Такие прецеденты были, и я об этом знал. Система всегда найдет, на кого списать нераскрытое преступление, и не надо давать ей возможность сделать из себя жалкого «терпилу».

В комнате ничего не касался – это я помнил точно. Дверной звонок, дверное полотно – это надо будет вытереть. Ну и все. Отсюда надо валить, и как можно быстрее. Пока соседи не принюхались и не вызвали наряд из местного РОВД.

Не знаю, что меня толкнуло, но я не смог уйти просто так. Осторожно, чтобы не наступить на пятна крови и нечистот, я подошел к Нюсе, протянул руку и коснулся ее головы – медленно, осторожно погладил ее по «шерстке», прощаясь навсегда с Красотой.

И меня накрыло!

Бах! Волна дурноты, волна эмоций, волна ужаса!

И я увидел! Я увидел все так, как будто был Нюсей! Я видел все ее глазами, слышал ее ушами!

Я видел, как она бросилась к дверям, чувствовал ее восторг. Он пришел! ОН!!!

Нюся ждала меня. Она думала, что это я к ней пришел! И открыла дверь, не глядя в глазок, глупо, совсем по-женски распахнув дверь тем, кто пришел ее убивать.

Она держалась долго, очень долго. Так долго, как нельзя было ожидать от уличной шлюхи, для которой я всего лишь случайный знакомый, по глупости одолживший «телке» тысячу баксов. Ее вначале насиловали – втроем, по очереди, и все сразу. Жестоко, мучительно, разрывая внутренности и стараясь сделать как можно больнее. Она пыталась кричать, но рот зажимали, а потом заткнули кляпом и завязали скотчем. А когда кляп вытаскивали и спрашивали – приставляли к глазу нож, угрожая выколоть ее прекрасные глаза.

А потом ее пытали, снова и снова, страшно, невероятно мучительно, и только тогда, уже изувеченная, мечтающая лишь умереть, рассказала им все, что знала обо мне.

А что она знала? Да ничего! Совсем ничего! Кроме того, что езжу на «девятке», что звать меня Андрей и что я ее случайный знакомый, который один раз занимался сексом с ней в своей машине и подарил ей тысячу баксов.

Они забрали все деньги, что нашли. А потом снова пытали – скорее всего, уже для того, чтобы просто насладиться мучениями беззащитного существа. Распаленные похотью, пьяные от водки и крови, три ублюдка, двух из которых я некогда встретил в кафе на центральном рынке. Ну да, я ведь вытер ноги об их гордость! Гордость настоящих джигитов! Разве могли они поступить по-другому?!

Как нашли Нюсю, я не знаю. Картинки, которые я увидел, мне этого знания не дали. Только то, что я видел, что происходило здесь, в комнате, как погибла Нюся.

Что было со мной, я не знаю. Как сумел все это увидеть – непонятно, просто невозможно. Но об этом можно подумать и потом. Сейчас надо уходить.

И я ушел. Вытер двери, звонок, дверные ручки и ушел не оглядываясь, чтобы не смотреть в полные муки глаза девчонки. Я не смог заставить себя их закрыть. Не смог…

Желание было прямо сейчас рвануть туда, в кафе, найти ублюдков и положить их прямо на месте. Всех, кто там окажется! Но я заставил себя успокоиться, на деревянных ногах дошел до машины, уселся в нее и долго сидел, упершись головой в руль и пытаясь собрать воедино все свои мысли. А это было очень непросто.

Потом завел двигатель и поехал к Сазонову. Все нужно делать правильно. А в этом случае правильным будет – разведка, подготовка и только потом исполнение. И лучше всего не одному. Пара ребят на подхвате мне точно не помешает.

– Откуда ты знаешь, что это они? – Сазонов пристально посмотрел мне в глаза, но я не отвел взгляда:

– Существует вероятность того, что это кто-то из клиентов, но девяносто процентов за то, что это именно они, те самые кавказцы. Нюся… девушка говорила, что домой клиентов не водит. Боится.

– А как они ее вычислили? Как нашли ее квартиру?

– Не знаю. Могу только предполагать. Например, она вышла для того, чтобы купить еды, и наткнулась на кого-то из них. Или за наркотиками – она ведь была наркоманкой. Если девушка их знала, значит, были какие-то общие знакомые – те же торговцы наркотиками. Наркотиками, как мне известно, торгуют этнические группировки. В основном цыгане, но много и кавказцев. Так что ничего удивительного в том, что ее нашли, нет. Но разве это важно, как ее нашли? Нашли. При желании, достаточном умении и настойчивости можно найти практически всех. Вы прекрасно это знаете.

– Знаю, – Сазонов прикрыл глаза, будто солнечный свет доставлял ему боль. – И что ты намерен делать? Нет, вернее, так – когда ты намерен это сделать? И как? Ты не забыл, что у тебя имеются и другие планы? И кстати, ты еще должен мне. Помнишь свое обещание?

– Помню. И все сделаю.

Сазонов сунул руку в нагрудный карман рубашки, достал вчетверо сложенный тетрадный листок:

– Прочитай. Это те люди, которых ты должен убрать для меня. Уберешь – и делай все, что посчитаешь нужным. Долг будет исполнен. Но прежде – вот эти.

Я взял листок, развернул, вгляделся в столбик имен и адресов. Их было много – несколько десятков, не меньше, и я удивленно воззрился на Сазонова:

– Вы что, решили устроить локальный геноцид? Кто эти люди? Я обещал, что сделаю, но только тогда, когда вы объясните мне, в чем вина этих людей. Почему они должны умереть. И еще – не пора ли объясниться? Без всяких там табу, как два взрослых человека? Кого вы представляете, какую организацию или какого человека. И зачем вам надо было делать из меня и моих подчиненных боевую группу киллеров. Итак, будем говорить? Или снова начнем изображать учителя и ученика? Не пора ли перейти к уровню «партнеры»?

– Начнем, как говорят, сначала, – голос Сазонова был холоден и спокоен, как и обычно. И мне вдруг подумалось: что же может вывести его из себя?

– В списке указаны те люди, что живут в этом городе и делают ему очень плохо. Часть из них – главы преступных сообществ, присутствуют даже два вора в законе. Есть чиновники, доказать преступления которых официальным способом не представляется возможным, но то, что они совершили преступные деяния, – это абсолютно точно. И совершают сейчас. Взятки, распил государственных средств, сращивание с преступными сообществами. Все, вплоть до работы на иностранные государства.

– Шпионы, что ли? – я иронически хмыкнул, ухмыльнулся. – Неужели всемогущие гэбэшники ничего не могут сделать со шпионами!

– Это только в книжках гэбэшники могут все, – мрачно парировал Сазонов, – когда-то могли многое. Очень многое. Теперь там такой же бардак, как и везде. И непрофессионализм, и крышевание различных организаций и сообществ, и просто случайные люди, которых в прежнее время и близко не подпустили бы к государственной безопасности. И даже откровенные враги государства – на самом высшем уровне. И эти – самые опасные. Только представь – какой надо быть сволочью, чтобы выдать американцам все закладки прослушки в американском посольстве! И выдал это сам председатель КГБ! Враг! Настоящий враг! Так что выбрось из головы мысли о том, какие в Комитете служат светлые, чистые люди с холодной головой и горячим сердцем. Всякие там люди. И хорошие и плохие. Кстати, в списке два человека из безопасности в чине полковника. Они крышуют несколько крупнейших преступных группировок, буквально выкачивающих из региона львиную долю федеральных денег. Их ты должен устранить в последнюю очередь.