— Господин Аль Харунж, пользуясь случаем хотел бы спросить, что вы думаете о моем предложении? — переходит сразу к главному мой муж. В голосе его сквозит арктический холод, а во взгляде непримиримость.

Юсуф недоуменно смотрит Генриху прямо в глаза, бессловесно намекая, что не стоит обсуждать дела в моем присутствии. Генрих же отвечает ему твердым взглядом, и бровь эмира взлетает на лоб. Эх, не отделаться мне от великого и ужасного до тех пор, пока он меня не разоблачит.

— Ваше предложение меня заинтересовало, — медленно, с опаской произносит он, посматривая на мое безразличное лицо. Я же на эмира не смотрю и вовсе, направляю все свои мысли и силы, чтобы успокоить своего ревнивца. Не хочу, чтобы он наломал дров, и его сделка сорвалась из-за меня.

— Сейчас не самое лучшее время для обсуждений, — нотка сожаления скользит в его голосе Юсуфа.

Так и знала, что «почти договорился» не значит «точно договорился»!

— Когда вам было бы удобно провести встречу? — не сдается мой супруг.

— Вы не понимаете, риски слишком велики, — тихо произносит эмир и прикрывает глаза, — Следует подождать.

— Риск есть всегда и в любом деле. Этого не избежать.

Аль Харунж хочет соблазниться, это видно по лихорадочному блеску его глаз, но не отваживается. Я даже не представить не могу, что стоит на кону, раз сам эмир позволяет себе сомневаться.

В воздухе буквально искрит от напряжения, секунда промедления и сделка сорвется. Не нужно быть эмпатом, чтобы понять это.

— Я слышала, что у вас имеется превосходная коллекция драгоценный камней, господин Аль Харунж, — невзначай замечаю я и смотрю на мужчину из-под полуопущенных ресниц.

— Ко всему прочему вы еще и ценитель искусства, мисс Хендрикс? — с улыбкой спрашивает он, но напряжение никуда не уходит, мужчины и не думают расслабляться, наоборот мой вопрос заставляет замереть обоих.

— Это моя вторая страсть, — тихо поясняю я.

— А первая, должно быть, гонки? — с полной уверенностью в своей правоте бросает эмир.

— Не угадали. Гонки занимают третье место. На первом у меня любимый мужчина, — с вызовом смотрю в черные глаза, а его взгляд скользит к руке Генриха, крепко сжимающей мою талию.

Великий и ужасный эмир Абу-Сахари попался на крючок, в его глазах больше нет и тени сомнения.

— Что же, господин Истербрук, можно и рискнуть. Я покажу вам свои сокровища, а вы откроете свое, — в предвкушении потирает руки Аль Харунж.

Он добился своего. Он рад, что ему удастся разрешить две свои проблемы одним махом. Только так и поступают успешные люди. Я тоже морально готова сбросить свою маску, все равно Харунж рано или поздно обо всем узнает. Вот только Генрих подозрительно долго медлит с ответом.

— Знаете, если вы боитесь рисковать, то не стоит. Ничего хорошего из этого не получится. Всего доброго, мы с Донной поспешим.

Эмир недоумевает, он растерян. Я пребываю в не меньшем шоке. Если Генрих играет, то делает это очень искусно. Даже мне не заметен подвох. Супруг настроен решительно, он делает шаг в сторону и тянет меня за собой. Неужели возьмет и вот так бесславно провалит свою сделку?

Упираюсь каблуками в пол и тихо шепчу:

— Дорогой, — Генрих оборачивается и смотрит на меня. Взгляд его тверд и непоколебим, он уверен в своем решении, не сомневается и не играет. Меня даже немного пугает подобная принципиальность мужчины. Просто чаша весов со мной перевесила все остальное. И дело вовсе не в ревности нет, Генрих не станет выдавать мои секреты ради собственной выгоды, он ставит мои интересы выше собственных. Вот только, как по мне, его деловая сделка гораздо важнее моей детских игр с переодеваниями. Смотрю в его глаза с теплотой, и плавно растягиваю губы в улыбке: — Не будьте таким жадиной, Лорд Истербрук. Ваши сокровища останутся при вас.

Одними губами произносит мое имя, спрашивая разрешения, и я уверенно киваю. Поощрительно накрываю его ладонь своей и слегка пожимаю. Но Генри по-прежнему не спешит вступать в переговоры с Аль Харунжем, позволяя мне первой сделать шаг.

Поворачиваюсь к эмиру и чувствую себя всемогущей женщиной:

— И все-таки мы хотели бы взглянуть на вашу коллекцию камней, — с улыбкой произношу и смотрю на мужчину из-под полуопущенных ресниц. Эмир явно такого поворота не ожидал, он растерян и удивлен. Мне кажется, только одна эта сцена, один мой уверенный ответ за нас с Генрихом вместе взятых выводит меня на чистую воду, но нет, Юсуф Аль Харунж не замечает очевидных вещей, слишком много отвлекающих факторов и домыслов в его голове. Кивает и отводит руку в сторону, показывая путь.

Мы покидаем втроем танцевальную залу, поднимаемся по широкой лестнице на второй этаж под заинтригованные взгляды страждущей толпы. Донна Хендрикс определенно нарывается на неприятности. От газетчиков завтра утром не будет отбоя. И это не есть хорошо.

Идем по длинным безлюдным коридорам, но меня не покидает чувство, что и у стен есть глаза и уши, и каждый наш шаг внимательно отслеживается людьми эмира. А может, и не только его. Раз за разом спускаемся и поднимаемся по каким-то лестницам, кажется, перемещаемся в другое крыло дворца. Эмир молчит, лишь бросает на нас с Генрихом изучающие взгляды.

Наконец навстречу выходит мужчина в строгом черном костюме, скорее всего из службы безопасности, получает от эмира распоряжения, связывается с кем-то по рации и проводит нас дальше. Немного волнительно, но ничего необычного.

Несколько кодовых дверей с охраной, и мы наконец добираемся до сокровищницы:

— Здесь собраны редчайшие коллекционные работы и так… мелочи для души, — он подходит к небольшому столику, поверхность которого усыпана мелкими бриллиантами и запускает в них ладонь, захватывает горсть драгоценного песка и пропускает его сквозь пальцы, — Расслабляет.

Мои глаза загораются. Прекрасно понимаю, я и сама не прочь так расслабиться. Эмир ловит мой взгляд и едва заметно усмехается.

— Но перейдем к делу. Здесь можно обсудить все вопросы без утайки, — объясняет он, окидывая помещение взглядом, намекая, что эти стены в отличие от дворцовых полностью безопасны. Генрих отвечает ему легким кивком, принимая информацию к сведению.

И вот только теперь начинается игра, не везде честная, с блефом и притворством, в ход пойдет все, чтобы сбить противника и заполучить более выгодные условия сделки.

— Я не могу вам продать бриллиант, Лорд Истербрук. По крайней мере сейчас, — делает первый ход Юсуф. Конечно, он если не лжет, то явно обстановку нагнетает, ведь для эмира нет ничего невозможного.

Генрих не ведется, молчит, не выказывает заинтересованности. Ждет, когда эмир продолжит. Если бы он не хотел продавать камень, то мы бы явно здесь не оказались.

— Мне поступает множество «анонимных», — рисует в воздухе пальцами кавычки, — сообщений и угроз. Они без подписи, но я вполне могу предположить, что их отправляют мои соседи. Откуда вы узнали о камне, Лорд Истербрук?