Что тут произошло? Почему Гнутый так нехорошо помер? Кто его упокоил и так по-бандитски похоронил? Чужаки? Да они с виду мухе крыло всей кучей оторвать не смогут, не говоря уже о большем. Хотя, если вспомнить… Зачем женщину так скрывали? Чтобы в пути ребятишки крутые не соблазнились да не потешились? И чего им такой радости бояться? Бабе ведь только в прибыток, а до прибытка все крестьяне жадные.

Как-то все подозрительно, причем только тогда до Салика это начало доходить. Или он зря на чужаков наговаривает? Может, подельники Щелястого перессорились и до смертоубийства дошло? С чего бы вдруг? Наконечники не поделили? Или что поценнее обнаружилось?

Так ничего и не узнав, Салик вернулся в город. А теперь вот заявились луддиты в поисках тех самых крестьян. Да крестьян ли? Ох, непросто все… И что ему теперь отвечать? Что были и ушли себе дальше? А ну как допрос устроит, мелкие детали выпытывая? Не хотелось бы, чтобы о скользком приработке узнали посторонние. Тем более ТАКИЕ посторонние. Это, конечно, грех невеликий, сам он к поганому не прикасается, в церковь, единственную на всю округу, ходит регулярно, соблазнам страшным не поддается, да и не было их здесь отродясь. Но попробуй им объясни потом. Хоть в Новой Земле суд за ними только церковный, но вздернуть шерифа всеми забытого городка могут легко, и никто их проклинать за такое не станет.

Сказать, что знать ничего не знает? Это, конечно, можно, да только вряд ли уже получится. Вон — второй черный в лавку подался, а там ему обязательно расскажут и про чужих, и про наконечники. И тогда Салику точно не поздоровится — врать луддитам, конечно, можно, но не вздумай на этом попадаться.

Вот такие мысли стремительно пронеслись в голове погрустневшего шерифа, пока Рамоний рассказывал о приметах беглых и их повозки.

— Были такие здесь, — решился Салик. — Повозку я видел и еще видел рыжего. Коротышка там был плечистый, хоть и без топора. Какой-то парень среди них ходил уж очень странный на вид — нежное лицо, будто женское, тощий и высокий. Сейчас вот думаю — а не баба ли переодетая, вымахавшая с оглоблю? Но хворой не выглядела — наоборот. Великана точно не было — его бы я точно заметил. Разве что в повозке спрятался. Ну так на лиходеев они не походили, я и не стал их задерживать или обыскивать. Вы уж простите за нерасторопность, но откуда мне было знать?

— Когда они здесь были?

— Позавчера, где-то между утром и полуднем.

— Что делали?

— В лавку заехали, провиант разный брали, посуду, еще какие-то мелочи. Расплачивались, что интересно, не деньгами, а наконечниками для стрел, которые у запов добывают.

Рамоний с тоской поглядел назад. Если скакать сутки напролет и там быстро найти Либерия, появится шанс организовать нормальную погоню. Да только время будет безнадежно упущено, а беглецы и так почти на два дня обгоняют даже его тройку, дальше всех ушедшую. В самом лучшем случае получится разрыв уже дня в четыре. Теперь он убедился, что древние двигаются к горам, а там истинной Церкви действовать гораздо сложнее, если не сказать хуже.

Шериф местный недотепа тот еще, хотя чего еще можно ожидать в таком пыльном убогом месте? И слишком туго соображает — вон как долго молчал после описания примет. Здесь, наверное, все такие. К ним можно заходить в дома, выбивая двери, собирать в мешок все ценное, неспешно прелюбодействовать с женами и дочерьми, выходить, громко хлопнув дверью, и лишь на улице в спину услышать малость запоздавшее приветствие.

Древние погубили шесть братьев. Целых шесть. Причем сами не потеряли никого, а двое погибших сгинули бесследно. И это в городе, где у каждого угла сто глаз! К тому же они умеют завлекать к себе людей. В рыжем почти сразу был признан пришлый северянин по имени Диадох, в коем не без оснований подозревали беглого с монастырских земель. А в Трактовом с рыжим был непонятный коротышка, и вовсе неизвестный. Поди пойми, сколько их теперь. Или они облик менять умеют? Великана уменьшили? А что — всякое может быть. От технотварей что угодно можно ожидать.

Рамонию не поставят в вину, если он вернется за помощью. Ведь всякий поймет — трое ничего не сделают там, где шестеро приняли смерть. Но и похвалы за такое поведение не жди. Да и за спиной шепотки пойдут, что трусоват брат оказался.

Он не был трусом, но и к безрассудным дуракам не относился. Противник силен, непонятен и опасен. Гнаться за ним в прежнем составе смысла нет, — сам сгинет и людей своих без толку погубит. Придется выкручиваться за счет местных ресурсов.

— Шериф, мне нужно срочно послать гонца в Трактовый. На месте ему хорошо заплатят, но только если действительно прискачет быстро.

Прикинув в уме вероятный барыш, Салик решил тут же заполучить долю:

— Помощник мой дурак еще тот, но наездник отменный — быстро доставит.

Тот ведь и впрямь дурак — наивно верит в любую чушь, что ему шериф в уши заливает ведрами, и ни на миг не усомнится, что награду следует поделить на две равные части, одну из которых отдать Салику. Хотя какая, к Техно, половина?! Ему и четвертой части жирно будет!

Сладкие мечты обломал луддит:

— Ваш помощник пригодится мне здесь.

— Зачем? — спросил шериф, тщательно скрывая следы разочарования.

— Мы должны догнать эту повозку. Люди, точнее, твари в облике людском, на ней странствующие, опасны. Они уже убили шестерых и будут убивать еще.

Это он верно подметил. Салик мысленно прибавил к числу жертв еще пятерых, только теперь догадавшись, куда запропастилась шайка Щелястого. Можно поспорить на что угодно — остальная четверка возле того же брода на дне лежит. Небось раки тамошние в шоке от нежданно свалившейся радости.

— Мне нужны добровольцы. Соберите отряд из вызывающих доверие горожан, причем сделать это надо быстро. У каждого должно быть при себе две лошади, оружие, запас еды на неделю. Предупредите, что берем только опытных и выносливых наездников, потому что гнать будем почти без остановок. По окончании погони каждый участник получит хорошее вознаграждение, для чего я лично приведу отряд к церковной канцелярии.

— Можно поинтересоваться насчет размеров вознаграждения? — деловито уточнил шериф.

— Двенадцать северных марок за день погони.

— Каждому?

— Да. Если кого ранят в бою, получит вдобавок еще тридцать и бесплатное лечение биотой. Возможно, даже больше дадут, но своей властью я обещать это не могу, лишь надеюсь. Лично вам, если быстро соберете отряд и лично его возглавите, наградные будут вдвое увеличены, а вашему помощнику в полтора раза.

Салик тут же решил, что обычной оплаты помощнику более чем достаточно, и понял, что за день можно запросто срубить тридцать монет. При таких перспективах не очень хотелось торопиться со сбором отряда — надо бы как можно больше людей созвать, чтобы вся округа потом была ему обязана за приработок, но подлый луддит отдельным условием выставил быстроту.

Ладно, кое-какой народ собрать Салик сможет без задержек. Городок бедный, межсезонье на дворе — народ от безделья предается мелким грехам и скуке. Да если подумать, то получается, что от большой толпы и смысла нет — ему за количество доплату не пообещали, так что в окрестные фермы гонцов слать не станет. Хватит местных бездельников.