Целительница мило улыбалась, выжидающе глядя на меня. И резкие слова, так и готовые сорваться с моих уст, как-то сами собой умерли.

В конце концов, Валери не виновата, что Ингмар такой гад. Не стоит вымещать на ней мое дурное настроение.

— Я чувствую себя просто великолепно, — процедила я. — Валери, у меня не болит голова. Меня не тошнит. Я больше не собираюсь падать в обморок. Просто дайте мне одежду.

Девушка улыбнулась еще шире, как будто услышала какую-то шутку. Подошла ближе и взяла меня за руку, крепко сомкнув пальцы на запястье.

— Так и будете каждый час проверять мой пульс? — раздраженно спросила я. — Я прекрасно знаю, сколько мне требуется времени для восстановления после активации чар мгновенного перемещения. Я в полном порядке. Честное слово!

— Я в этом не сомневаюсь, — чуть помедлив, проговорила Валери. — Выглядите вы и впрямь замечательно. Даже румянец на щеки вернулся.

— Так вы принесете мне одежду? — Я радостно встрепенулась в ожидании скорого освобождения. — Только не обижайтесь, но видеть уже эту палату не могу.

Валери наконец-то отпустила мою руку. Выпрямилась и одернула строгий белый халат, накинутый поверх такого же строгого светлого платья.

Я наблюдала за ней, заранее нахмурившись. Ох, сдается, не зря она не торопится с ответом.

— Простите, госпожа Блейс, — спустя неполную минуту проговорила Валери. — С моей профессиональной точки зрения вы абсолютно здоровы. Будь моя воля — я бы выписала вас прямо сейчас. Но…

И замялась, виновато пожав плечами.

— Вам запретил это делать Ингмар Вейн, — хмуро завершила я за нее.

— Я разговаривала с ним несколько часов назад по кристаллу связи, — призналась Валери. — Сказала, что состояние вашего здоровья более не вызывает у меня никаких опасений. Но господин Вейн ответил, что вам надлежит хорошо отдохнуть. По его словам, последние недели выдались у вас слишком насыщенными на события. Поэтому будет лучше, если вы еще немного побудете под неусыпным присмотром целителей.

— Немного — это сколько? — ядовито поинтересовалась я. — Сутки, двое?

— По его словам, пару недель будет достаточно.

Я аж заскрежетала зубами, услышав такой вердикт.

Пару недель? Да он издевается, должно быть! Я уже сейчас готова на стены лезть от безделья и скуки!

— Простите, — еще раз повторила Валери и повернулась с явным желанием уйти.

— Но вы не имеете никакого права держать меня здесь вопреки воли! — взвилась я от негодования чуть ли не до потолка. — Или я арестована?

— Нет, что вы. — Валери с усталым вздохом вновь повернулась ко мне. — Вас никто не ограничивает в свободе передвижения. Около вашей палаты нет никакой охраны.

— Замечательно! — Я с трудом выдавила из себя кривую усмешку и сухо приказала: — В таком случае прекратим спор. Верните мне одежду — и я немедленно покину ваше учреждение!

— Эрика, позвольте объяснить. — Валери всплеснула руками, явно утомленная моей настойчивостью. — Наше учреждение — не совсем больница в общепринятом смысле этого слова. Мы лечим не обычные, а душевные раны. Люди, попавшие в сложные жизненные ситуации, приходят к нам за помощью, и мы помогаем им обрести покой.

Я гулко сглотнула. Это что получается, Ингмар меня в лечебницу для душевнобольных отправил?

— Не подумайте, что наши постояльцы какие-то ненормальные или сумасшедшие, — поторопилась продолжить Валери, заметив, как я переменилась в лице. — Чаще всего мы имеем дело с людьми, которым нужно отдохнуть, развеяться, так сказать, вырваться из серой повседневности жизни…

— Извините, но при чем тут я? — грубо перебила я девушку. — Я уже сказала, что наотдыхалась всласть.

— Я веду к тому, что наша больница в силу своей специфики расположена вдали от Дареса, — невозмутимо продолжила Валери, как будто не услышав моего невежливого выкрика. — Наши постояльцы прежде всего нуждаются в уединении и спокойствии, что невозможно при близости к большому городу или любому другому более-менее крупному поселению. Даже если вы получите одежду, то вам просто некуда будет пойти. Ближайшая деревня слишком далеко. И я не думаю, что это хорошая идея: красивой девушке в одиночку гулять по лесам и полям. А лошадей и карет мы не держим.

— А чем вы кормите своих больных? — с любопытством каркнул Шторм, который сидел на подоконнике и грелся в лучах яркого полуденного солнца.

— Мы не используем здесь слово «больные». — Валери выразительно поморщилась. — Наши постояльцы — обычные люди, нуждающиеся в заботе, уходе и понимании.

— Так чем вы их кормите-то? — повторил вопрос Шторм. — Насколько я помню, меню Эрики весьма разнообразно и включает в себя свежие овощи и фрукты. Неужели все выращиваете сами?

— Нет, конечно. — Валери чуть дернула тонкой бровью, показывая недовольство язвительным тоном моего фамильяра. — Благодаря большому количеству холодильных ларей, в которых продукты сохраняются сколь угодно долго, нам не нужны частые поставки. Раз в месяц нам привозят все, что необходимо. — Сделала паузу и с едва заметной иронией добавила: — Предыдущая закупка была как раз накануне. Если господин Вейн не заберет вас через две недели — то вы, конечно, можете покинуть лечебницу во время следующей. Полагаю, для вас найдется местечко в какой-нибудь повозке.

Я хмыкнула, совершенно не обрадованная столь «любезным» предложением. Ну уж нет. Я не собираюсь ждать ни две недели, ни тем более месяц!

— А родственники больных… — Валери выразительно кашлянула, и я торопливо исправилась: — Ну, то есть, постояльцев? Неужели им запрещены визиты?

— Я еще раз повторяю, что девиз нашего заведения — тишина и покой, поэтому любые личные визиты находятся под строгим запретом, — мягким голоском проговорила Валери. Посмотрела на Шторма и заметила: — К слову, мы и без того пошли господину Вейну навстречу, позволив вам проживать с домашним питомцем. Хотя это вопреки нашим правилам.

— Кто питомец? Я питомец? — Шторм, как и следовало ожидать, возмущенно раскаркался, покоробленный таким определением. — Я не питомец! Я фамильяр!

— Тихо! — цыкнула на него Валери. — Прошу вас, не шумите. Соблюдайте и уважайте наши правила.

В ответ так и захотелось устроить какую-нибудь безобразную и очень громкую сцену. Хотя бы расколотить графин с водой об пол, выражая несогласие с затянувшимся лечением, которое более всего напоминало самое настоящее заключение, пусть на окнах палаты и не было решеток.

— К слову, вам не запрещены прогулки по саду, — миролюбиво добавила Валери. — Напротив, господин Вейн настаивал, чтобы вы как можно больше времени проводили на свежем воздухе. Я распоряжусь — и вам принесут халат и тапочки.

— Платье и туфли, — с нажимом проговорила я.

— Халат и тапочки, — все с той же миленькой улыбкой повторила Валери. — Госпожа Блейс, ну полно вам упрямится. Наши постояльцы привыкли к единообразию одежды. Если я выполню вашу просьбу, то вы будете смущать окружающих тем, что слишком выделяетесь на фоне остальных. К тому же ваши туфли на каблуках. Вы будете слишком громко ими цокать по коридорам, что, опять-таки, вызовет раздражение у ваших соседок.