«Мне довелось воевать вместе с одним из талантливых советских полководцев – командующим 18-й армией генерал-полковником К. Н. Леселидзе. На фронте люди раскрываются быстро, там сразу узнаешь, кто чего стоит. Константин Леселидзе запомнился мне как олицетворение лучших национальных черт грузинского народа. Это был жизнелюб и храбрец, суровый к врагам и щедрый к друзьям, человек чести, человек слова, человек острого ума и горячего сердца» – вспоминал Л. Брежнев.

К управлению войсками пришли люди дела, способные принимать решения и нести за это ответственность.

Авиация фронта получила задачу вести ежедневную разведку с воздуха всех перевалов через Главный Кавказский хребет и дорог, ведущих к ним с севера. Были приняты меры и по устройству заграждений на важнейших перевальных маршрутах, выводящих к побережью Чёрного моря. На Военно-Осетинской и Военно-Грузинской дорогах начались работы по подготовке обрушения скал, разрушению дорог и их затоплению. Кроме системы заграждений, вдоль этих дорог строилась система оборонительных сооружений – узлов обороны, опорных пунктов, дотов и дзотов, окопов и противотанковых рвов.

Архитектор Берия в течение нескольких дней развернул масштабное строительство в условиях реального фронта! За два месяца (август-сентябрь) на подступах к Орджоникидзе, Грозному и Махачкале было возведено по 5-6 оборонительных полос, а на подступах к Баку – более 10. На это строительство ежедневно было мобилизовано 90 тысяч человек!

К началу сентября фронт уже имел 146 инженерных и саперных батальонов, то есть в шесть раз больше, чем к 1 августа 1942 г. В этих частях насчитывалось 63686 человек – в семь раз больше, чем было на 1 августа.

И что, все эти батальоны прибыли из Москвы вместе с наркомом НКВД Л. Берия? Конечно, нет!

Количество инженерных частей возросло за счет укомплектования отходивших инженерных войск Южного и Северо-Кавказского фронтов.

Значит, были резервы! Их надо было только заметить и суметь мобилизовать! Так что же там, на Кавказе, делали кагановичи и буденные?

Ждали, когда Ставка (Сталин) пришлет милости? Но приехал Берия. Как потом оказалось – всего на 28 дней.

На тысячекилометровом фронте закипела напряженная работа. Под сильной бомбежкой возводились укрепления, строились каменные барьеры на дорогах и тропах высокогорных перевалов, саперы готовили завалы в лесистых предгорьях, рыли окопы на берегах Уруха и Терека.

На основных направлениях и дорогах создавались комендатуры, имевшие резервы сапёрных сил, средств и снабжённые радиостанциями.

Для противодействия обходам противника формировались специальные отряды силой до роты с сапёрным отделением, которые выдвигались на возможные направления обходного манёвра. С этой же целью подрывались тропы, которые не прикрывались войсками. Срочно создавались отдельные горнострелковые отряды, каждый в составе роты – батальона. Эти отряды, куда входили альпинисты-инструкторы, направлялись на самые труднодоступные участки.

И выходили не с голыми руками.

«В крайне тяжелой обстановке, при дефиците квалифицированных рабочих и инженерно-технических работ ников и эвакуации многих промышленных предприятий военного назначения, городские комитеты обороны Северного Кавказа сумели организовать перевод предприятий гражданской промышленности на изготовление военной продукции. В предельно краткие сроки был налажен выпуск вооружения и боеприпасов на предприятиях Ставрополя, Пятигорска, Нальчика, Махачкалы, Грозного, Орджоникидзе, Майкопа, Сталинграда. Промышленность Ставрополья уже с лета 1942 г. стала поставлять Красной Армии пулеметы, минометы, бое припасы, снаряжение, ремонтировать боевую технику. На промышленных предприятиях была развернута борьба за строжайшую экономию сырья, материалов, электроэнергии, перевыполнение сменных заданий. Рабочий коллектив завода «Красный металлист» за 4 месяца войны выдал продукции по сравнению с I полугодием на 398 %, выполнив за июль-октябрь план на 250 %; в целом выработка продукции повысилась в 2,5 раза, с увеличением количества рабочих только на 27 %. Себестоимость продукции завода за это время снизилась на 36,4 %» (Тугушева В. А. Роль комитетов обороны в перестройке народного хозяйства в экстремальных условиях войны // Молодой ученый, 2009, № 5).

Давайте оставим для архивов ссылки на парткомы и завкомы, как организующую силу Победы. Собрания и митинги не останавливали танковые колонны Гота и Клейста. И директивами из Центра мало что решалось. Все сводилось к наличию или отсутствию ресурсов и мобилизующей воли, способной повести за собой людей. На труд, а то и на смерть. В распоряжении Буденного и Кагановича были и партсобрания, и трибуны с призывами. Не было только победы. Она пришла с Лаврентием Берия и его людьми. Потом ему это припомнят… А после припомнят и тем, кто «припомнил» вначале….

К середине августа 1942 года войска Закавказского фронта перегруппировали свои силы и организовали оборону Кавказа с севера. Была создана вторая линия обороны по рекам Терек и Урух, на перевалах Главного Кавказского хребта. Особое внимание уделялось прикрытию бакинского направления и подступов к Грозному. Но предложенных руководством направления и фронта «мероприятий» оказалось мало. Это было очевидно в первую очередь врагу.

С выходом немецко-фашистских войск к предгорьям западной части Главного Кавказского хребта командование группы армий «А» сообщало в ставку Гитлера, что советские войска уже не способны оказывать упорное сопротивление. «Командование группы армий придерживается того мнения, что и это сопротивление [в районе Новороссийска] можно сломить при сильном натиске. Также и сильные части противника в излучине Терека могут оказать только временное сопротивление массированному наступлению немецких соединений». И далее: «Кажется, что противник по всему фронту выставил на передовой линии все имеющиеся в его распоряжении силы и что после прорыва этой линии сопротивление противника будет сломлено».

Немцы просчитались, как и в 1941-м, когда малочисленные, но хорошо вооруженные и подготовленные пограничные войска НКВД сорвали план молниеносной войны против СССР.

На Кавказе ситуация почти повторялась.

Но ее отражение в исторической науке обретало весьма «оригинальные» контуры, подмеченные даже учеными. Операция по освобождению Кавказа «отличалась наличием в отечественных и зарубежных исследованиях различного рода искажений, умалчиваний, прямой фальсификации обстановки и неточностей, в освещении боевых действий советских войск в Северо-Кавказском регионе в годы Великой Отечественной войны, а также вводом в научный оборот новых архивных документов, ранее не использованных исследователями…» Вот так!

Объяснить это просто. В ситуацию на Кавказе вмешался Берия. И дело пошло! Но! О ходе операции написано достаточно мемуаров и эссе, в которых не хватило места даже на упоминание наркома НКВД и члена ГКО Берия и его людей. Пусть вскользь… Зато есть тома с описанием, кто, откуда и куда отступал, а кто, чем и как оборонялся…Что «слушали – постановили» на партсобраниях, к чему призвали на митингах. Даже список партработников, в числе которых и «один из организаторов победы» на Кавказе – М. А. Суслов… М-да…