— По правде сказать, я предпочел бы услышать что-нибудь о моих глазах, которые сжигают как пламя, но сойдет и так.

И это говорит любитель «Саги о Форсайтах», герои которой выражают терзающие их страсти легким движением бровей или бравурной песенкой, как бы небрежно сыгранной на старом пианино.

— Но тебе вовсе не надо говорить этого. — Ирек посмотрел мне в глаза. Мысли он мои читает, что ли? Или прочел по движению бровей? — Я знаю, что ты чувствуешь. И то же самое чувствую я.

* * *

Откуда Иреку известно, что это именно я? И откуда мне известно, что это именно он? Откуда Травка знает, что это именно Мария? Откуда уверенность Миленки? Филиппа? Моей мамы?

Я могу говорить только за себя. И отвечу, как женщина на вопрос, почему перед месячными она готовит шесть кастрюлек супа. Потому! И все.

— Сколько у нас осталось времени?

Я посмотрела на часы:

— Около получаса, если я сумела правильно определить положение стрелок. Руки у меня дрожат, как листья осины на ветру.

— А я так нервничаю, что у меня зудят десны, — пожаловалась Миленка. — В последний раз такое со мной было на выпускных экзаменах.

— Может, поговорим о чем-нибудь приятном? — предложила я, растирая занемевшие пальцы.

— Давай. Ты уже знаешь, кто выступал в роли святого Миколая?

— Кое-какие подозрения у меня имеются, но ничего определенного. Бабушка Ирека сказала, что это мужчина и что все выяснится в августе.

— Придется подождать, ничего не поделаешь, — вздохнула слегка разочарованная Миленка. — Господи, кто это звонит в такую пору?

Я подбежала к двери и получила странную посылочку от папы. Воспитательный фильм.

— Ну, вскрой хотя бы, — сказала Милена, одергивая синюю юбку до колен. — Посмотрим, что он выбрал.

— Сейчас открою, хотя не уверена, что это самая удачная мысль. Дополнительный стресс перед решающим экзаменом.

Дрожащими пальцами я развернула красивую бумагу и увидела название фильма «Возвращение Джедая». А ниже — приклеенный к кассете скотчем маленький голубой конверт.

— Несколько ободряющих слов от папы, — бросила я, не скрывая того, что нервничаю.

— Да прочитай же, — настаивала Миленка, тоже не скрывая, но только любопытства: что на этот раз придумал мой папа?

Я вскрыла конверт и прочла:

«Вишенка! Что бы ты ни выбрала, я держу за тебя кулаки. Да пребудет с тобою сила.

Лорд Вейдер».

— Ну что? Что? — спрашивала Миленка, проталкиваясь к листу с результатами.

— Не вижу… — Я нервно искала наши фамилии. Ирек стоял рядом, сжимая до боли мою ладонь. — Кажется, еще один год к черту.

— Есть! Вишня! Есть! На тринадцатом месте! Видишь? — заорала прямо мне в ухо Миленка и показала стоявшим неподалеку родителям знак победы.

— Сдали! Слышишь, Рысек? Сдали! — услышала я голос ее мамы, заглушаемый лаем Азы, Бари и Кайтека.

Я отыскала тринадцатый номер. Все правильно. Мы с Миленой рядышком. В одной телеге.

Я повернулась, ища в толпе за нашими спинами знакомые лица. А, вон они. Метрах в пяти от нас родители Милены. Ее мама — как обычно, взлохмаченная, но зато в потрясных джинсах с бахромой. Папа Милены, гладко выбритый, оглядывается в поисках кленового листа. Рядом три собаки, заливающиеся лаем. Чуть подальше Филипп, украдкой утирающий скупую слезу. А вон Ендрек подбрасывает Викторию высоко, под самые облака. Травка, обрадованный то ли тем, что мы сдали, то ли тем, что Мария приехала на несколько дней и стоит рядом с ним и машет нам своей аристократической рукой. А рядом со мной Ирек, от волнения прикусивший нижнюю губу. Похоже, до него еще не дошло, что мы сдали. А вот и Болек. Он приехал на несколько минут — убедиться, не нужно ли кого реанимировать. Никого не нужно. Очевидно, в этом причина разочарованного выражения его лица. А прямо перед ним мама; одной рукой она отводит с лица каштановые кудряшки, а другую подняла, чтобы продемонстрировать, что она держит за меня скрещенные пальцы. Ее Медведь тактично стоит чуть поодаль и несмело машет мне своей мохнатой лапищей. Похоже, все. Нет! Кого-то еще не хватает. Ну да, он не пришел. Быть может, что-то помешало — лекция или какая-нибудь конференция, на которой он обязательно должен присутствовать. Достаточно того, что он прислал кассету. И вдруг возле одного из каштанов я вижу щуплого человека в очочках в тонкой металлической оправе. Пришел! И теперь показывает мне поднятый вверх большой палец, означающий, что все о’кей.

Я зажмурила глаза, а потом стала быстро-быстро моргать.

Вислава, которую все зовут просто Вишня, изо всех сил старается оправдать надежды своего отца. Она учится в университете на перспективном факультете, отмечает все праздники с родителями и никогда их не обманывает.

Но в восемнадцать лет так трудно найти собственную дорогу в жизни, особенно когда все вокруг считают современную молодежь поколением монстров.