– Мэм, мы установили личности Нины Харгривз и Макса Киркхэма. Ничто не давало повода предположить, что они могут использовать взрывное устройство. Как я уже говорила, с отделом по борьбе с терроризмом мы связались, а в данном районе, насколько нам известно, не действуют никакие террористические группировки. Макс Киркхэм, будучи подростком, привлекался к суду за мелкую кражу; Нина Харгривз судимостей не имеет.

– Мать Нины Харгривз сообщила, что Макс Киркхэм помешан на пневматическом оружии, – напомнила Камилла, глядя в свои записи.

– Совершенно верно. Именно поэтому члены группы захвата были в бронежилетах и с боевым оружием. Эта операция была проведена по всем правилам. Но зачастую возникают непредвиденные обстоятельства. На мой взгляд, команда, возглавляемая инспектором Паркинсон, заслуживает наивысшей похвалы: они действовали надежно и эффективно… – Эрика посмотрела на женщину, что сидела напротив нее. – Позвольте узнать, а вы кто?

Та смущенно заерзала на стуле.

– Я представляю Министерство внутренних дел. Будь это теракт, нам пришлось бы созывать заседание Чрезвычайного комитета при правительстве. Но, разумеется, это уже не ваша компетенция.

Эрика улыбнулась, силясь сохранять самообладание.

– Прошу прощения, но я вынуждена повторить: это был не теракт.

– В центральной части Лондона обнаружено взрывное устройство, – указала женщина. Она развела руками, с насмешливым недоумением обведя взглядом присутствовавших за столом. – Кеннингтон – густонаселенный район столицы. А если б это было химическое оружие или ядерное устройство? Нам пришлось бы превратить в закрытую зону весь центр города, в том числе Вестминстерский дворец. Пострадали бы миллионы людей.

– Вы абсолютно правы, – ответствовала Эрика. – Только не пойму, зачем меня пригласили на это совещание?

– Эрика… – начал Марш, свирепо глядя на нее, но она продолжала:

– Оторвали от расследования тяжкого убийства нескольких лиц. Но если вы все хотите поговорить по существу того, что случилось минувшей ночью, что ж, прекрасно. Прошу занести в протокол, что мне пришлось буквально зубами вырывать приборы ночного видения для двух оперативников из группы захвата.

– Эрика, сейчас не время и не место диктовать свои требования относительно снаряжения и финансового обеспечения сотрудников полиции! – прикрикнула на нее Камилла.

– Прошу прощения, мэм, но именно сейчас и время, и место. Потому что офицеры, работающие «на земле», не имеют возможности донести до начальства эти проблемы. Приборы ночного видения стоят по триста фунтов за штуку, а в полиции их не хватает. Если б те двое оперативников приступили к выполнению задания без приборов ночного видения, они взломали бы дверь в квартиру, тем самым приведя в действие взрывное устройство, и наверняка погибли бы. А, как верно заметила сидящая напротив безымянная дама, это устройство могло представлять собой что угодно: «грязную» бомбу[49], ядерный боеприпас. Это я все к тому говорю, что оперативники должны быть экипированы с учетом всех возможных обстоятельств. Наверно, никто не хотел бы прочитать в газетах, что центр Лондона превратился в радиоактивную запретную зону и более необитаем из-за нехватки шестисот фунтов. Но, разумеется, как здесь было заявлено, это отнюдь не моя компетенция.

Дрожа от возбуждения, Эрика откинулась на спинку стула. За столом повисла гнетущая тишина.

– Пол? Мелани? Вы – непосредственные руководители Эрики? Ваши соображения по этому поводу? – спросила Камилла, нарушая молчание.

Марш ехал в лифте вместе с Эрикой и Мелани. Он был вне себя от ярости.

– Простите. Но я отвечаю за каждое слово, что сказала там, – заявила Эрика.

– Ты подставила под удар мою задницу.

– Ты сам подставил свою задницу под удар!

– Эрика… – предостерегающе произнесла Мелани.

– Простите, нет. Я не намерена извиняться за то, что сказала правду. Не надо считать меня дурой. Я знаю, что меня вызвали туда в качестве козла отпущения. Они искали стрелочника, на которого можно было бы возложить вину за то, что сегодня утром пришлось проводить дорогостоящую эвакуацию.

– Эрика, деятельность полиции напрямую зависит от выделяемых бюджетных средств. Как ты этого не понимаешь?! – негодовал Марш.

– Нет. Деятельность полиции напрямую зависит от того, как ею управляют люди! Полицейские! А кто были те два пиджака? Чиновники из МВД, верно? Почему они не сочли нужным представиться мне, хотя бы из приличия? Как же надоели все эти шпионские игры! Чего, спрашивается, приперлись на совещание, если сидите как надутые индюки! Почему мы не можем работать в одной связке? Почему обязательно нужно сталкивать лбами подразделения, провоцировать борьбу за власть? Сил уже нет.

– Тебя пригласили исключительно по рекомендации суперинтенданта Хадсон! – рявкнул Марш.

– Премного благодарна, Мелани, – сказала Эрика.

– Она – твой начальник, и будь добра обращаться к ней как положено! – заорал Марш.

– Спасибо, мэм, – поправилась Эрика. Она знала, что ее спокойствие злит Марша, и продолжала в том же духе: – У меня создалось впечатление, что из всех, кто был на совещании, только я одна искренне болею за это дело и заинтересована в поимке Нины Харгривз и Макса Киркхэма.

– Ты никогда не понимала, как функционируют правительственные ведомства и как нам приходится взаимодействовать с госслужбами, – заметил Марш.

– Нет такого человека, который больше бы, чем я, стремился раскрыть это дело, – сказала Эрика. – А это совещание было пустой тратой времени. Лучше б я осталась в отделении. Та квартира вся была залита кровью. Эксперты определили четыре типа крови. Мы нашли дневник, принадлежащий, по-видимому, Нине Харгривз, и в нем описаны подробности их преступлений.

– Ты знаешь, где они могут находиться? Есть какие-то предположения? – спросила Мелани.

– Нет. Вот по этому поводу и следовало проводить совещание. Их жертвами стали как минимум четыре человека, и, думаю, узнали мы об этом лишь потому, что они сами так захотели. Мы имеем дело с очень опасными преступниками.

Они спустились на первый этаж, дверцы лифта открылись. Они вышли на улицу. Собирался дождь. Марш все еще кипел от злости:

– Мелани, контролируй процесс следствия, которое ведет Эрика. Похоже, ее, как обычно, надо держать в узде. И на будущее запомни: Эрика не должна бывать на совещаниях с участием высокого руководства.

– Слушаюсь, сэр.

Автомобиль Марша ожидал у обочины. Он подошел к нему, сел, не предложив им вместе с ним доехать до отделения.

Когда его машина тронулась с места, Эрика повернулась к Мелани:

– Ладно, я все сама слышала. Я буду работать вместе с тобой по этому делу. Мы всегда ладили, и я тебя уважаю.