Мысли, налетев одна на другую, скомкались.

Что такое? Неужели Мэддок не разобрался с ними? Сомнительно. Он получил деньги вперёд и свою работу выполняет качественно: за столько лет я не имел к нему никаких нареканий. Без эмоций, сожалений, вопросов – настоящая машина для убийств. И если «заказанные» ему живы, значит, вывод следует один – британец мёртв. Ага, такой момент я тоже всегда учитывал. Мэддок не бог и не может поглощать ртом пули. Ясно лишь одно – эту пару охотников я с самого начала не оценил в должной мере. Теперь на моём пути имеется серьёзное препятствие… ведь портал перемещения в 2018 год расположен в «бункере черепов». Я возвращаюсь обратно к автомобилю, сажусь за руль и быстро размышляю над собственными возможностями. Теоретически, я мог бы попытаться. Их не легион. Всего-то двое. Но если им удалось нейтрализовать (я не знаю, жив он или убит) Мэддока, то опасность куда сильнее, нежели кажется. «Снайперка» на заднем сиденье, я прихлопну их с такого состояния за пару секунд. Да вот беда – ещё тогда, в лесу, я расстрелял все имеющиеся в наличии десять патронов… Пистолет… нет, придётся подойти существенно ближе, а эти мерзавцы умеют убивать, тут мне с ними в крутизне не тягаться. Хм, ну что ж… На моей стороне крайне важный аспект – я-то знаю, когда и чем и при каких условиях закончится штурм Берлина. И что будет происходить очень скоро. Пока я переберусь на квартиру Мэддока вместе с особью… Разумеется, идеальное платье я для неё уже не подберу… но что-нибудь придумаю. Улыбаюсь. Нужно отсидеться всего два дня. Достаточно, чтобы найти пару обойм для «снайперки» – а у Мэддока они есть.

Охота не отменяется. Она обязательно состоится.

…Мертвенно-бледный голубоватый свет заливал подвальное помещение. Оно, собственно, было не таких уж больших размеров – где-то сотня квадратных метров. У дальней стены (если смотреть прямо от двери), судорожно хватая ртом воздух, лежал крепко сбитый мужчина. Лицо его выглядело страшно: сплошь покрытое запёкшейся кровью, с закрывшимся от удара левым глазом, в «чистых местах» кожа отсвечивает тёмно-синим – ввиду набухших капилляров. Он дышал тяжело, издавая сильные и тяжёлые хрипы. Язык свесился изо рта, правый глаз почти вылез из орбиты. Одна рука, наскоро перетянутая самодельным жгутом из обрывка ткани, повисла плетью, другая мелко подёргивалась. Человеку не хватало воздуха. Ему казалось, он дышит чем-то вязким и горячим, словно расплавленный пластилин, забивающий горло и протекающий через нос в лёгкие. Каждый вдох давался с величайшим трудом, он чувствовал, как глотает наждак, ощущался вкус крови, мысли расплывались пылью красных пятен.

Брайан Мэддок умирал.

Угасающему мозгу не хватало кислорода – британец находился в комнате-сейфе около восьми часов. Ещё удивительно, как столько продержался: вдвое больше, чем следовало бы. Оставалось несколько минут. Скоро начнутся конвульсии – и всё. Господи, как же глупо. Он не отличал реальность от галлюцинаций: тающее сознание услужливо рисовало красочные сцены. Вот он, ловчайше обманув преследователей, скрывается внутри комнаты-сейфа. Глупцы долбят чем-то снаружи. Наверняка кричат. Возможно, даже стреляют или пробуют взрывчатку. Мэддок их не слышит – броня работает как заглушка. Отлично. Состояние поганое, но, откровенно говоря, случалась пара ситуаций в Афганистане, когда бывало и хуже. Отрывает кусок пропитанного кровью рукава, с третьей попытки вяжет жгут. Слабость страшная, ничего… Через две минуты он окажется в Цюрихе, в офисе штаб-квартиры «Фейербах Лимитед»… Врачи в Швейцарии страшно дорогие, но своё дело они знают. Личная палата в самой современной клинике, мгновенная капельница, перевязки, антибиотики, переливание крови… Через пару месяцев будет как новенький.

Видение показывает – Мэддок подходит к старому телефону на стойке.

Набирает номер. Кладёт трубку. Второй раз крутит диск. В конце комнаты, распаковываясь четырьмя «листами», как коробка, открывается панель. «Одна в другой, во второй третья… словно русская матрёшка», – улыбается умирающий Брайан, хотя со стороны его улыбка больше напоминает судорогу. За панелью – нечто странное. С первого взгляда – огромное (в два человеческих роста) зеркало, залитое застывшим свечным воском молочного цвета, абсолютно мёртвое, посеревшее. Мэддок видит себя, как он в недоумении стоит напротив «зеркала» и, не веря своим глазам, осторожно касается поверхности здоровой рукой. Господи. Он что, бредит? ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ.

Портал ведь состоит из жидкости.

Он устроен в виде небольшого водопада. Ты заходишь под упругие, с шумом льющиеся струи вроде душа. Они тебя растворяют и переносят во время, из которого ты пришёл сюда. Никаких дополнительных настроек, возврат предельно прост – откуда явился, ровно туда и вернёшься, в ту же самую секунду. Тот сумасшедший учёный выяснил: проникать сквозь десятилетия XX века можно с помощью совершенно обычной воды, он называл это понятие «Река времени». Как устроено – чёрт знает, Брайан не физик… Вспомнилось ощущение: заходишь под струи и тут же погружаешься на огромную глубину со скоростью брошенного в море тяжёлого якоря. Первые мгновения ты чувствуешь себя тонущим, охватывает паника, что лёгкие вот-вот разорвёт водой, не видно ни зги – вроде Марианской впадины на дне океана, где плавают рыбы-чудовища с природными фонариками на голове. И ты уже смирился, что тебя раздавит толщей воды, как вдруг ты появляешься в потайном кабинете в Цюрихе как ни в чём не бывало. Кашляешь, выплёвываешь из лёгких жидкость, но ты абсолютно сухой, и одежда твоя целёхонька. Брайану даже теперь жаль, что он не познакомился лично с этим сумасбродным гением, дабы спросить: а как оно было создано? Как вообще работает? В чём суть? В массе просмотренных им в разное время фантастических фильмов и сериалов («попкорновых» и не очень) знатоки с умным видом пугали: при перемещении с помощью машины времени ты распадаешься на молекулы, а потом собираешься заново, часть ДНК может потеряться. Ты фактически становишься другим. Об этом предупреждали и Майкл Крайтон, и Рэй Брэдбери, и сериал «Человек из будущего». Но у Брайана ничего не менялось. Поначалу его пугало неизведанное. Казалось, он захлебнётся в тёмной глубине или тело поглотит чудовище… Грёбаный жуткий кит, обитающий в чёрных водах. Со временем не то чтобы привык, но ощущения стали рутинными. Заходишь, тонешь, всплываешь в другом мире. Это всегда срабатывает.

НО НЕ В ДАННЫЙ МОМЕНТ.

Мэддок видит себя. Он старается погрузить руку в зеркало. Безрезультатно. Стучит по нему. Пинает ногой. Наконец, потеряв хвалёное британское спокойствие, бьёт по «стеклу» обеими руками и тут же падает, крича от боли в простреленной конечности. Ползает вокруг зеркала. Даже пытается укусить (такое особенно стыдно наблюдать), яростно вопит, испуская на подбородок сгустки рвоты. Зеркало не реагирует. Оно мертво. Кто-то в другом времени отключил портал… Господи ты боже мой. Столько лет всё проходило прекрасно, а сейчас он сдохнет в подвале, полном скелетов, – истечёт кровью либо задохнётся.

Брайан наблюдает картинку: человек в чёрной форме (то есть он сам) ползает среди костей, ощупывая каждую стену по сантиметру… Ищет скрытые панели, тайники. По прошествии каждого получаса ему всё труднее… Он передвигается словно в полусне, то и дело хватаясь за горло. Старается дышать реже, экономя драгоценный воздух, но инстинкт самосохранения берёт своё: сам того не желая, бешено заглатывает остатки кислорода. Кашель выворачивает внутренности, горло дерёт, как наждачной бумагой. Но Мэддок не прекращает поиски, ибо безгранично уверен: где-то тут второй портал.