В одной из комнат нашелся второй скелет. Он сидел за столом в одежде. Рядом, на полу, валялось охотничье ружье. Не возникало никаких сомнений, что произошло с этим человеком много лет назад, поскольку в затылке черепа зияла огромная дырка с иззубренными краями. От отчаяния он наверняка покончил с собой, сунув дуло себе в рот и выстрелив. Укрепляло догадку и давно засохшее пятно, черневшее на стене за головой несчастного.

В бомбоубежище не оказалось ничего полезного – сплошной мусор и рухлядь. Да и не предназначено оно было для длительного проживания. Хотелось поскорее покинуть его, слишком остро здесь ощущались безысходность и смерть. А всему виной тот покончивший с собой несчастный человек.

В конце коридора они уперлись в дверь с затвором.

– Оказывается, с нами рядом было убежище, – задумчиво сказал Миша. – Интересно, у нас знали?

– Ну даже если и знали, оно ведь изнутри заперто, – сказал Немов, разглядывая герму. – Таких убежищ, Миша, в Москве полно – под жилыми домами, предприятиями, школами, детсадами. Но то, что этот бомбарь связан с Д-6 и, в свою очередь, с войсковой частью – большая удача для нас. Знать бы об этом раньше, – горько добавил он.

Олег потрогал дверь, кое-где покрытую ржавчиной.

– Последний рывок, – обернувшись к Данилову и Мише, сказал Немов и крутанул колесо гермозатвора. Дверь подалась на удивление легко, за ней обнаружилась лестница, а дальше угадывалось затянутое тучами ночное небо.

Вернувшуюся группу встретили ликованием, а хорошие новости – с нескрываемым оптимизмом. О погибших погрустили, вспомнили добрым словом, но забот о живых никто не отменял. Новость о том, что бункер существует и там можно достать необходимые запчасти, детали, оружие, костюмы химзащиты и многое другое, взбудоражила население. А то, что есть относительно безопасный туннель до войсковой части, обрадовало многих.

Василий Петрович был очень рад, что со сталкерами вернулся и Миша – он уже думал, что парень безвозвратно исчез, погиб где-то наверху. Он крепко и уважительно пожал юному сталкеру руку, выслушал вкратце все приключения и похлопал Мишу по спине:

– Ну ты даешь, упрямец, добился ведь своего, хоть я и не разрешал. Заматерел.

Немов особо отметил парня:

– Знатный из него сталкер выйдет, Василий Петрович.

– Да я уже понял, теперь точно на станции удержать не получится.

Сталкеры остались в комендантской обсуждать дальнейшие действия, а Миша отправился к Игорю Владимировичу. На пути попался сонный Колька, выскочивший из палатки, он тоже был рад видеть товарища невредимым.

– Ну что, много мутантов положил? Давай рассказывай, да все с самого начала.

– Немного, – улыбнулся Миша. – Больше удирали, чем воевали с ними. Я все расскажу, обязательно, только дай сначала Игоря Владимировича повидать.

– Зайдешь потом ко мне? У меня выходной сегодня, так что я свободен.

– Зайду, – пообещал Миша.

Игорь Владимирович спал – пока продолжалась ночь, утро еще не наступило. Парень осторожно пробрался в палатку и устроился в ногах старика, стараясь не разбудить его, и сам не заметил, как прикорнул, задумавшись – сказалась накопленная усталость. И снилось ему, что он стоит за штурвалом дирижабля, вглядываясь в неведомые дали, пока сам Игорь Владимирович не растормошил Мишу. Старик крепко прижал к себе парня и долго не отпускал.

– Знаешь, Миша, не простил бы я себе, если бы ты не вернулся. Сколько всего я передумал за эти дни, клял себя за то, что своими руками толкнул тебя в пасть смерти, билет вручил в один конец. Как же я рад тебя видеть целехоньким!

– Игорь Владимирович, мне бы водички, в горле пересохло, у вас нет?

– Щас-щас, – засуетился старик, – обожди немного, чай сделаю. Не голодный?

Миша помотал головой.

Через пятнадцать минут они уже пили горячий напиток, морщась и обжигаясь. А Миша рассказывал о своих приключениях, не утаивая ничего. Игорь Владимирович только охал в ответ и качал головой.

Так прошел не один час. У Миши было чем поделиться со стариком, даром что всего несколько дней отсутствовал. Тут тебе и путешествие по Царицынскому лесу, и дворец, и антенное поле, и затерянный бункер, и Пал Палыч, и предательство Вильдера, и дирижабль в ангаре, и, наконец, Метро-2 с бомбоубежищем. Для парня этот поход стал сродни путешествиям первооткрывателей в далеком прошлом, изменил и закалил его. С каким же воодушевлением и восторгом рассказывал он об испытаниях, выпавших на долю группы! Рассказывал – и переживал все заново, рассуждал, хмурился, улыбался. А Игорь Владимирович слушал, замерев, и поражался воле парня. Такой не пропадет, не перемолола его судьба, в живых оставила, воспитала. И становилось понятно, что Миша – в начале своего большого пути.

День пролетел быстро – в разговорах, рассказах. Сначала Игорю Владимировичу, потом – Кольке, ну а затем и остальным жителям станции – всем хотелось послушать, что творится там, дальше, во что превратились их родные места, какие опасности таятся в дебрях леса. Посмеиваясь, наблюдал за этим Немов – его немногие решались расспрашивать, слишком грозным казался сталкер со стороны, к тому же чужаком все же был здесь. К чести своей, Миша практически не приукрасил их похождения, правдиво излагая события последних дней.

* * *

Через день после возвращения снарядили первый караван, с ним отправились Немов, Данилов и Миша. К счастью, обошлось без потерь. Вернулись с запчастями для сломанного дизельного генератора. С этого момента на станции вновь появилось электрическое освещение. Жизнь у ореховцев постепенно налаживалась, появилось снаряжение для вылазок, оружие и боеприпасы. Караваны связали войсковую часть со станциями. На лицах людей можно было чаще заметить улыбки. Успех воодушевил их, жить стало хоть немного, но легче. Теперь можно было расширить фермы благодаря электричеству, привести в порядок станцию и служебные помещения. Дел невпроворот, но дела нужные, важные и приятные. Столько лет терпели, а тут долгожданное улучшение жилищных условий. Участвовали все – от мала до велика. Людьми двигали надежда и вера в лучшее будущее.

Параллельно Данилов занимался подготовкой дирижабля к полету, в этом ему время от времени помогали Миша и другие жители Орехово. Иван попутно просвещал Мишу, учил азам летного дела, объяснял основные принципы. Данилов находил в этом даже какое-то удовольствие – ему нравилось отвечать на вопросы парня, видеть восхищение и уважение в глазах Миши.

За это непродолжительное время парень узнал для себя много нового, и пусть не все для него было понятным, но он учился, запоминал, старался охватить как можно больше. Видя, что Данилов охотно идет на контакт, Миша не стеснялся его расспрашивать.

Как рассказал парню Данилов, каркас дирижабля был изготовлен из алюминиевых труб и полосок, остов обтянут материей, в которой находилось несколько баллонов, заполняемых гелием. Именно благодаря наличию жесткого каркаса форма дирижабля сохранилась неизменной и была возможной его дальнейшая эксплуатация. Оболочка же была сделана из полотна, покрытого алюминиевой краской.