– Это имеет смысл, не так ли? В Лиге существовал протокол: если организация оказывается под ударом, оставшиеся силы и ресурсы возвращаются в центральное, безопасное место. После случая с Клэнси пойдут ли снова на риск, чтобы позволить ей оставаться снаружи. И она не тот пленник, которому позволят сбежать…

– А если ее обменять? – перебила Вайда. – Обмен пленными?

– Первую леди? – покачал головой Коул. – Нет, даже за сотню агентов. Я только не понимаю, почему этот козырь до сих пор не использовали – обычно в Лиге не стесняются использовать заложников, чтобы выдвигать требования.

– Ну… возможно, ее не хотят показывать на камеры, – отозвалась я.

– Поясни.

– Клэнси порылся в ее сознании. Хорошо так порылся.

– Пошаманил с ее мозгами? – уточнила Вайда. – Отлично. Плакали наши ответы.

– Ты хочешь добраться до нее. – Голос Лиама прозвучал негромко, и я ясно слышала в нем нотки невысказанного неудовольствия. – Ты думаешь, что сможешь исправить то, что он сделал.

Я кивнула.

– Хочешь сказать, ты собираешься послать группу захвата в защищенное убежище, которое охраняют сотни обученных бывших военных, которые специализируются на пытках и терроризме… потому что у тебя есть теория, – уточнил Коул.

– Если Лилиан там нет, по крайней мере, мы узнаем, где она, – сказала я. – Мы быстро проникнем туда и исчезнем. Нам же известно, где находится канзасская штаб-квартира. Для того, чтобы разведать ситуацию, достаточно двоих. Если это покажется слишком опасным, мы отступим. Если мы найдем ее и я смогу ей помочь, то получим все ответы насчет лекарства. Если нет, тогда… у нас будет кого обменять на Кейт.

Внезапно операцией заинтересовалась Вайда.

– Пообещай мне, что мы в итоге все равно обменяем ее на Кейт, и я в деле. Мы с тобой, мы можем это сделать. Тут нет ничего такого, чего мы раньше уже не делали десятки раз.

Толстяк застонал, подавленно прикрыв лицо рукой.

– Только без подробностей. От этого только хуже.

– Руби идти не может, – вмешался Коул. – Она нужна здесь. Чтобы разобраться с этим.

Я открыла рот, чтобы возразить.

– Погоди, погоди, погоди… погоди! – перебил его Лиам. – Помедленнее. Несколько часов назад вы боялись, что агент Коннер выдаст местоположение Ранчо. Но что, если агенты выдали местоположение канзасской штаб-квартиры? Что, если там уже никого нет?

– Тогда мы пойдем по следу, – заявила Вайда. – Хотя я ставлю сотню баксов на то, что эти самодовольные сволочи чувствуют себя слишком неуязвимыми и защищенными, чтобы в спешке сбегать. Они все еще там – сотня баксов.

Я повернулась к Коулу.

– Если кому-то придется носить ему еду, это должен быть ты. Гарантирую, что некоторое время ему не захочется видеть мою физиономию.

Коул заинтересованно посмотрел на меня, но одобрительного кивка я не дождалась.

– Нет, ты нужна здесь. Если не для этого, то для организации нападения на лагерь.

– Это займет только несколько дней, – возразила я.

– Нет, и точка.

Остальные неловко переминались с ноги на ногу, заметив, как мы с Коулом играем в гляделки.

– Я бы предложил себя, но я уже всем сказал, что займусь поиском детей, – сказал Лиам, проводя рукой по взлохмаченным волосам. – Я хочу сам отправиться наружу и попытаться найти группу Оливии. Кажется, у меня есть идея насчет того, где они могут быть.

– Правда? – спросила я.

Оливия, Брэтт и остальные дети, которых мы встретили в Нэшвилле, имели боевой опыт. Если они захотят помочь, их помощь будет бесценной.

Толстяк расправил свою ветровку, застегнул ее и с поразительной убежденностью сказал:

– С Вайдой пойду я.

На мгновение повисла полная, абсолютная тишина.

– Ох, нет, спасибо, – отмерев, отреагировала Вайда. – Пожалуй, будет полезнее, если я возьму с собой кухонное полотенце.

– У меня сохранились документы охотника за головами – нужно только где-то сделать новое удостоверение личности, – настаивал парень, обращаясь скорее к ней, чем к остальным.

– Ты? Ты был охотником за головами? – заулыбался Коул, но тут же заметил, что остальные не смеются. – Ух ты, тогда ладно. Почему нет? Продолжай.

– Я могу получить доступ к их сети и системе GPS, чтобы убедиться, что они не висят у нас на хвосте. – Толстяк повернулся к Вайде. – К тому же, черт возьми, может, ты вся такая бесшумная и можешь проникнуть в здание, чтобы извлечь оттуда эту женщину. Но я могу безопасно доставить нас туда и обратно. Я занимался этим месяцами, и никто не обратил на меня внимания, ни разу, даже СПП.

– Может, потому что твое уродское лицо сразу их ослепляло, – пробормотала она.

– Правда? Шутки про внешность? – прошипел он. – Неужели твой запас острот наконец-то иссяк.

Лиам встал между ними, заслонив их друг от друга. Но эти двое все равно продолжали негромко переругиваться.

– Смотри, Вайда, я рад бы ударить по рукам, но, подруга, шансы провернуть все это, на самом деле, не так уж велики, – размышлял вслух Коул. – И если тебя поймают? Как ты тогда будешь выкручиваться?

– Скажу, что мне до смерти надоело ваше трусливое дерьмо и что я была готова пойти на настоящий риск, если он мог по-крупному окупиться, – с нажимом сказала она. – Моя «выгода» с их точки зрения будет в том, что я хочу поступить к ним на службу.

– Пожалуй, это довольно правдоподобно, – поддержала я.

Цель Вайды была не в том, чтобы получить лекарство. Для нее это был реальный способ приблизить возвращение Кейт. Потому она так упорно рвалась вытащить Лилиан Грей. Хотела бы я иметь такую же уверенность. И позволить себе надежду, что Кейт не убьют, а мы успеем. Но какой в этом смысл? Проще принять горестную определенность, чем жить на обжигающем краю веры в чудо.

– Хорошо, Вайда. Хорошо. Ты можешь пойти, если возьмешь с собой этого всезнайку-ищейку. Неоправданный риск нам не нужен. Ты поняла?

Я почти что сказала ему, что у этих двоих абсолютно противоположные определения «неоправданного риска», но решила держать язык за зубами. Мне не хотелось думать о том, как долго я их не увижу, и о том, что может случится в пути. Но если мы собирались пойти на крупный риск, деваться было некуда.

– Вы же поняли, – сказала Вайда. – Если вы думаете, что я могу упустить хоть один шанс вернуть Кейт, вы, должно быть, обкурились.

– Если бы, дорогуша.

Коул, Лиам и я работали молча, перетаскивая по одному ящики с оружием. В кои-то веки я была благодарна за это неловкое молчание. Пусть напряжение между нами наполняло воздух электричеством, еще одна ссора была бы невыразимо хуже. В какой-то момент я наклонилась вперед, чтобы взять винтовку и переложить ее на положенное место в хранилище оружия, и мой свитер немного задрался. Лиам одернул его. Он никак не прокомментировал синяки на моей шее, только снова расправил воротник и отвернулся. Когда мы закончили, он первым вышел из комнаты, прошел через двойные двери, судя по всему, направляясь обратно в гараж.