– Неп Хмурый, мне нужно проклятие.

– М-м? Вляй! Чо? Кто?

– Капитан Добряк. Я думала про крапивницу, чтобы исчесался. Нет, погоди, от этого он станет еще вреднее. Пусть будет косоглазый… но так, чтобы сам он не замечал, а все видели. Сможешь, Неп?

– А чо мне за то, а?

– Хочешь массаж?

– Целую?

– Да, моими руками.

– И долг? Как долг?

– От колокола до колокола, Неп.

– Бездежд?

– Я или ты?

– Обои!

– Ладно, но тогда придется снять комнату, если, конечно, тебе не нужны зрители.

Целуй видела, как Неп Хмурый возбуждается в самом неприличном смысле. Он подпрыгивал, извивался, кожа блестела от пота.

– Пасиб, цел, пасиб!

– С запертыми дверями, – ответила она. – Не хочу, чтобы нам мешали.

– Неп пон’л! Проклятие?

– Да, косоглазие, но чтобы сам не замечал…

– Вошлаб и в лузу.

– Иллюзия? Волшебство? Очень хорошо. Делай, и спасибо.

Бадан Грук потер лицо, когда Уголек плюхнулась на койку рядом.

– Что, ради Худа, мы тут делаем? – спросил он.

Она взглянула на него темными глазами – словно нежно погладила – и снова отвернулась.

– Ты единственный солдат, на которого можно положиться, Бадан, тебе это известно?

– Что? Нет, я…

– Ты нерешителен. Ты не заточен на жестокость и поэтому не жаждешь ее. Ты прежде всего используешь мозги, а тупой мордобой – лишь последнее средство. Опасные поступают наоборот, и каждый раз приходится расплачиваться жизнями. Каждый раз. – Она помолчала. – Я правильно поняла? Какая-то пьяная сержант-морпех прошла всю проклятую империю от таверны к таверне?

Он кивнул.

– И за ней тянулся хвост сочувствующих из местных. Но она не боялась проливать кровь, Уголек, а просто правильно выбирала цель: тех, кого никто не любит. Сборщиков налогов, управляющих, адвокатов.

– Но она пила?

– Точно.

Покачав головой, Уголек улеглась на койку и уставилась в потолок.

– И как же ее не уволили?

– Потому что она из И’Гхатанских Бурекрыс, вот почему. Которые ушли под землю.

– А, верно. – Она минуту подумала и сказала: – Ладно, скоро мы отправляемся.

Бадан снова потер лицо.

– И никому не известно – куда, и даже почему. Какая-то муть, Уголек. – Он помедлил и спросил: – У тебя нет неприятного чувства по этому поводу?

– У меня не осталось никаких чувств, Бадан. По любому поводу. И я не знаю, что ухватило меня за горло в ночь прочтения Скрипа. На самом деле я почти не помню ту ночь – ни как ехали, ни что было дальше.

– Ничего и не было. Ты просто отключилась. В любом случае объявился какой-то фенн. И врезал богу по уху.

– Хорошо.

– И все? Все, что ты можешь сказать?

– Ну, как говорит одна одноглазая ведьма, в мире много вероисповеданий, Бадан.

– Я не… – Но от ее взгляда слова на губах высохли и обратились в пыль. Бадан поежился и посмотрел в сторону. – А то, что ты про мозги говорила, Уголек, это тоже была шутка?

Она вздохнула, закрывая глаза.

– Нет, Бадан, нет. Разбудишь меня, когда Римм вернется, ладно?

* * *

В сопровождении Лостары Йил, Кенеба, Блистига и Быстрого Бена адъюнкт Тавор прошла по тронному залу и остановилась в десяти шагах от двух тронов.

– Приветствую вас всех, – сказал король Тегол. – Адъюнкт, мой канцлер сообщил мне, что вами подготовлен список просьб, большая часть которых поможет счастливо пополнить королевскую казну. И будь я продажным типом, я бы сказал: давайте сразу этим займемся. Но я не таков, так что хотел бы сначала обратиться совершенно к другому вопросу, огромной важности.

– Разумеется, государь, – сказала Тавор. – Мы в вашем распоряжении и готовы помочь, насколько это в наших силах.

Король просиял.

Лостару удивил вздох королевы, но она не придала ему значения.

– Замечательно! Как только вспомню все подробности того, что хотел спросить, начну. А пока вот что: мой седа говорит, что вы разворошили колдовское гнездо. Однако мой канцлер уверяет, что проблемы преувеличены – и кому из двух я должен верить? Пожалуйста, если можно, помогите разрубить этот ужасный узел.

Тавор, нахмурившись, повернулась и сказала:

– Высший маг, пожалуйста, растолкуй вопрос.

Быстрый Бен встал рядом с адъюнкт.

– Государь, и ваш канцлер, и седа, по сути, правы.

Лостара заметила, что Бугг, стоящий справа от трона Тегола, улыбнулся, а потом нахмурился.

– Очаровательно, – пробормотал король и, подавшись вперед, положил подбородок на ладонь. – А вы можете пояснить, Высший маг?

– Не уверен, но попробую. Ситуация хоть и угрожающая, но, скорее всего, это временно. Прочтение Колоды Драконов, на котором присутствовал преда Брис Беддикт, похоже, выявило нарушения структуры в… м-м… ткани реальности, своего рода раны. Похоже, государь, кто-то – кто-то очень сильный – пытался наложить новую структуру на уже существующие пути магии.

Брис Беддикт, стоящий слева от королевы, спросил:

– Высший маг, вы могли бы пояснить, что это за «Пути»? Это центральное понятие в вашей магии?

– Преда, в отличие от колдовства, до недавнего времени преобладавшего на этом континенте, в других местах магия более формализована. Сила, такая грубая здесь, повсюду очищена, распределена по аспектам, организована в своего рода темы, которые мы называем Путями. Многие доступны и смертным, и богам; а есть, – Быстрый Бен бросил взгляд на Бугга, – Старшие. Некоторые практически иссякли или недоступны – из-за недостатка знаний или после ритуала запечатывания. Кроме того, некоторые захвачены и управляются стихиями, или изначально присущими этим путям, или настолько близкими, что различия несущественны.

Король Тегол поднял палец.

– Погодите, дайте проморгаться. Давайте поразмышляем над сказанным… между прочим, в размышлении я силен. Как я понимаю, Высший маг, владение, которое тисте эдур называли Куральд Эмурлан, представляет один из этих путей?

– Точно так, – отозвался Быстрый Бен и торопливо добавил: – государь. Пути тисте – а их, насколько нам известно, три – все Старшие. Двумя из них, кстати, тисте уже не управляют. Один практически запечатан. Второй захвачен.

– И как эти пути связаны с вашей Колодой Драконов?

Высший маг поморщился.

– Это не моя Колода, государь, уверяю вас. На ваш вопрос нет простого ответа…