Но некоторые все-таки были настроены критически, а многие из самых критичных даже заплатили деньги, чтобы высказать свои критические взгляды перед критически настроенной публикой в салоне – не успел паром выйти в море, как открылась очередная Балтийская конференция, проходившая, без сомнения, при поддержке WEF и WSF[68]. Правые встретились с левыми в море, а потом дискуссию решено было продолжить в Высшей школе в Висбю. Всемирный экономический форум собирался дать бой очернителям из Всемирного социального форума, очередная конференция которого должна была состояться уже через пару месяцев в Порто Алегре. Давос, где они предпочитали обычно собираться, отказал – из соображений безопасности. Поэтому тема утреннего заседания в последнюю минуту была изменена – «Между Давосом и радостью» заменили на «Балтийское море и глобализация: критический взгляд». Даже тени не осталось от первичного замысла.

– …сегодня международную политику диктуют межнациональные крупные корпорации, – доносилось из репродуктора на палубе. – Горстка влиятельных боссов устанавливает правила глобальной экономики. Но лояльность в их сознании даже не ночевала. Некий малопримечательный субъект мужского пола – должна заметить, почти всегда мужского пола, – прошедший путь от курьера до руководителя финансовой империи, напоминает футболиста, который меняет клубы в зависимости от того, где больше платят…

Участники слонялись по залу в поисках свободных стульев – молодые люди с бейджиками «Права животных», приколотыми к немецким флисовым курткам с капюшонами, девочки-подростки в палестинских шалях, защитники прав сексуальных меньшинств, надутые академические бройлеры с неясной сексуальной ориентацией, молодые люди в костюмах, с макроэкономическими ухмылками. Президиум заученно-демократически поглядывал на публику. Дебатами руководил погрязший в долгах телеведущий, всегда готовый на любую халтуру. Кроме него, на подиуме сидели: представительница движения «АТТАК», многообещающее молодое дарование из Тимбру, известный социолог, кормящийся на стыке сразу нескольких, на первый взгляд несоединимых, наук, доцент с кафедры мультимедийной коммуникации, национал-эконом и еще несколько личностей неясного происхождения.

– Думаю, нам следует чаще использовать понятие «Наша планета», – в осторожной позитивистской манере вставил философ. – Или слово «Теллус»[69]. Чтобы пережить глобализацию, надо вернуться к видовому мышлению. Мы обязаны стать теллусианцами и внушить самим себе, насколько одиноки мы в универсуме.

– А мне лично хотелось бы вернуться в Европейском союзе к патриархальной сельскохозяйственной политике, – сказала представительница «АТТАК», уже успевшая возмутиться дискриминационным с половой точки зрения распределением мест за столом президиума. – Наверняка здесь на корабле есть фермеры, – обратилась она к публике, – честные готландские фермеры? (Ответа она не получила: честные готландские фермеры предпочли традиционно промолчать.) КАП, Совместная аграрная политика, ежегодно выделяет 400 миллиардов крон субсидий сельскому хозяйству. Но что еще хуже – переизбыток мяса и зерна продают за бесценок. Это ведет к катастрофическим последствиям для крестьян в небогатых странах… не лучше ли, если европейские фермеры… это касается и вас, с Готланда… получат гражданское пособие? Чтобы не делать ничего! Сидите и наслаждайтесь вашим прекрасным островом! А мы будем импортировать сельскохозяйственную продукцию из развивающихся стран. Это обойдется налогоплательщикам намного дешевле и к тому же будет способствовать глобальной справедливости!

– Мы полностью согласны, – сказало молодое дарование из Тимбру, – хотя и по прямо противоположной причине. Я согласен, что КАП отжила свой век, это ценовые манипуляции, и больше ничего, в современную экономику они не вписываются. Есть и другие организации, которые надо было бы потихоньку, без лишнего шума отправить в небытие. Международный валютный фонд, например, или Мировая торговая организация… исключительно для блага глобальной экономики.

– Что вы имеете в виду под глобальной экономикой? – перебила его прыщавая девушка из публики. – Девяносто процентов мировой торговли состоит из финансовых трансферов, сотни миллиардов летают между биржами в Токио и Нью-Йорке, достаточно щелкнуть мышкой. Реальная торговля товарами составляет не более пяти процентов!

– Поэтому мы и предлагаем налог Тобина[70]! – мгновенно отреагировала представительница «АТТАК». – Даже пять сотых процента налога на валютные операции укротят этих близоруких спекулянтов. И к тому же такой налог даст вдвое больше, чем все ежегодные вспомоществования, а значит, можно будет создать фонд развития и хоть как-то уменьшить всю эту несправедливость.

– Бреттон-Вудская система[71] давно мертва, – сказал национал-эконом, потягивая минеральную воду, – а Тобин внес свое предложение в 1972 году, когда она еще шевелилась. После чего он успел не один и не два раза отказаться от своей идеи, особенно после того, как она была присвоена антиглобалистами.

– Мы не противники глобализации, – раздраженно сказала дама из «АТТАК». – Мы против того, как она проводится, а это большая разница.

– Когда я начинаю критиковать МВФ, все думают, что я левый, – продолжило взятый курс молодое дарование, – но я выступаю с классических либеральных позиций. С какого перепугу Международный валютный фонд должен спасать нежизнеспособные экономические формации, почему надо на деньги западных налогоплательщиков выручать биржевиков, скупивших никчемные государственные облигации в Парагвае? Или вложивших деньги в добывающую промышленность в Того? Перманентный кризисный пакет способствует только тому, что эти люди идут на неразумный риск, они знают: в случае чего МВФ всегда прибежит с подтиркой. И в конечном итоге все идет к черту. Посмотрите, что было в прошлом году в Аргентине.

– Уважаемый господин, по-видимому, начитался Эрнандо де Сото[72], – заметил межотраслевой социолог. – Но проблема Латинской Америки как раз и заключается в новом либерализме и ни в чем ином!