуться к кортежу, группа встала полукругом лицом к толпе в центре огражденного пространства.