– Да, конечно, знаком, Дире…– то есть, я хотел сказать, Роланд. Это блестящая идея.

Похоже, Роланд был потрясен тем, что я в курсе малоизвестной практики трансфертного ценообразования. Честно говоря, схема эта почти мошенническая: вы заключаете сделку по некоей фиктивной цене – недоплачивая или переплачивая за какой-то товар, в зависимости от того, в какую сторону вам надо перевести деньги. Разумеется, это возможно только в том случае, если вы на самом деле выступаете и как продавец, и как покупатель. Эта схема применяется главным образом для минимизации налогов, и к этому способу постоянно прибегали миллиардные транснациональные корпорации, один из их филиалов продавал некий товар другому филиалу, также находящемуся в их полной собственности. Это позволяло переводить прибыль из стран с высокими корпоративными налогами туда, где эти налоги были низкими. Я читал об этом в каком-то левом экономическом журнале; статья была о корпорации «Хонда Моторс», которая завышала цены для своих же американских заводов по производству комплектующих, сокращая таким образом до минимума свою прибыль в Штатах. Что, понятно, совершенно не нравилось налоговой службе.

Роланд сказал:

– Я удивлен, что вы знаете о трансфертном ценообразовании. Эта практика не получила широкой известности, особенно в Соединенных Штатах.

Я пожал плечами:

– Я знаю тысячу способов применения этой схемы в целях перевода денег без привлечения ненужного внимания. Все, что нам нужно будет сделать, – это создать компанию с акциями на предъявителя и связать ее с одной из моих американских компаний. Навскидку могу предложить компанию под названием «Доллар Тайм». У них накопилось на пару миллионов долларов никчемных шмоток, которые не продать даже за доллар.

Мы могли бы создать иностранную компанию с акциями на предъявителя и с подходящим названием – какую-нибудь «Одежду оптом» или что-нибудь в этом духе. Затем «Доллар Тайм» заключит сделку с этой моей иностранной компанией, которая купит никчемное барахло, обеспечив перемещение моих денег из Швейцарии обратно в Штаты. И единственными документальными следами окажутся заказ на покупку и счет-фактура.

Роланд кивнул и сказал:

– Да, mon ami. И у меня есть возможность напечатать любые накладные, любые чеки на проданные товары и другие бумаги, которые могли бы понадобиться. Я могу напечатать даже брокерские подтверждения и датировать их задним числом. Другими словами, мы можем взять газету за прошлый год, и найти акции, которые значительно подскочили в цене, и затем создать документы, подтверждающие, что та или иная сделка имела место быть. Но я слишком забегаю вперед. Мне потребуются многие месяцы, чтобы обучить вас всем тонкостям и премудростям.

Кстати, я могу устроить и так, чтобы вы могли получать крупные суммы налом во многих зарубежных странах – просто создав корпорации с предъявительскими акциями и подкрепив их документами на покупку и продажу несуществующих товаров. В итоге прибыль будет стекаться в ту страну, которую вы выберете, и там вы сможете вернуть себе свою наличность. И все, что после этого останется, – безупречные документы, подтверждающие законность сделок. Честно говоря, я уже создал две компании в ваших интересах. Подойдите сюда, мой мальчик, я покажу вам, – и с этими словами мой Директор Подделок вытащил свою огромную тушу из черного кожаного кресла, подвел меня к шкафу с переплетенными папками и вынул две из них:

– Вот, смотрите, – сказал он. – Первая компания называется «Юнайтед Оверсиз Инвестментс», вторая – «Фар Ист Венчерс». Обе они зарегистрированы на Британских Виргинских островах, где не нужно платить налоги. Все, что мне требуется сейчас, – это копия паспорта Патриции; и тогда я доделаю все остальное.

– Нет проблем, – ответил я, улыбаясь. Затем сунул руку во внутренний карман пиджака, достал ксерокопию паспорта Патриции и вручил ее Директору Подделок.

Я научусь у этого человека всему, чему он сможет меня научить. Я узнаю все тайные ходы и выходы в банковском мире Швейцарии. Я научусь скрывать все свои сделки в запутанной паутине зарубежных корпораций с предъявительскими акциями. И если где-то случится осечка, документы, которые я сам же и создам, послужат мне надежным средством спасения.

Да, теперь все обретало смысл. Какими бы разными людьми ни были Жан-Жак Сорель и Роланд Фрэнкс, оба они были влиятельны и им обоим можно было доверять. К тому же оба они жили в Швейцарии, этой славной стране тайн и секретов, и ни одному, ни другому не было причин меня предавать.

Увы, в одном из этих двоих я ошибался.

На День труда мы с Герцогиней отправились в Вестхэмптон-бич. Прекрасный субботний вечер мы провели в постели, занимаясь любовью, как полагается мужу и жене. Герцогиня лежала на спине, закинув руки за голову на белой шелковой подушке; совершенный контур ее лица обрамляла роскошная грива белокурых, отливавших золотом волос. Она была похожа на ангела, посланного мне с небес. Я был сверху; наши пальцы сплетались, и разделяла нас только тонкая пленка испарины.

Я придавил Герцогиню всей массой своего тощего тела, не давая ей даже шевельнуться. Мы были примерно одинаковыми по росту и комплекции, так что подходили друг другу отлично. Когда я вдыхал ее чудесный аромат, я чувствовал, как ее соски упираются в мои, чувствовал тепло ее восхитительных, сладких бедер и шелковистую гладкость ее лодыжек, касающихся моих щиколоток.

Но несмотря на то, что она была такой стройной и нежной и такой горячей – на десять градусов горячее любого огня! – Герцогиня была еще и сильной, как бык! Как бы я ни пытался, я не мог удержать ее в одной позе.

– Перестань дергаться! – пробормотал я со страстью, но немного сердито. – Я уже кончаю, Най! Сожми, пожалуйста, ножки!

Но в голосе Герцогини зазвучал тон капризного, раздраженного ребенка:

– Ой, ну мне так неудобно! Дай мне чуть приподняться!

Я попытался поцеловать ее в губы, но она увернулась, и я ткнулся носом в ее высокую скулу. Вытянув шею, я снова попытался поймать ее губы, но она быстро отвернулась в другую сторону, и я ткнулся ей в другую скулу. Она была такой точеной, что я чуть не рассек свою нижнюю губу.

Я знал, что должен отпустить Надин, – это было бы правильно, но я не был готов сменить позу в тот самый момент, когда уже почти достиг райских кущ. Поэтому я попытался сменить тактику. Тоном попрошайки я пролепетал:

– Ну же, Най! Пожалуйста, не отворачивайся! – я сделал несчастное лицо. – Я был примерным мужем целых две недели, так перестань вредничать и дай мне тебя поцеловать!

Стоило этим словам сорваться с моих губ, как меня обуяла невероятная гордость: все это было чистой правдой! Я действительно был почтипримерным мужем с того самого дня, как вернулся домой из Швейцарии. С тех пор я не переспал ни с одной проституткой – ни с одной! – и не зависал нигде допоздна. И наркотиков я принимал меньше – почти наполовину, – и даже несколько дней вообще воздерживался. Я даже не мог припомнить, когда меня в последний раз конкретно вставляло.