Подобрав несколько нарядов, по моему мнению, достойных явить меня при дворе, я внезапно вспомнила, что Чарльз упоминал об охоте. Я, конечно, не собиралась скакать там по полям за зайцами и косулями, но, возможно, придётся выглядеть соответственно.

Служанки быстро нашли моё платье для охоты и я с любопытством оглядела его — платье из плотной ткани с широкой юбкой и кожаным ремнём, напоминающим какой-то наружный корсет. К нему же прилагалась шляпа с петушиными перьями, а также слегка потёртые сапоги из кусочков разноцветной кожи. Костюм явно носился, хотя и был идеально вычищен.

— Я раньше часто ездила охотиться? — спросила я с любопытством у девушек, которые помогали мне подбирать одежду, или как модно было говорить в моё время — луки и аутфиты. Впрочем, я и тогда понятия не имела что чем является и как отличается.

— Госпожа Шарлотта, очень часто с покойным маркизом, вашим отцом, а когда и в одиночку. Редко без добычи возвращались.

Нельзя было сказать, что я одобряла охоту в принципе, но это было…круто что ли. Стала понятна страсть герцога к взбалмошной девчонке, которая выглядела, как Диана-охотница. В шелках и с дерзким взглядом.

Я глянула в зеркало и улыбнулась себе — волосы были растрёпаны от переодеваний, щеки раскраснелись. Я попрошу Чарльза научить меня охотиться.

Наверное, я долго пробыла здесь, в гардеробной, потому что в дверь постучали, и доложили, что герцог Корнуолл ожидает меня внизу.

— Всё, нарядов точно хватит, его сиятельство сказал что мы пробудем там не более двух-трёх дней, укладывайте всё, что мы выбрали, — и полетела вниз, пытаясь на ходу привести волосы в порядок.

— Добрый день, дорогая, чудесно выглядите, — тепло улыбаясь, шагнул мне навстречу герцог. Моё сердце затрепетало.

— Чарльз, вы смеётесь? Я растрёпана и взъерошена, мне пришлось перемерить столько нарядов, сколько за всю свою жизнь не перемерила!

— Шарлотта, вы вспомнили, сколько нарядов перемерили за всю жизнь? Думаю, это самая объемная информация, которую вы могли бы вообще вспомнить! — герцог рассмеялся, однако его глаза с тревогой скользнули по моему лицу.

Я понимала причину этой тревоги — он опасался, что я вспомню свои прежние чувства к нему. Ах, как же мне хотелось избавить его от этих опасений! Но как? Если я расскажу ему правду, боюсь, остаток жизни он проведёт в брачном союзе с милой, но сумасшедшей женой, от чего станет тревожиться ещё сильнее.

— Чарльз, — взяла я его под руку, — когда я подбирала платья, у меня возник вот какой вопрос…

В эту минуту вошел Олсен и остановился, поклонившись.

— Вы позволите?

— Да, Олсен, что случилось? — я решила отложить на время вопрос об охоте.

— Дело такое, госпожа, ваша светлость, на кухне никак не могут сообразить, как торт перевозить, в чем…Никто подступиться не может — боятся испортить.

Герцог улыбнулся.

— Олсен, я бы на их месте делал тоже самое. Пойдёмте вместе посмотрим, что можно придумать.

Увидев тортик метровой высоты и почти такого же диаметра, герцог покачал головой.

— Милая, мне приходилось уже видеть одно твоё грандиозное творение на свадьбе Дилвина, но никогда бы не подумал, что мне придется нечто подобное перевозить. Кстати, — он поцеловал мне руку, — позволь выразить своё восхищение — это просто потрясающе. Необыкновенно красиво.

— Ваша светлость, это еще и вкусно, — заверил Томас, который гордо сиял, как начищенный медный чайничек.

— Верю-верю, Томас, я много тортиков госпожи Шарлотты перепробовал, — признался Чарльз, незаметно от всех подмигивая мне.

“Шельмец,” — подумала я глядя на него. Он в ответ ухмыльнулся и сжал мою руку. По моему телу прокатилась горячая волна. Но приходилось соблюдать приличия — как бы я ни льнула к герцогу, дальше поцелуев дело не шло.

Наверное, это было нормально и он не ждал от меня близости до свадьбы. Но я уже еле сдерживалась от того, чтобы не явиться под покровом ночи к нему в спальню. Однако, быть настолько прогрессивной я не решалась. Хватит с него жены, состоящей в торговой гильдии.

— Шарлотта, — окликнул меня тем временем герцог.

Я поняла, что задумалась и покраснела, как будто окружающие могли прочитать мои мысли.

— Значит так, — вернулась я к делу, — нужно соорудить двойной короб, который будет фиксировать поднос, на котором находится нижний ярус торта. Между стенками насыпать льда. — Нам же ехать не дольше суток? — повернулась я к Чарльзу, — лучше взять второй экипаж для торта, его нужно хорошо закрепить.

Герцог потёр подбородок, усмехаясь.

— Раньше я добирался часа за три верхом. Оказывается, с моей невестой дорога гораздо проблематичней — гардероб, пара экипажей, маленький тортик, величиной с небольшую башню…

— Ваша светлость, мне почему-то кажется, что дорога вам понравится, — наклонившись к его уху, прошептала я, не удержавшись.

Шрам на лице Чарльза покраснел, а я послала ему воздушный поцелуй и улыбнулась.

На следующий день ранним утром мы с Чарльзом уже были готовы отправиться в путь. Для торта был подготовлен второй экипаж, где тот был надёжно закреплён. К тому же было решено, что с тортом поедут еще двое слуг, которые будут следить за ним по дороге.

Я очень волновалась, как бы не испортить по дороге результат наших с Томасом усилий, поэтому невольно суетилась вокруг короба. Оглянувшись на Чарльза, я увидела, как он с улыбкой наблюдает за мной.

— Ты смеёшься? — спросила я, убирая прядь с лица, которая выбилась из-под шляпы.

— Любуюсь! — крикнул он, — ты носишься с этим тортом, как кошка с котёнком и очень мило при этом выглядишь.

Одна из черт, которые мне безумно нравилась в моём будущем муже — он совершенно не стеснялся выражать своих чувств. Это было очень удивительно — герцог Корнуолл был воином, рыцарем, закаленным в боях. И при этом имел тонкую, нежную душу, наверное, даже слишком ранимую. Я несколько раз порывалась расспросить его об умершей супруге — мне хотелось узнать его лучше — но боялась растревожить рану. Подумала, что если он захочет — сам расскажет мне. А сейчас он был так счастлив и совершенно этого не скрывал.

Наконец, всё что нужно было упаковано, собрано, уложено и закреплено.

— А когда у нас появятся дети, мы будем путешествовать на пяти-шести экипажах? — невозмутимо поинтересовался Чарльз, отдавая приказ трогаться с места.

— Зависит от того, дорогой, сколько у нас будет детей, — в тон ему ответила я, выглядывая в окошко, чтобы посмотреть не сильно ли трясёт повозку с тортом.

— Успокойся, Лотти, с таким креплением торту грозит только одно — что его съедят по дороге.

Я подозрительно глянула на Чарльза, почти всерьёз рассматривая такую возможность.