Кая никогда не призналась бы в этом кому-то еще, но с собой была достаточно честна и понимала, что присутствие Гана ее волнует. Прежде она не встречала никого даже отдаленно на него похожего – он провоцировал и поддевал ее, шутил и слушал. С ним она не чувствовала себя ни глупой, ни безнадежно его опережающей – они говорили на равных, и после каждого разговора Кая чувствовала недосказанность… и хотела говорить опять. Решив про себя не задумываться о происходящем всерьез, она сосредоточилась на том, что рано или поздно покинет Агано, а значит, Ган не представляет для нее опасности.

Когда Шрам наконец позволил Кае встать с постели, Ган явился в лазарет, как будто ждал у дверей.

– Как самочувствие, леди? – бодро осведомился он, опираясь на косяк двери. – Готова к экскурсии по скромному княжеству?

– Я не думала, что у князей скромных княжеств бывает так много свободного времени, – сказала Кая, стараясь проигнорировать укол удовольствия от его предложения. – В чем твой секрет?

– Главный секрет человека, облеченного властью, в том, чтобы вовремя делегировать задачи заслуживающим доверия подчиненным, – парировал он и ухмыльнулся. Кае не было знакомо слово «делегировать», но она не стала уточнять его смысл, а только улыбнулась.

– А где Артем?

– Ужасно неловко вышло, – Ган скривился. – Вчера Шрам предупреждал, что собирается тебя выписывать, но я совершенно забыл об этом и посоветовал Артему съездить с Тошей в Ри – он давно хотел посмотреть на наши пригороды… Я подумал, что сегодня – отличное время.

Кая почувствовала, как ее щеки вспыхнули, и низко опустила голову, делая вид, что очень занята шнуровкой высоких ботинок, которые непривычно плотно облегали отвыкшие от уличной обуви ноги.

– Почему-то мне кажется, что он будет недоволен, когда вернется.

– Почему-то мне кажется, что это волнует тебя не так сильно, как ты пытаешься показать, – в тон ответил Ган. – Ну что, идем?

Кая кивнула, и Ган предложил ей руку:

– С непривычки может быть не так легко идти. – Он коварно улыбнулся. – Но не беда: я всегда рядом, чтобы помочь даме.

– Очень любезно с вашей стороны, князь, но я чувствую себя отлично, поэтому не хочу вас затруднять, – Кая осторожно встала на ноги, сделала пару неуверенных шагов вперед. – Куда пойдем?

– Жемчужина моих владений – это, безусловно, парники. – Ган, который не выглядел огорченным отказом, придержал дверь и кивнул Шраму. – Несколько сортов лука, зелень, помидоры. Очень увлекательно, не правда ли? Впрочем, поправь, если ошибаюсь: ты не выглядишь, как человек, который интересуется садоводством. Я прав?

– Угу.

– Вот и мне так почему-то сразу показалось. Тогда прошу за мной. Там стрельбище, конюшни – в другой стороне, подальше, чтобы не пугать лошадей. С чего желаешь начать?

– Я люблю лошадей.

– Ваше слово – закон.

Кая последовала за ним, осторожно ступая на ногу, туго перебинтованную под штаниной. Новые, выданные Тарой штаны были ярко-красными, заметными – раньше она никогда не носила таких цветов.

– Мы на «ты» или на «вы»? – спросила она, осторожно огибая группу детей, играющих прямо на земле рядом с теплицами. – Я никак не могу уловить.

– И это твоя проблема! – Ган назидательно погрозил ей пальцем. – У вас дома все так стремятся уложить происходящее в какие-то рамки? Скука.

– И это говорит мне человек, который требует, чтобы его называли князем? – Кая с наигранным изумлением приподняла брови.

– Возмутительное неуважение, – Ган нахмурился и покачал головой. – Но, заметь, я не велю посадить тебя на хлеб и воду… И где теперь твои обвинения в формализме?

Кая прыснула.

Конюшни оказались большими. Два ряда денников шли по обе стороны от центрального прохода. Уютно пахло навозом и сеном, и время от времени то тут, то там из денников высовывались лошадиные головы и тянулись к Кае и Гану с негромким ржанием. Мягкие, бархатистые губы гнедого коня мягко ткнулись Кае в плечо, и она остановилась, чтобы его погладить.

– Ты ему понравилась, – заметил Ган, глядя на то, как Кая гладит коня.

– Почему нет?

– Ему не нравится никто, кроме меня, – Ган улыбнулся. – Он мой.

– Мило. Как его зовут?

– Его зовут Гез.

– Необычное имя, – Кая аккуратно провела пальцами по белой проточине на конском носу. – Как и твое, кстати. Ган – это настоящее имя?

– В какой момент наше общение стало настолько личным, чтобы задавать такие интимные вопросы?

Кая повернулась к нему, неприятно задетая, но Ган улыбался:

– Просто шучу, извини. Я не привык общаться с людьми.

– Удивительно… Потому что, как мне показалось, здесь ничего не происходит без твоего участия.

– Так и есть, – Ган улыбнулся несколько напряженно и сделал шаг по направлению к ней – маленький шаг, но Кая заметила. – Но это совсем другое дело.

– Ты не ответил на вопрос. – Кая опустила глаза. Вдруг она остро ощутила, что они в конюшне одни.

– А ты очень наблюдательна. – Ган подошел еще немного ближе, будто наслаждаясь ее смущением. – Кто-нибудь говорил тебе, что ты очень, очень, очень наблюдательна?

– Я тебя поняла. – Кая сделала шаг назад и мысленно чертыхнулась. – Не будем об этом.

– «Что значит имя?» – процитировал Ган. – В нашем дивном мире имена менять проще, чем одежду… И вправду, с одеждой бывает большая напряженка, – он хмыкнул. – Мое имя меня вполне устраивает. Но, может, хватит обо мне? Поговорим о чем-нибудь менее приятном. Когда вы с Артемом планируете покинуть Агано?

– Я думала, у нас нет выбора, – Кая пожала плечами. – После того, как Саша и Инга окажутся в безопасности.

– О, черт возьми. – Ган хлопнул себя по лбу. – Мальчик уже напел – стоило это предвидеть.

– Странно, что ты удивлен. – Кая пожала плечами. – Мы с Артемом друзья… Неудивительно, что мы честны друг с другом.

– Да, разумеется. – Взгляд Гана стал задумчивым, почти напряженным. – Как думаешь, станем ли мы с тобой друзьями, а, Кай? – Не дав ей ответить, он бодро хлопнул в ладоши, и Гез возмущенно заржал, прячась в денник, как улитка в панцирь. – Ладно, пойдем на стрельбище, если ты не устала? Я видел, что у тебя арбалет. Хочешь пострелять? Я сегодня еще не тренировался. – Он пошел в сторону выхода. Кая последовала за ним:

– Пожалуй. Вот только нога…

– О, простите, маленькая леди. – Ган отвесил ей церемонный поклон. – Понимаю: нога недостаточно болит, чтобы принять княжескую руку помощи, но достаточно, чтобы найти повод не показывать, на что ты способна, а?

– Вовсе нет. – Кая опять с ужасом почувствовала охвативший ее жар. Ган заставлял краснеть слишком часто – еще немного, и она начнет сочувствовать Артему… Вспомнив о нем, Кая испытала быстрый и резкий укол вины и понадеялась, что ему понравится в Ри. – Ладно, пошли постреляем. Но учтите, князь: я не планирую мазать, только чтобы щадить княжеское самолюбие.