— Пусть только сунутся к нам мерзкие кровососы! Отец нашпигует их серебром, как утку на Тёмное сочетание, — хохотнул мальчишка.

Герти замерла.

И решила не показываться брату на глаза.

Она вспомнила, что в детстве учила франкский язык. Поэтому из Кёрберского леса прямиком помчалась не в Тан, а на запад, к границе с Франкией.

Вот только ей надоели вонючие города, преступники с их неоправданной жестокостью. Изматывающее желание убить убийцу и невозможность сделать это — слишком частые смерти могли привлечь охотников, которых за последние годы изрядно развелось. Герти постоянно их встречала, узнавая по характерному запаху чеснока.

Во Франкии она решила какое-то время пожить в лесу, всё же язык она знала из рук вон плохо. Там она впервые увидела Рафаэля — юного пастушка, весёлого и неиспорченного.

Несколько ночей Герти следила за ним, не решаясь выйти из леса. Она даже придирчиво осмотрела собственное платье и, найдя его изрядно изношенным, стащила женскую одежду с одного из дворов. Вместо тряпочек Герти оставила золотую монету.

Герти влюбилась в пастушка, и когда, наконец, появилась перед ним, поняла, что позвала его, сама того не желая. Позднее она осознала, что для зова надо немножко влюбиться. Хотя бы на мгновение. Найти в человеке какую-то привлекательную черту и восхититься ею.

От этого знания, на сердце скребли кошки. Особенно, когда она вспоминала, скольких человечек звал Кай… И Ларс.

Встречи с Рафаэлем помогали забыть вампиров, которые её ранили, каждый по-своему.

Летом Герти приходила к пастуху каждую ночь. Зимой Рафаэль начал уходить на охоту, но не для того, чтобы принести домой дичь, а лишь для ночных встреч с лесной богиней. Так он её называл.

Рядом с ним Герти была счастлива долгие годы. А потом Рафаэля женили. Какое-то время Герти ещё виделась с ним, не желая отпускать. Но однажды решила убрать свой зов полностью. И увидела, что её мужчина испытывает вину.

Герти ушла из того леса. И больше старалась не привязываться к людям.

В последующие годы она успела пожить во всех странах Света. И даже побывать в Цине — там всё казалось необычным, но ей понравилось. В каждой стране она находила что-то хорошее. О плохом старалась не думать.

Память старательно стирала обиды и разочарования. А вот свобода оказалась с привкусом одиночества.

Зачем она решила вернуться в Рёссен и отыскать акведук Аруниума?

Наверное, впервые за пол столетия ей захотелось поговорить с существом, которое бы поняло её. И от которого не пришлось бы прятать свою истинную сущность.

Рёссен встретил Герти тишиной и страхом.

Люди боялись ночи и торопились спрятаться за стены домов. Она сама всё ещё помнила свой страх перед тёмным лесом и еле заметно вздрагивала от внезапных криков хищных ночных птиц.

До Квилинбрука, выстроенного на руинах Аруниума, оставалось всего ничего. Впереди горел костёр. А слева в лесу паслись коровы, которых она могла напугать. Герти пошла по дороге и очень надеялась, что люди не обратят на неё внимания — до рассвета оставался час.

Но её заметили. И эти парни вовсе не хотели накормить её или помочь. В них чувствовалась агрессия и похоть.

«Не повезло им».

Через минуты она стояла у стройного дерева, а бритоголовый приближался к ней мягкой походкой.

«Должно быть, он — хороший охотник,» — Герти сделала собственный взгляд невинно-испуганным и обхватила руками ствол молодого дуба.

«Жертва всегда ищет опору. А я ведь жертва? Во всяком случае, такой они хотят меня видеть,» — от этого движения грудь её выпятилась вперёд. А «охотник», который уже нависал над ней, поднял руку к завязкам плаща и потянул за шнурок.

Плащ упал на траву.

Она же отвернула голову — смотреть на этого Вига было противно. Хотя между ног уже тлело и плавилось.

«Давно я не была с мужчиной. И надо, наверное, воспользоваться случаем. Чтобы при встрече с Ларсом иметь холодную голову и не наделать глупостей».

Кто ж знал, что они — насильники?

«Бедняжка Зельда. И прочие…» — удовлетворив обе свои потребности, Герти вышла к мосту, на котором никого не было. Она долго прислушивалась к шелесту трав на ветру, треску сверчков, бурлению воды внизу…

«Не пришёл…А может, просто не дождался?» — хорошо, что она была тут однажды и знала о тесной каменной нише, расположенной в арке.

Герти свесилась с краю. Выждала пару мгновений, справляясь с некстати накатившим страхом большой высоты. Вцепилась в камень твёрдыми, как алмазы, когтями. И собралась заползти под мост.

— Именем Света, заклинаю тебя, тварь. Не с места, — прохрипел кто-то сзади, а в спину уткнулось что-то твёрдое с острым горячим концом.

«Серебро. Но как он… сумел подобраться?» — Герти медленно развернулась и громко сглотнула, когда окинула взглядом поджарую фигуру охотника на вампиров.

— Вот так удача! — парень искренне улыбался.

«Всего лишь надо пнуть его в пах и перекинуться через голову. Если смогу дотянуться до малого каменного выступа, смогу заползти в убежище. А нет — придётся искупаться. Не впервой».

— Значит это — не легенда! Через две сотни лет прекрасная вампирша явилась на встречу с любимым! — на бледной коже охотника выступила испарина, а сам он чуть ли не приседал от радости. — Расскажу, парням — не поверят. Вот это любовь!

«Нельзя просто сбежать. Придётся убить. Иначе к закату тут будет целый отряд таких же… Стоп. Что за легенда?»

— Откуда ты знаешь про встречу? — Герти с лёгкостью перехватила дугу арбалета и наставила стрелу под подбородок парня, покрытый редкой рыжеватой щетиной.

«Видимо ему забыли рассказать, что стрелы используют для дальнего боя».

— Говори. Серебро убивает и людей, — Герти нажала на оружие.

Начало припекать. И надо было прятаться, или хотя бы накинуть на лицо капюшон. Но как?

— Однажды, много лет назад… убили вампира, — осторожно заговорил охотник.

— Не тяни. Я не стану ждать, когда меня зажарит солнце, — она прижала наконечник сильнее, и по освещённому серебру скатилась алая капля. — Просто убью тебя. А потом найду более разговорчивого охотника.

— Хорошо… Его пытали, — быстро заговорил парень. — И он умолял отпустить его в обмен на… ценные сведения. Сказал, что через столько-то лет в ночь на Светлое Сочетание на мост у Квилинбрука придёт вампирша. А к ней на встречу — высший вампир.

— Как его звали?

— Н-не знаю. Кто их, вампиров, спрашивает? — пот тёк с охотника ручьями, но он всеми силами старался не подавать вида, что ему страшно за свою жизнь.

— Вы отпустили его?

— Я т-тогда ещё не родился. Г-говорю же, это просто легенда. В неё уже и не верит никто.