– Я бы сделала это, даже если бы у него была заноза в пальце, Квазадор Дукс Джейн Холлоуэй. У него слабое растяжение и несколько мелких ушибов. Просто я хотела дать нам всем отдых, избавив от него хотя бы на стандартный день. – Она хотела уйти, но передумала на полпути. – Тебе нужно знать, что он мечтает снова вернуться на Зеленую палубу. Он только об этом и говорит. Несмотря на опасность.

Джейн глубоко, медленно вздохнула, а потом выпрямилась:

– Сделайте все возможное для стабилизации состояния Эй’Брая. Я обеспечу партию сквиллов, настроенных под него.

– Только Квазадор Дукс может сломать печать… – начала Шлеван.

– Я в курсе, – ответила Джейн и ушла, не сказав больше ни слова. Ей было больно. Постепенно она перенимала сектилианские манеры.

* * *

Стоя в межпалубном лифте, Джейн пыталась собраться. Ей хотелось ругаться, кричать, а может быть, и рыдать. Но она не могла. Она должна была попросить Алана помочь тому, кого он сильно не любил.

С каждой минутой состояние Брая ухудшалось. Возможно, неисправимо. Она должна сохранять спокойствие и не тратить время зря.

Она заставила себя сделать несколько дыхательных упражнений. Почувствовав себя лучше, она попробовала дотянуться до Алана посредством анипраксии.

Брай немедленно отозвался и сообщил, что Алан отключился от анипраксической сети. Тогда она соединилась с Роном, который ответил сразу: «Привет, КьюДи, что случилось? Готовишься к большой вечеринке?»

«Нет пока. Где Алан?» – голос у нее дрожал чуть сильнее, чем хотелось.

«Ох-ох-ох. Проблемы на Зеленой палубе?»

«Вроде того. Он на технопалубе?»

«Нет. Он только что пошел поспать впервые с того момента, как ты раздала нам приказы. Тебе помощь нужна?»

Джейн вздохнула. Он несколько дней работал без отдыха, а она его разбудит.

«Я тебе сообщу. Спасибо».

Она прекратила связь и нажала на символ жилой палубы на стенке лифта.

Проходя мимо собственной каюты, она хотела было зайти переодеться, но не стала терять время. Она подождет, пока не начнется производство сквиллов.

Она осторожно постучала в дверь Алана, но ей никто не ответил. Она постучала сильнее и подождала. Ничего. Тогда она нажала на символ открытия рядом с дверью, и та скользнула наверх. В каюте было темно, только мигал маленький красный огонек. Она немного постояла в дверях, надеясь, что пока ее глаза привыкают к темноте, он проснется.

В каюте слышался низкий гул, что-то вроде белого шума. На полке в паре футов от кровати стояла какая-то громоздкая машина. Это она мигала красным – а возможно, и гудела, хотя всякие гаджеты были разбросаны по всей каюте. Джейн знала, что Алан чинит всякие мелкие устройства, которые были недостаточно экранированы и сгорели во время уничтожения нанороботов. Наверняка в каюте он тоже работает. Ему нравится быть одному.

Она посмотрела на мигающую машину. И что же это может быть? Какой-то эксперимент? Новое изобретение? Или он ее просто тестирует?

Она шагнула внутрь, и ботинки гулко стукнули по пластиковому полу. Холм под одеялом не шевельнулся.

– Алан, – тихо позвала она.

Ее глаза уже привыкли к темноте. Он не шевелился. Он лежал на животе, обняв гору скрученных одеял, подложенных под голову. Сектилии не знали подушек, так что он изобрел собственную. Она подошла еще ближе и сказала чуть громче:

– Алан?

Вдруг ее связь с Эй’Браем и с кораблем исчезла. Джейн споткнулась. Второй раз за пятнадцать минут она не упала только благодаря броне. В глазах все поплыло, и голова закружилась. Ей нужно было кричать, потому что Алан вдруг, дико ругаясь, выскочил из постели и замахнулся на нее.

Броня действовала самостоятельно, уловив, что она не движется. Ее тело резко присело, одновременно отступая назад, и вскинуло руки вверх, защищаясь. К этому моменту она пришла в себя достаточно, чтобы выдавить:

– Алан, это я! Стой!

Он остановился, не успев ударить, и попятился.

– Господи, Джейн! Что происходит?

Она вдруг смутилась, заметив, что он раздет. Опустила руки. Совершенно ошарашенная, она не могла отвести от него взгляда, как ни старалась. Ее тело вдруг отреагировало на это зрелище, и ей внезапно стало тепло, и к лицу прилила кровь.

– Я…

Сначала он ничего не заметил. Просто сердито смотрел на нее, сжав руки в кулаки. Потом сквозь зубы пробурчал, что ходят тут всякие в броне, будят его и пугают до смерти. Огляделся, как будто что-то ища, и поднял с пола штаны.

Она наконец сумела отвернуться, но внезапное тепло так никуда и не делось. Включила свет.

– Прости, что мне пришлось тебя разбудить. Я несколько раз стучала и звала тебя. Это очень важно.

Он присел на край кровати и потер лицо руками.

– Я с ног валюсь. Работал целыми днями. Между прочим, именно над тем, что ты велела.

Ей захотелось сесть рядом с ним, но броня, пусть и компактная, все равно оставалась тяжелой и некрасивой.

– Я знаю. Извини, но это срочно.

Он зевнул и потянулся.

– Кажется, ты не себя мне пришла предложить. Что случилось? Что-то сломалось? Кстати, почему ты в боевой броне?

– Искала непатроксов.

Он еще раз зевнул.

Она повернулась к стоящей у кровати машине. Броня проанализировала его и выдала ей кучу технической информации. Джейн поняла, что это, но не была уверена, что сумеет объяснить это по-английски.

– Ты генерируешь электромагнитное поле, чтобы заблокировать Брая?

– Ну да. И что?

– Ты уверен, что это безопасно? – нахмурилась она.

– Ну это не радиоволновая пушка, – он надулся, – она низкочастотная. Ничего хуже катаракты в преклонном возрасте мне не грозит, да и этот риск минимален, поскольку я держусь на самом краю поля. Как по мне, компромисс достойный.

– Это усложняет коммуникацию. Я не смогла тебя дозваться.

– Вообще, есть общекорабельная трансляция, и ты вполне могла ею воспользоваться.

Она задумчиво кивнула. Могла, конечно, но такой способ казался ей обезличенным и… слишком командирским, что ли. Она не хотела действовать так.

– Но почему?

– Ты знаешь почему, – он напрягся, – все просто. Не хочу, чтобы он лез мне в голову.

Джейн поежилась внутри брони. Разговор шел не лучшим образом, если учесть цель ее визита.

– Он старается, Алан. Он учится, узнает нас, наши желания и возможности. Если бы ты ему позволил…

Алан пожал губы.

– Он старается. Но я не хочу, чтобы он лез мне в голову, когда я не могу контролировать его. В мою голову, в мой мозг, в мои мысли. – Он почти кричал.