опасности и заставили раскрыть дар. Так что и во всём остальном только их вина! Да-да. Я лишь справлялась с депрессией от пережитого… Пусть и слегка оригинальным способом… Не важно… Главное, что в итоге справилась.

Повернув голову к жениху, увидела, что он не сводит с меня горячего, полного едва сдерживаемого желания, требовательного взгляда потемневших глаз с расширенными зрачками. У меня во рту пересохло от той страсти, которая так явно исходила от него. В голове помутилось, злость тут же прошла, сердце начало стучать как бешеное. Ох. Да что же это?! Неужели эти танцы и на него подействовали? Только почему моё тело столь предательским образом откликается на его страсть?! Или дело вовсе не в нём, а именно в танцах, которые до сих пор продолжались? Так… на Вальдемара лучше не смотреть.

Дрожащими от волнения руками, я потянулась к почти полной кружке с вином, надеясь, что оно сможет потушить тот пожар, что снова разгорелся во мне. Сделала глоток, другой. Стало немного легче. На смену возбуждению вернулся гнев. Вспомнились намёки Вала. Захотелось выругаться и устроить скандал! Однако, я сумела сдержаться, решив, что время и место неподходящие. Не поворачивая головы ни к одному из сидящих рядом и пристально смотрящих на меня мужчин, из опасения снова поддаться влиянию их животного магнетизма и желания, глядя перед собой, произнесла внезапно осипшим голосом:

– Я устала. Пойду спать.

После чего поднялась, и, переступив лавку, пошла, ага. Куда-то. Не уверена, что в нужную сторону. За пределами площади было темно и ничего не видно, но главное, что я удалялась… подальше от них…

Угу, наивная. Мне не дали сделать и десяти шагов, как нагнали и преградили путь.

– Я провожу, – хриплым голосом заявил Вальдемар, протягивая мне руку.

Я в ужасе отшатнулась от его конечности. Он что, меня совсем за дуру принимает?! "Провожу". Ха. Куда? В одну из палаток, как тех дуалок на площади провожали выбранные ими мужчины?! Вот уж не дождётся!!!

На всякий случай сделала ещё шаг назад, чтобы упереться спиной в обжигающе-горячее твёрдое тело. Очень твёрдое… во всех местах. И горячее тоже. Очень. И большое такое… Н-да…

Не было необходимости оборачиваться, чтобы понять, что позади меня стоит Михей. Свет всемогущий, кажется, попалась! Паника начала накатывать с невероятной силой. Всё. “Доигралась!” – подумала обречённо и зажмурилась от страха.

Но только ничего ужасного не происходило. Мужчины просто стояли. Не трогая и не предпринимая никаких действий в отношении меня. Я удивилась их бездействию, а они, кажется, моим слегка неадекватным действиям. По крайней мере, выглядели очень изумленными, когда я всё же открыла глаза и посмотрела на них. Чувствуя себя полной идиоткой, повернулась к жениху и нерешительно улыбнулась.

– Пойдём, – приказным тоном буркнул он, встретившись с моим недоуменным взглядом и, никак не отреагировав на улыбку, обошёл Вальдемара и двинулся вперёд.

Я настороженно последовала за ним, а волк, пропустив нас, за мной. Так мы и петляли между шатрами, следуя к известной только им цели. Чем дальше удалялись от площади, тем тише становился стук ударных, зато чётче проявились другие звуки. То от одного шатра, то от другого слышались стоны, полные удовольствия крики, многозначительные шлепки голых, ударяющихся друг от друга тел. Вскоре моё лицо уже пылало от смущения. Догадаться, что происходило в этих шатрах не составляло труда. Да-да. Сплошной разврат! Знал бы папенька куда меня отправил. Эх…

Задумавшись о происходящем вокруг и о своей незавидной доле, я не заметила, как Михей остановился, и налетела на него.

– Ой, – пискнула отступая, и впечаталась в Вальдемара, обжигающая рука которого немедленно оказалась на моём животе. – Эй!!!

За спиной насмешливо хмыкнули, и рука исчезла.

– Будешь спать здесь! – повернувшись ко мне, строго оповестил Михей и указал на один из шатров, в котором я сразу, несмотря на темень, узнала тот, куда меня пытался определить Ингис.

– Я лучше у Вильмы, – возразила недовольно и привела веский на мой взгляд аргумент: – Там уже вещи мои и вообще.

– Я сказал, будешь спать здесь! – повторил с нажимом альфа, требовательным, не терпящим возражений голосом.

Ишь как раскомандовался! Но сколько можно ему подчиняться?!7c26ac

– Нет!!! – вскинув голову, я упрямо стояла на своём.

Михей удивлённо приподнял бровь, усмехнулся и так вкрадчиво поинтересовался:

– Мне тебя отнести на руках или сама зайдёшь? Только учти, малышка, если выберешь первый вариант, то я останусь с тобой на ночь. Не факт, что мы выспимся, но удовольствие получим оба. Обещаю.

Эммм… Что??? Я ошарашенно уставилась на него, не веря в то, что сейчас услышала. Он серьёзно??? По-моему, да. Ох. Что ж, ладно.

Окинув жениха полным высокомерного презрения взглядом, фыркнула, демонстрируя всё своё отношение к его предложению и гордо выпятив грудь, с абсолютно независимым видом прошествовала в указанный шатёр.

Там на ощупь нашла что-то похожее на кровать и, понадеявшись, что утром проснусь в одиночестве, а не в компании незваных гостей в виде насекомых, легла спать.

Спалось плохо. Пол ночи мучилась от жары и неудобства оставшегося на мне платья, совсем не приспособленного для сна, которое я была не в состоянии самостоятельно снять, а просить кого-то – себе дороже. Однако, когда всё же уснула, пришёл гость и вовсе не тот, которого ожидала, а намного крупнее… И наглее.

Сначала, я думала, что это сон. Такие лёгкие, едва уловимые касания, словно крылья бабочки… Во сне я и сама была бабочкой, только вылезшей из тесного кокона и готовой взлететь. А потом случился поцелуй. Нежный, ненавязчивый, но в то же время требовательный, дурманящий. Поддавшись инстинктам и неожиданно вспыхнувшему желанию, я ответила на него, даже перехватила инициативу, но тут проснулась окончательно. Открыла глаза – ничего не видно. Потянула носом, однако нюх так и не восстановился после трав Сатии. Первым желанием было спросить: "Ты кто?". Но подумав, что принцессе не очень прилично задавать подобные вопросы тому, с кем недавно целовалась, потребовала:

– Не смей! Уйди! Вон!!!

Как ни странно, меня сразу послушались. Шорох навеса на выходе из шатра, дуновение свежего воздуха – и я поняла, что наконец осталась одна. О госте напоминало только расшнурованное и слегка приспущенное до груди платье. А ещё мечтательная улыбка на моих губах. Ох. Не хотелось признаваться, но этот поцелуй меня взволновал, он был какой-то особенный – таинственный, чувственный, и если бы не здравый смысл, кто знает, чем бы всё закончилось… Повздыхав и пофыркав от негодования, повертелась, но вскоре опять заснула и снились мне порхающие бабочки…

В следующий раз проснулась от громких