Ожидание становилось невыносимым. Джон пересек площадь, поднялся на ступени библиотеки и подергал дверь. Закрыто. Потом ему на глаза попалась табличка с расписанием работы библиотеки. Сегодня она открывалась после обеда.

Джон оглянулся. Позади львов находилась ниша со скамейкой. С улицы его никто не увидит. Он сел на скамейку и попробовал привести в действие прибор. Никакой реакции.

Сидя на ступеньках библиотеки, Джон продолжал нажимать на рычажок каждые десять или пятнадцать минут. Его опасения усиливались. Он пропустит школу. Он пропустит больше двадцати четырех часов. Он пропустит всю свою жизнь. Почему прибор не работает так, как должен?

Теперь он окончательно убедился — Джон Первичный все наврал. Пришлось признать: он попался на удочку и застрял в чужом мире. Вопрос в том, как вернуться в свою жизнь.

У него есть прибор, который сработал один раз, перенеся его из вселенной 7533 во вселенную 7534. Но вернуться не получается, поскольку прибор еще не перезарядился. Наверное, для этого нужно — Джон взглянул на часы — больше двадцати часов.

Постой-ка, сказал себе Джон. Эти рассуждения основаны на информации, полученной от Первичного. А его словам верить нельзя. Опираться можно только на то, что он видел собственными глазами или узнал из надежного источника. А Джона Первичного никак не назовешь надежным источником.

Утверждение о двенадцатичасовой паузе для перезарядки оказалось ложью. А если прибор вообще не перезаряжается?

Тут возможны два варианта. Или прибору вообще не нужна перезарядка, и Джон не может вернуться в свой мир по какой-то другой причине, или эта штука больше не работает. Возможно, израсходовала последние запасы энергии.

Странно, но ему все же хотелось верить Джону Первичному. Если все дело в механической поломке, нужно просто пораскинуть мозгами и устранить неисправность. Может, Джон Первичный не врал, и с прибором случилось что-то непредвиденное. Может, тот сам удивится, если

Джон исчезнет вместе с прибором, навсегда оставив Первичного в своей жизни. Может, он даже начнет обвинять Джона в краже.

Хотя в механическую поломку верилось с трудом. По утверждению Джона Первичного, он пользовался прибором примерно 100 раз. Его родная вселенная имеет номер 7433. Если он включал прибор ровно 100 раз, это соответствует расстоянию между их мирами. Получается, что прибор каждый раз перемещал его на одну вселенную вперед? Или он прыгал туда-сюда? Нет, слишком похожи номера их миров. Скорее всего Джон Первичный последовательно переходил из одной вселенной в другую.

Джон решил, что не стоит с ходу отбрасывать всю информацию, полученную от Первичного. Кое-что придется принять на веру.

Число «100» указывает, что Первичный только увеличивал значение счетчика. Почему? Неужели прибор действует только в одном направлении?

Джон задумался, сопоставляя известные ему факты. Прибор либо не совсем исправен, либо устроен таким образом, что позволяет путешествовать только вперед. Первичный выдумал время перезарядки для того, чтобы исключить любую возможность демонстрации. Может, никакой перезарядки и не требовалось. На прибор Первичному плевать — ведь он с самого начала планировал остаться. Это объясняет и подробные расспросы. Он хотел проникнуть в жизнь Джона. Кое-что он уже знал, а остальное требовалось выведать у ничего не подозревавшего двойника.

Откуда-то изнутри поднималась волна ярости.

— Ублюдок! — шепотом выругался Джон.

Первичный надул его. Увлек рассказами о других мирах, а Джон и уши развесил. И вот теперь он в другой вселенной, где его двойника даже не существует. Ему необходимо вернуться.

Джон понял, что должен проверить свою теорию. Ничего другого не остается.

Он закинул за плечи рюкзак и взглянул, не осталось ли его вещей на скамейке. Потом убедился, что его никто не видит, установил счетчик на 7435 и дернул за рычажок.

И упал.

Утро понедельника в школе прошло не хуже, чем он ожидал. Джон с трудом отыскал свою классную комнату и в результате совершенно случайно сел рядом с какими-то двоечниками. Он понятия не имел, что означает слово «складка» в стихотворении Хопкинса. А мистеру Уоллесу пришлось останавливать его у кабинета физики.

— Забыл, где будут занятия?

— Ну…

В родном мире Джона не существовало мистера Уоллеса, и теперь придется ловчить, прежде чем он разберется в отношениях учителя физики и Джонни Деревенщины. Хуже того — предстояла самостоятельная работа! Джон подумал, что надо было пропустить этот урок, и испытал огромное облегчение, когда в дверь постучал какой-то мальчишка.

— Мистер Гашмен вызывает Джона Рейберна. Уоллес взял листок бумаги из рук прыщавого первоклассника.

— Опять? Посмотри задание на завтра, Джон. У нас большой объем материала.

Учитель был явно разочарован, а Джон не знал, как на это реагировать. Он видел мистера Уоллеса первый раз в жизни.

Джон кивнул и собрал свои вещи. Идя по коридору, ой толкнул локтем дежурного первоклашку:

— Слушай, где найти мистера Гашмена?

— У себя в кабинете. — Мальчишка удивленно захлопал глазами. — Это же директор.

— Сам знаю, придурок! — рявкнул Джон.

Он вошел в «аквариум» и назвал свое имя секретарше. Через несколько минут мистер Гашмен пригласил его войти.

На Гашмена у Джона ничего не было. Тот появился в средней школе Финдли за время его отсутствия. В родной школе Джона старый директор спал со старшеклассницей; такой же скандал разразился еще в одной вселенной. Похоже» тут та же бодяга.

— Ты принес письмо с извинениями для миссис Карсон? — спросил Гашмен.

Наконец-то Джон понял, зачем его позвали. Разумеется, никакого письма он не писал.

— Нет, сэр. Я решил этого не делать.

Мистер Гашмен удивленно вскинул брови, потом нахмурился.

— Надеюсь, ты понимаешь, что последствия будут самые серьезные.

— Нет, не думаю. Дело в том, что я уже связался с адвокатом. Хочу подать в суд на Теда Карсона. — Ни о чем таком Джон и не думал, но мысль, пришедшая в голову в последний момент, показалась недурной. — Я на хорошем счету, Гашмен. Я член двух спортивных команд. Это дорого обойдется школе. Очень дорого.

— Называй меня мистером Гашменом. Я требую уважения. — Директор сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев, и Джон понял, что Гашмен ждал от него покорности. Может, Джонни Деревенщина и смирился бы, но только не он. У него есть компромат на членов совета по образованию. И даже на самого мэра. Дело беспроигрышное.

— Уважение нужно заслужить, — ответил он.

— Понятно. Позвонить твоей матери, или сам доберешься домой?

— Домой? Зачем? — удивился Джон.

— Ты исключен на три дня — с этой самой минуты. Джон пожал плечами. Это как-то вылетело у него из головы. Джонни Деревенщина, наверное, здорово перетрухнул бы. А ему плевать.