— У нас нет столько времени, — Кай показывал на дверь, которая уже болталась на верхней петле. Хотя засов, видимо сделанный из более прочного дерева, всё ещё держался.

Снаружи раздавались методичные удары в дерево. Охотники при этом молчали — опыт подсказывал, что разговаривать с тварями опасно — заморочат.

— Тогда придётся бежать сейчас, — Ларс тоже натянул капюшон до самого носа. — Герти, надень перчатки.

— И как в них карабкаться на стену? — вампирша подозревала, что вряд ли их выпустят обратно через ворота.

— До темноты мы всё равно не сможем подняться по ней, потому что станем отличными мишенями. Придётся прятаться в черте города.

— Бег по крышам — лучшее начало дня, — съязвил Кай сквозь платок, закрывающий пол лица.

— Не для меня, ай… — Герти едва успела отвернуться от яркого вечернего света, который, стоило Ларсу открыть ставни, тотчас залил комнату обжигающим золотом.

Вперёд, — Ларс выскочил в окно и тут же приземлился на крышу соседнего домика.

Герти последовала за ним, слыша, как позади бежит и ругается Кай.

Дома в Квилинбруке стояли достаточно тесно. Даже люди могли прыгать с крыши на крышу, что уж говорить о более сильных вампирах? Но от первого прыжка край капюшона приподнялся и на мгновение оголил лицо. Вечернее солнце не обжигало до мяса, но через несколько часов, Герти знала, её кожа станет болезненно красной и будет долго саднить. Капюшон пришлось придерживать рукой, а это плохо сказывалось на балансировке тела. Хуже всего приходилось ногам — края черепицы, солома и прочий мусор на крышах вонзались в ступни. Не то, чтобы это причиняло боль, но было неприятно.

И всё же, вампиры ещё долго могли так бежать. Герти даже вздохнула с облегчением — у них все шансы оторваться. Но за спиной раздался гром, рядом что-то просвистело и впереди со звоном откололись пластинки черепицы.

Следующий гром и свист пробили флюгер, покрытый зелёным налётом.

— Тьма всемогущая, что это? — спросила Герти, не слишком рассчитывая на ответ.

— Мушкеты. Поторопись! — ответил Кай, дыша в спину.

Ларс мчался впереди, показывая путь — дома, стоящие с наибольшим разрывом, один из которых мог бы остановить людей.

— Что за мушкеты?

— Недавнее изобретение. Стреляют серебром и могут убить. Где ты была в последние годы?

Герти не ответила — очередная пуля пробила подол её юбки.

— Ах! — самый настоящий страх сковал сердце.

Люди внизу услышали выстрелы и всполошились. Заржала лошадь, посыпались апельсины, кто-то выронил глиняный горшок, и на мостовую брызнуло молоко вперемешку с осколками. На них показывали пальцами — слишком пересечённая местность не позволяла бежать так, чтобы оставаться незамеченными.

Ларс обернулся и, остановившись на миг, вдруг сменил направление. Он взял намного правее, нырнув в открытое окно верхнего жилого этажа.

— Там люди! — крикнула Герти.

— Они нас не увидят, — хихикнул Кай.

Герти буквально вкатилась в длинную комнату, заметив, что Ларс уже выпрыгнул из открытого окна на противоположной стене. Краем глаза вампирша увидела клавесин и девочку, которая играла для бабушки, но сейчас подняла голову от нотного стана и смотрела вокруг, чувствуя только сильный сквозняк и новые запахи… Её бабушка так и дремала в кресле-качалке.

За следующую секунду Герти успела пересечь комнату, поправить соскользнувший с головы капюшон, усесться на подоконник, с силой оттолкнуться ногами и прыгнуть, забирая влево, на двускатную крышу, покрытую деревянными балками и соломой.

Позади кто-то взвизгнул — кажется, Каю не повезло, и он-таки столкнулся с кем-то из людей. Послышался звон подноса, битой посуды и его ругательства. Но уже через пару мгновений, вампир, придерживая шляпу рукой, вылетел из окна и следовал за Герти.

Ларс спрыгнул вниз, на мощёную улочку.

«Самоубийца,» — Герти последовала за древним, хотя не верила в его выбор.

И зря — впереди тянулся широкой проспект с фонтанами, по которому совершали ленивый променад зажиточные горожане. Герти с радостью разогналась, и остановилась только тогда, когда впереди показалась ажурная изгородь, увитая цветущим виноградом. Вампиры по очереди вскарабкались на кованный забор и спрыгнули в чей-то тенистый сад. Там они затаились в кустах до самых сумерек.

Детям ночи могли долго молчать и не двигаться. Внутри сада белели стены большого дома, по двору которого ходили домочадцы, их дети, слуги и пара павлинов. Вероятно, троица попала в жилище какого-то сановника или разбогатевшего купца. У ворот на привязи ворчала собака, но, толи не чуяла вампиров от старости, толи Ларс успокоил животное — зверюга зевала и не привлекала внимания хозяев к не званным гостям.

Через час стемнело настолько, что самый последний любитель свежего воздуха, отмахиваясь от комаров, отправился в дом. Город засыпал. Вампиры выждали ещё час и решились выбраться со двора.

Все они плохо знали Квилинбрук, но что-то подсказывало, что двигаться надо по направлению к бедным кварталам, расположенным, как правило, на окраине.

Мелкими перебежками, скрываясь в тенях, вампиры добрались до узкой крепостной стены и вскарабкались наверх в том месте, где образовался временной пробел между караулами. Охотники, конечно, озаботились караулами и снаружи, и у беглецов было всего несколько мгновений, чтобы спрыгнуть со стены и, оставаясь незамеченными, сбежать с холма, на котором стоял городок.

Оставалось только пересечь реку и оказаться в лесу, где только на первый взгляд проще было спрятаться. Ещё на стене вампиры заметили, что то тут, то там, на добрые мили горели костры.

Их ждали.

— В обход, — вампиры побежали вдоль реки.

Это была длинная ночь, в течение которой они редко останавливались, и всё время были настороже. Нельзя было пугать животных и птиц. Следовало прислушиваться к звукам ночи и запахам, чтобы не наткнуться на крупное животное или человека.

Только ближе к утру беглецы убедились, что окончательно оторвались от опасности, и позволили себе догнать и выпить оленя.

А потом упали в глубокий овраг, укрывшись для надёжности двумя плащами. Все трое устали, саднили лица и те участки кожи, на которые попадали солнечные лучи.

Мужчины сразу заснули, а Герти ещё какое-то время ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее. Но вскоре сон сморил и её.

После заката бег снова повторился. Короткие летние ночи не позволяли преодолевать привычные расстояния. По прикидкам Герти дорога до замка требовала ещё пару-тройку ночей. А так не терпелось добраться до безлюдного места! Где не пришлось бы беспокоиться об охотниках. Где можно было охотиться самой и не думать о последствиях внезапной встречи с людьми. Герти хотелось свободы, хотя бы на время.