Через три года он выразился в пользу «непрогрессивного подоходного налога, если его можно обеспечить законным образом».

4 февраля 1910 г. Шифф писал Дж. П. Андре Мотту: «Трудно ответить на вопрос, не пострадают ли страна и ее торговля из-за постоянных нарушений всех корпоративных интересов федеральным правительством и правительствами штатов. Мы все надеемся, что Верховный суд в своих предстоящих решениях по делам против компаний «Америкен Тобакко» и «Стандард Ойл» укажут путь, которым можно вести дела, не рискуя на каждом шагу вступать в противоречия с Актом Шермана, и если это не будет осуществлено или закон не сделают более ясным и недвусмысленным, в будущем будет очень трудно вести дела в стране. Относительно фондовой биржи я не могу высказать свое мнение, так как не занимаюсь спекуляциями».

На следующий год он писал Такахаси: «Коммерция и промышленность затаились в ожидании, так как все ждут, какое решение примет Верховный суд по так называемым антитрестовским делам… и, возможно, в дальнейшем придется изменить способы ведения бизнеса. Впрочем, все может оказаться не так плохо; я верю, что, как только суд вынесет приговор, наша страна вскоре приспособится к любым новым условиям».

В конце президентского срока Тафта растущее недовольство властью крупных корпораций вылилось в расследование, проведенное подкомитетом Комиссии по банковской деятельности и валюте палаты представителей под председательством Арсена Пужоу, известное как «расследование монополистической деятельности банковских учреждений». Хотя ход расследования, судя по некоторым сведениям, возмутил Шиффа, он дал подробные показания[26].

В отчете комиссии утверждается, что банкирский дом «Кун, Лёб и Кº» в 1907–1912 гг. скупил ценных бумаг корпораций на сумму около 530 млн 862 тыс. долларов и, в союзе с другими банками, ценных бумаг на сумму около 740 млн 777 тыс. 708 долларов и зарегистрировал множество своих филиалов. Значительное место было уделено классификации сделок всех крупных банкирских домов. Кстати, в отчете за указанный период приводится верная оценка размера коммерческих операций фирмы «Кун, Лёб и Кº».

Методы, которые применялись в расследовании, не только играли на руку многим банкам, деятельность которых рассматривалась комиссией, но и вызвали неприятие в самом конгрессе. Это, вместе с соображениями о том, что администрация Тафта доживает последние дни и что администрация Вильсона скоро столкнется с другими, более насущными, проблемами, уменьшило значение работы комиссии. Исключение составили рекомендации, которые впоследствии вылились в Антитрестовский закон Клейтона, принятый в октябре 1914 г.

Как и многие бизнесмены его поколения, Шифф двояко относился к рабочим и профсоюзам. Он возмущался тем, что он называл «тиранией профсоюзного треста». Однако он давно признавал права ассоциации рабочих и принимал участие во многих третейских судах между рабочими профсоюзами и работодателями. На его отношение оказывали влияние его гуманитарные воззрения, требовавшие, чтобы у каждого была справедливая работа и справедливый доход. Правда, общение с «Поселением на Генри-стрит» и другими социальными и благотворительными организациями позволило ему завязать личное знакомство с рабочими. Он всегда хотел, чтобы забастовки по возможности заканчивались мирным урегулированием. Особую его тревогу вызывали частые забастовки в угледобывающих регионах.

Его часто критиковали в связи с поддержкой семей бастующих – этот вопрос волновал многих «столпов общества». Если рабочие бастуют, обрекая свои семьи на голод, а благотворительные организации поддерживают их семьи, разве они тем самым не встают на сторону забастовщиков? Шифф отвечал на этот вопрос по-разному. Как правило, он вносил деньги в поддержку семей, но в целом возражал против такого шага.

Во время одной забастовки положение семей бастующих было таким тяжелым, что «Поселение на Генри-стрит» ежедневно вынуждено было предоставлять срочную помощь многим людям. Шифф уполномочил «Поселение на Генри-стрит» оказывать помощь от его имени и вести ежедневный учет расходов. Каждый вечер он посылал чек на потраченную сумму. В другой раз, когда арестовывали пикетчиков, он перевел на имя одного из руководителей «Поселения на Генри-стрит» дом – с тем чтобы он мог внести залог за арестованных.

24 мая 1897 г., во время забастовки швейников, он писал Лиллиан Уолд: «С прошлого четверга, когда мы с Вами обсуждали забастовку, я весьма серьезно обдумал этот важный вопрос и поговорил о нем с другими, в том числе с промышленниками. Среди последних я нашел широкое сочувствие портным. Многие надеются на их победу. Однако в теперешних обстоятельствах будет трудно постоянно улучшать условия этих рабочих, главным образом из-за того, что рынок одежды перенасыщен, а также из-за естественной склонности этих людей работать дольше, чем следует, таким образом не только вредя самим себе, но и вытесняя из отрасли других, которые пополняют ряды безработных.

Так как улучшение условий труда кажется серьезным желанием не только рабочих и подрядчиков, но и промышленников, возможно ли, чтобы представители рабочих, подрядчиков и промышленников встретились для обсуждения способов и средств, какими можно было бы постоянно улучшать положение дел? Конечно, такие встречи будут тщетными, если представители всех трех классов не будут видеть в других искреннее желание изменить ужасные существующие условия. Мне очень хочется поддержать швейников, и если Вы напишете мне об особенно вопиющих случаях и выскажете свои рекомендации по помощи конкретным людям, рад буду действовать по Вашим рекомендациям».

Забастовка швейников особенно озаботила его. Поскольку он считал, что, возможно, одной из причин стали ужасающие жилищные условия работников, он связал со своим стремлением закончить забастовку предложение об улучшении условий в многоквартирном жилом доме через Фонд барона Гирша.

В 1913 г. трения возникли в отрасли, где было особенно много евреев. Их интересы представлял Международный союз рабочих – производителей женского платья. Они жаловались, что их избивают головорезы, нанятые промышленниками. Вначале секретарь союза намеревался устроить встречу Шиффа с комитетом из пятидесяти представителей. Видимо, от этой встречи Шифф отказался. 19 декабря 1913 г., договорились о встрече Шиффа с комитетом, состоявшим из трех человек, на что Шифф согласился, добавив: «Можете быть уверены, что я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам в ваших законных попытках добиться справедливых целей».

Он поставил единственное условие: чтобы при встрече присутствовала Лиллиан Уолд. Она вела протокол встречи, проходившей 2 января 1914 г. Как выяснилось, одна из проблем была внутренней. У швейников оказалось целых два конкурирующих профсоюза. Сначала Шифф попытался объединить их, заметив, что если профсоюзы не объединят усилия, в конечном счете их сломят. Выслушав жалобы швейников, Шифф посоветовал им обратиться к Хэмилтону Холту, члену Арбитражной комиссии в их отрасли, как представителю общественности. 6 января 1914 г. провели вторую встречу, в доме на Генри-стрит, а на следующий день, выслушав жалобы, Шифф обратился к представителям второго профессионального объединения. 11 января он председательствовал еще на одной встрече в попытке объединить два профсоюза.