– Он же должен забрать своих людей из госпиталя, – пожал плечами отец и, чуть помолчав, глухо добавил: – Да и у меня есть к нему разговор.

– Что-то случилось? – нахмурился младший Бестужев.

– Случилось, и довольно давно, а вот кое-какие детали этого самого случившегося стали известны мне только сейчас. И я просто жажду поделиться этими известиями с будущим зятем, – протянул боярин и, тряхнув головой, словно сбросил маску задумчивости. Хлопнув ладонями по подлокотникам, Бестужев-старший резко поднялся с кресла и, потрепав вскочившего следом за ним сына по плечу, невесело усмехнулся. – В общем, жди, Леня. Через два дня Кирилл прибудет в наш московский особняк… и не один.

Намек отца понял бы и дурак, а Леонид себя таковым не считал. А потому следующие два дня он провел как на иголках, изнывая от нетерпения, и даже давно ставшие привычными ежевечерние разговоры по коммуникатору с Машей не особо помогали расслабиться. Скорее даже наоборот. После очередной беседы со своей девушкой, закончившейся глубоко за полночь, Леня еще долго крутился в постели в ожидании, пока его сморит сон. А тот, зараза, приходил лишь под утро.

Как результат, утро дня приезда Кирилла «с сопровождающими его лицами», говоря протокольным языком, Леонид встречал в изрядно растрепанном состоянии. И этот факт не укрылся ни от отца, ни от его новой жены. Но если боярин Бестужев лишь понимающе усмехнулся, увидев за завтраком клюющего носом, сонного наследника, то Раиса Илларионовна не оставила его состояние без внимания и, едва отец поднялся из-за стола, утащила Леонида в медбокс, где и передала штатному московскому целителю с наказом привести боярича в порядок.

И надо отдать должное старику, тот выполнил наказ боярыни на все сто процентов. Несколько эфирных воздействий, какой-то хитрый коктейль и три часа беспробудного сна с последующим приемом душа и прочими гигиеническими процедурами превратили заспанного апатичного мальчишку с синими кругами под глазами в благоухающего свежестью, бодрого шестнадцатилетнего юношу. А надев подобранный мачехой черный френч, Леонид и вовсе преобразился. Теперь из зеркала на него смотрел не просто бурлящий энергией юнец, а настоящий боярич. Особенно если стереть с лица всякий намек на эмоции.

Окинув взором свое отражение в ростовом зеркале, Леонид вздернул подбородок, добавил чуть надменности во взгляд… но тут же ехидно фыркнул и, скорчив отражению рожицу, отошел от зеркала. За последний год младший Бестужев поотвык от официоза. Занятый делами приказа отец сократил количество пиров и выездов до минимума, так что Леониду давненько не доводилось щеголять в столь представительном виде. И тем больше было его удивление от увиденного в зеркале.

Не удержавшись, младший Бестужев развернул экран коммуникатора и, выбравшись на инфор рода, открыл кадры официальной хроники. Посмотрел на свое изображение, сделанное на каком-то приеме пару лет назад, нахмурился и резким движением увеличил облако экрана до максимума. Еще один жест – и картинка сместилась, расположившись слева от зеркала. Сравнив свой нынешний вид с тем, как он выглядел всего два года назад, Леня присвистнул. Разница была… ощутимой.

– Да, хоро-ош. – Голос Раисы, донесшийся от входной двери, заставил Леню смутиться. Правда, виду он не подал, но… мачеха всегда отличалась высокой чувствительностью, так что скрыть накатившие эмоции Бестужеву не удалось.

Раиса Илларионовна подошла к юноше, и тот с удивлением обнаружил, что возвышается над женщиной на целую голову. А ведь раньше он этого и не замечал!

– Ра… – начал было Леонид, но жена отца не дала ему договорить.

– Вырос Ленечка, возмужал, – погладив юношу по плечу, грустно улыбнулась Раиса и, смахнув с лица слезинку, договорила: – Видела бы тебя матушка, порадовалась бы. Совсем взрослый стал… не барчук – боярич. Настоящий боярич. Скоро уже и в мужи осмысленные выйдешь, а?

– Раиса Илларионовна, вы о чем? – чуть не икнул Леня от такого прозрачного намека на грядущую свадьбу.

Ну да, бояре, евгеники, подбор подходящей линии и прочие радости родовитых, заставляющие их отпрысков взрослеть раньше прочих сверстников. Но от этого тема брака для юнцов не становится менее смущающей, и боярич Бестужев тому подтверждение. Покраснел Ленечка катастрофически, что не укрылось от внимания мачехи. Та вновь улыбнулась, на этот раз куда веселее, и, похлопав пасынка по тому же плечу, поманила за собой.

– Идем вниз, Леня. С минуты на минуту гости подъезжать начнут, а батюшка твой в приказе задерживается. Так что будешь встречать их вместо него, – проговорила Раиса, направляясь к выходу.

– Гости? У нас пир намечается, что ли? – нахмурился Леонид и окинул свой костюм совсем иным взглядом. Ну да, с чего бы еще слугам пришло в голову подготовить для него представительский френч!

– Не пир, прием. Малый, – уточнила мачеха, задержавшись на пороге. – Совсем тебе любовь голову вскружила. Неужто и впрямь не видел, как слуги дом готовили? Тут уже три дня дым коромыслом!

– Э-э-э…

Леонид с удивлением вспомнил, что в последнее время в доме действительно было как-то слишком шумно и суетно, но в своем нервном состоянии он просто не обращал на происходящее вокруг никакого внимания. Осознание такого неприглядного факта Леню обескуражило. И это сын дипломата, для которого внимательность – такое же оружие, как красноречие?! Позорище.

– Счастливец, – улыбнулась мачеха, абсолютно правильно поняв ступор пасынка. – Идем уже, времени почти не осталось!

Леонид бросил еще один взгляд на свое отражение в зеркале, поправил воротник-стойку и, одернув полы френча, сверкнувшего золотом крестов на черных щитах[29] гербовых пуговиц, решительно шагнул к выходу из покоев. Встречать гостей нужно на пороге, и не дай бог опоздать. Пусть сейчас к таким нюансам древнего этикета относятся куда проще, чем еще век назад. Пусть такой конфуз уже не считается тяжким оскорблением и поводом для местнических споров, из-за которого может начаться долгая межродовая вражда, но охладить отношения между боярскими домами до арктических температур он еще вполне способен… как, впрочем, и любое другое проявление неуважения, оказанное нерадивым хозяином дома доброму гостю.

Первыми к московскому особняку Бестужевых, по праву считающемуся одним из красивейших зданий первой четверти прошлого века, подъехал тяжелый бронированный вездеход с пустыми алыми флажками[30] на крыльях. Леонид даже не успел начать гадать, кто из служилых людей пожаловал в гости, как из пассажирского салона угловатого авто выбрался Кирилл. Один. Ну, Ольги, понятное дело, с ним сейчас и быть не может. Пусть она его невеста и ученица, но приводить ее в качестве гостьи в дом родителей – это уже перебор. Но Мария-то где?! Отец говорил…