— Агги, я сегодня сделала кое-что такое, за что ты, пожалуй, на меня рассердишься, однако поступить по-другому я просто не могла. Я должна была это выяснить.

Но подруга не слушала ее, выглядывая в коридор.

— Я обязана поговорить с ней об этом. Я не могу позволить, чтобы это продолжалось…

— Подожди… пока ты…

Но Агги уже вышла из комнаты.

Ида бросила взгляд на мавританскую шкатулку, думая о голубом флаконе и о разговоре с мистером Скьюсом. Она вспомнила, как на балу Матильда сказала, будто бы не верит, что ее сестра покончила с собой. Никто тогда не ответил на ее слова. Если Матильда не верит, что ее сестра наложила на себя руки, как в таком случае, по ее мнению, умерла Маргарет?

Ида вытащила из маленькой сумочки парфюмерный флакон и уже просунула кончики пальцев в щель под крышкой шкатулки, но тут в комнате, словно ниоткуда, появилась Матильда.

— Стой! — Подбежав к Иде, она вырвала шкатулку у нее из рук. — Это не твое! Нельзя туда заглядывать!

Ида покраснела из-за того, что ее поймали на горячем. Она все еще сжимала в руке голубой флакон.

— Я… извините, мисс… Я не хотела….

Разжав пальцы, она выронила флакон на пол.

В дверном проеме появилась встревоженная Агги.

— Как вы прошли, мисс? Я вас не заметила!

Матильда прижала шкатулку к груди.

— Я не намерена говорить об этом, — проворчала хозяйка и развернулась, намереваясь уйти.

— Мне кажется, нам есть о чем поговорить, мисс, — произнесла Агги.

Матильда замерла.

— Если не о шкатулке, то о других вещах, — продолжала Агги, тщательно подбирая слова. — Когда я скажу то, что должна, больше мы к этой теме возвращаться не будем, но пока я не выскажусь, не успокоюсь.

Ида затаила дыхание, ожидая, что же скажет мисс Грегори на это шокирующее заявление.

Та взирала на свою горничную с выражением холодного недоверия.

— Говори, — произнесла Матильда.

Агги откашлялась.

— Я считаю, что между мистером Сэмюелем и вашей покойной сестрой была договоренность.

Ида ожидала очередной вспышки ревности, но Матильда держала себя в руках.

— Дело не только в том, что они были обручены, — сказала Агги, — они заключили между собой сделку.

Ида поверить не могла, что Агги отважилась заговорить об этом. Она вопросительно посмотрела на подругу, но та остановила ее многозначительным взглядом.

— Вследствие этой сделки вы очутились в Константин-холле, мисс.

Голос Агги дрогнул. Ида видела, как искренне она любит Матильду. Ничего из сказанного ею не было продиктовано озлобленностью.

— Мистеру Сэмюелю пришлось солгать о том, кто вы такая. Он продолжал лжесвидетельствовать до тех пор, пока не умерла ваша сестра. — Агги приготовилась сообщить худшее. — Эта ложь продолжается даже сейчас…

Женщина умолкла. Ее глаза сверкали от переизбытка чувств.

— Отвратительная ложь, замешанная на недомолвках, ложь, которая причинила вам большой вред, никуда не делась и, боюсь, продолжает свое черное дело, мисс, — принялась убеждать она Матильду. — Мистер Сэмюель — лжец.

Агги сделала ударение на последнем слове.

Сердце Иды замерло. Она ожидала, что скажет Матильда. Та же молчала, крепко прижимая шкатулку к груди, и, широко распахнув глаза, взирала на горничных.

Агги еще раз глубоко вздохнула.

— То, что вы обручены и собираетесь выйти за него замуж, вызывает у меня большую тревогу. — Тон ее смягчился, и она сделала шаг навстречу Матильде. — Теперь вы понимаете, что мистеру Хакетту нельзя доверять, что он не заслуживает вашей любви?

Матильда вздрогнула и отступила на шаг.

Агги посуровела.

— Он стоял в стороне, пока вы страдали в заточении. Именно мистер Хакетт принял завещание к исполнению. Он об этом умалчивает, пользуясь вашей природной забывчивостью. Мистер Хакетт думает, что правда никогда не выйдет наружу.

— Моей природной забывчивостью? — наконец произнесла Матильда.

Ее лицо приняло грозное выражение, и Ида поняла, что Агги допустила ошибку.

— Ваша память, мисс, не такая крепкая, как хотелось бы, — сказала Агги, — и вы первая, кто это признаёт.

— У меня замечательная память, — возразила Матильда.

Агги стояла, удивленно моргая, а затем, кажется, решила довести начатое до конца.

— В таком случае, возможно, вы помните, что мистер Сэмюель появился в Саммерсби еще в то время, когда ваш отец был жив?

Глаза Матильды засверкали. Ида всполошилась. Она подумала, что ее хозяйка все вспомнила и теперь прокручивает события прошлого в голове, однако ответ мисс Грегори был неожиданным.

— Я забыла, — сказала она.

— Именно вашей забывчивостью и воспользовался мистер Сэмюель, — мягко ответила Агги. — Если бы вы все помнили, мисс, то наверняка не забыли бы, как познакомились с ним, как вас ему представили — Матильдой, а не Маргарет, — как впоследствии он лжесвидетельствовал, называя вас при других чужим именем. Вы меня понимаете, мисс?

Матильда выпрямилась.

— Я все превосходно понимаю, Агги.

Служанка улыбнулась, почувствовав облегчение.

— Я очень рада, мисс.

Однако Матильда была холодна как лед.

— Если ты еще хоть раз заговоришь со мной на эту тему, ты об этом пожалеешь. Понятно?

Потрясенная Агги отступила на шаг.

— Пожалею, мисс?

— Тебя рассчитают и выгонят из дома, — начала наступать на служанку Матильда. — Ты не получишь рекомендательных писем ни от меня, ни от кого-либо другого. В этом случае тебе не на что будет надеяться. Поняла? Ты лишишь себя будущего.

Ида почувствовала, как из ее горла рвется всхлип. Ей хотелось что-то сказать, чем-то помочь своей подруге.

— Агги не желала вас расстраивать, — сказала Ида.

Матильда повернулась к ней.

— Но она меня расстроила. Ее поведение возмутительно!

— Пожалуйста… — попыталась возразить Агги.

Матильда покачала головой и снова повернулась к ней.

— То, что ты осмеливаешься судить мой образ жизни, уже само по себе достойно порицания. А то, что ты решилась высказать свое мнение мне в лицо ради того, чтобы мной манипулировать, — сродни преступлению. Это просто смешно! Какое отношение имеют к тебе дела мистера Сэмюеля и моей сестры?

Агги задрожала.

— Ты здесь служанка, ни больше, ни меньше, — резко добавила Матильда.