из плена казак рассказал, что брёвна погреба разметало вокруг сажен на двести, телами нападавших был доверху завален ров перед укреплением. В память о храбром защитнике Михайловского форта возникшее на этом месте село назвали Архипо-Осиповка.

«Горцы не только не упали духом от огромной потери при взятии укрепления, — говорилось в донесении с береговой линии, — но тут же над грудами своих убитых дали торжественную клятву до тех пор не класть оружия, пока не уничтожат всех русских заведений на их земле... положение дел в сем крае принимает самое опасное направление»197.

Командование решило высадить на побережье десант и вернуть форты. Конечно, десант не решал исхода Кавказской войны, но мог остановить продвижение горцев по побережью и защитить гарнизоны. Занять большие участки побережья между крепостями одними сухопутными войсками не представлялось возможным: мешали труднопроходимые горы, обрывистые берега, лес и кустарник, который горцы использовали для прикрытия. Поэтому высаживали десант с кораблей Черноморского флота: пока войска решали задачи на берегу, корабли стояли на якоре или крейсировали вдоль берега, затем забирали десант и возвращались.

В предыдущем десанте Нахимов не участвовал, но его корабль «Силистрия» был в деле, а значит, экипаж уже имел такой опыт. Об операции Нахимов был наслышан и оценивал её как «самую дельную из всех». Об этом говорят её результаты: во втором десанте (всего за 1838 год их было четыре) 9 июля 1838 года при плохой погоде, с необорудованного берега за 13 часов были приняты на плавсредства 7744 солдата и офицера для высадки в Шапсухо! Перебрасывали не одни только войска, но и грузы: артиллерию, боеприпасы, продовольствие, лошадей, строительные материалы.

Историки флота могут назвать немного десантных операций, которые проводились бы настолько быстро и успешно, зато история знает немало примеров громких провалов. Назвать хотя бы неудачный десант англичан и французов на Галлипольский полуостров в 1915 году. Проводился он больше месяца, когда же приготовились к высадке на берег, выяснилось, что орудия и лафеты к ним находятся на разных транспортах, повозки перемещались отдельно от лошадей; всё, что требовалось для выгрузки в первую очередь, было завалено другими вещами. Пришлось кораблям вернуться в Александрию, разгружаться и загружаться заново. Время было потеряно, внезапной высадки не получилось, и турки успели подготовить побережье к обороне.

Есть и пример, более близкий по времени к Нахимову. Автор «Британской экспедиции в Крым» У. X. Рассел так описывает доставку в Балаклаву английской тяжёлой полевой артиллерии: «По прибытии судна в Константинополь начальник порта, движимый неким злым духом, приказал перегрузить все пушки на “Гертруду”. Капитан воспротивился, в ход пошли самые решительные выражения, но — безуспешно. Пушки... свалили на “Гертруде” поверх медицинских и прочих припасов. Та же судьба постигла и снаряжение. Трюм “Гертруды” являл глазам артиллериста воплощение морской поговорки, живописующей сундук гардемарина: “Всё на виду, да ничего не достать”... Когда “Гертруда” прибыла в Старый форт, то сам Геракл в чаянии четырнадцатого подвига не смог бы выгрузить эти пушки. Лекарства, что принесли бы нам большую пользу, и пушки, что нанесли бы большой вред врагу, оказались равно бесполезны!»198

Когда читаешь документы, свидетельствующие о том, как основательно готовилась и организованно проводилась высадка десанта на кавказском побережье, в самом тесном взаимодействии сухопутных и морских отрядов, на память приходят действия Ушакова и Суворова в Италии. Вот только перечень бумаг, которые штаб Лазарева готовил перед началом операции: диспозиция линейных кораблей и фрегатов, приказ на высадку десанта, расписание войск по гребным судам, диспозиция гребных судов, приказ о действиях гребных судов, приказ о порядке формирования сводного морского батальона из числа матросов-охотников.

Благодаря такой тщательной подготовке каждое подразделение чётко представляло свою задачу и знало, как, когда и во взаимодействии с кем её следует выполнять. Чтобы корабли подошли как можно ближе к берегу, предварительно проводились промеры глубин, затем разрабатывалась диспозиция, где обозначалось место каждого корабля с расчётом наиболее эффективного использования артиллерии. Штурманы чертили карты и разносили их по кораблям. Один из пароходов расставлял буйки согласно диспозиции, при начале операции корабли должны были бросать якоря каждый на свой буёк. Так устранялась путаница и достигалась высокая скорость развёртывания эскадры.

Сухопутные силы заранее расписывались по гребным судам таким образом, чтобы на каждом находилось целое подразделение — взвод или рота. Все гребные суда нумеровались и строились в две линии сомкнутыми рядами, «чтобы вёсла одного только что не касались бы вёсел другого»; суда второй линии занимали промежутки в первой. Больше всего десантников могли взять восемнадцативёсельные парусногребные баркасы — от 90 до 110 человек, четырнадцативёсельный полубаркас — 60-70; они составляли первую линию и должны были вести непрерывный орудийный огонь вплоть до подхода к берегу. Более лёгкие плавсредства — катера, казачьи лодки и ялы — образовали вторую линию.

Была разработана чёткая инструкция, предписывающая порядок действий солдат и матросов на гребных судах. На бак ставили орудие, к нему выдавалось 30 ядер и 10 зарядов картечи, за «пальбой» наблюдал артиллерийский офицер или унтер-офицер. На баркасах и полубаркасах убирали мачты, паруса и балласт, на лёгких катерах сокращали число гребцов. В гребцы выбирали самых физически крепких матросов. Лошади, повозки, продовольствие, скот, строительные материалы грузили на транспорты и зафрахтованные купеческие суда в определённой последовательности: в первую очередь то, что понадобится в последнюю. Пристать к берегу гребные суда должны были по возможности одновременно, для чего предписывалось «задним не обгонять передних, грести сильно, но уравнивая сколько возможно греблю».

Особо строго требовали соблюдать порядок высадки на берег: «...подходя к месту, бросать дреки[43] с кормы, а носом въезжать прямо на берег, причём половине только гребцов дозволяется выскочить, чтоб им, как морским людям, дать собою пример солдатам, но ни в коем случае не дозволяется отделяться от своего судна». После высадки десанта гребцы должны были немедленно вернуться на судно и отправляться за следующим отрядом199. Командирами гребных судов Лазарев назначал самых расторопных морских офицеров, чаще других эту обязанность исполняли Нахимов и Корнилов. Инструкции и приказы составлялись с учётом всех опасностей и неблагоприятных условий местности.

Можно утверждать без преувеличения, что каждая строка этих документов написана кровью погибших солдат и моряков, чьими могилами покрыт живописный и располагающий сегодня к отдыху кавказский берег Чёрного моря. Известно, что у Туапсе особенно опасны юго-западные ветры: они срывают корабли с якорей и выбрасывают на мель. Снятие корабля с мели было в ту эпоху непростой операцией, а если его выбрасывало на берег, контролируемый неприятелем, то к свирепости ветров добавлялась свирепость нападавших горцев. Так случилось