— О-о, ну отпусти же меня! Я не хотела этого брака и тебя не хочу! — снова воскликнула она, но уже без прежнего энтузиазма.

На скулах Адама заиграли желваки, и он еще крепче вцепился в ее лодыжку.

— Захочешь! — бросил он, стараясь привлечь ее к себе. — Поверь, любимая, еще как захочешь!

Она невольно обратила на него взгляд. Высокий и стройный, с прекрасным лицом и иссиня-черными, слегка растрепавшимися волосами, он выглядел еще привлекательнее в мерцающем пламени свечей. Роскошный шелковый халат черного цвета подчеркивал ширину его плеч. Он поражал своей красотой, и вряд ли нашлась бы женщина, способная устоять перед ним. И Саванна хорошо понимала, что не является исключением, Адам это знает. Недаром он уверен, что она захочет его. Так уже было. У лесного озера. В его объятиях она забыла обо всем на свете. Но именно эта мысль заставила Саванну так исступленно сопротивляться Адаму и собственному телу, которое в самый неподходящий момент становилось ее лютым врагом, жадным до ласк ее мужа, теперь уже освященных пастором. Тело зажигало в ней пламя желания, возбуждало ее соски, раскрывало ее губы навстречу поцелуям.

Они продолжали сверлить друг друга глазами, в то время как Адам старался заключить ее в объятия. Хватит ли у нее духу отвергнуть его, отказаться от наслаждения, которое он готов был ей дать? Их молчаливая схватка закончилась неожиданно, когда Саванна неловким движением откинула полу пеньюара и Адаму представилась потрясающая картина, которую не раз рисовало ему воображение. Невозможно описать, что творилось в этот момент с шалунишкой! Он так напыжился, что Адаму стало больно в паху.

Но боль была приятная. Она сулила блаженство. Огненные волосы Саванны рекой разлились на золотистом покрывале и могли поспорить с ним блеском. Халат цвета морской волны великолепно оттенял мраморную белизну кожи, в глазах отражались все переливы ее чувств, а чуть приоткрытые губы напрашивались на поцелуй.

С вожделением глядя на свою восхитительную жену, Адам пытался представить себе те прелести, которые еще скрывал пеньюар. Одна грудь, до самого соска, уже была доступна его взору, а там, где кончался живот, виднелись золотистые завитки. Взгляд Адама задержался на них и скользнул ниже, на красивые стройные ноги.

Саванна понимала, что нельзя просто лежать, позволяя Адаму нагло пялиться на нее, надо что-то делать, но, охваченная сладкой истомой, не могла даже пальцем пошевельнуть, словно загипнотизированная его взглядом; Как ни горько было Саванне это сознавать, плоть победила разум. В этот момент она совершенно забыла о том, что Адам ее муж, отец ее будущего ребенка, даже о том, что она любит его. И стремилась к нему не душой, а телом. Хотела его. Хотела до боли, до безумия. Всем своим существом. У нее больше не было сил укрощать свою собственную плоть и противиться натиску Адама. Волны страсти увлекли ее за собой, в океан неутоленного желания.

И когда пальцы Адама скользнули вверх по ее ноге, она вся затрепетала и невольно бросила взгляд на его смуглую руку, выделявшуюся на фоне ее молочно-белой кожи. Она задрожала, ощутив на бедре его горячие губы, и, когда заметила озорной блеск в его сапфировых глазах, едва не умерла от стыда.

— Впереди у нас целая ночь, — произнес он, — и мы должны подарить друг другу максимум наслаждения.

При всем желании возразить Саванна не могла слова произнести. Она будто замерла. Потом наконец еле слышно пробормотала:

— Я не хочу…

— Не хочешь? — с лукавой улыбкой спросил он, покрывая поцелуями ее тело, скользя губами от ног все выше и выше к ее трепещущим бедрам, едва прикрытым прозрачной тканью, и, когда пощекотал завитки на золотистом треугольнике между ног, Саванна еще сильнее задрожала, в то время как Адам прильнул губами к ее груди.

— И этого тоже не хочешь? — шепотом приговаривал он, слегка покусывая рвавшийся наружу из-под ткани сосок. У Саванны перехватило дыхание. Она чувствовала, что больше не выдержит.

Однако Адам не спешил к финишу, желая продлить удовольствие. Саванна с жадностью ловила каждый его поцелуй. В поединке с Адамом она потерпела полное поражение. Возможно, это случилось давно. Еще в тот раз, когда она впервые увидела его.

И сейчас она тонула в разбушевавшемся море его поцелуев, объятий, прикосновений и не пыталась спастись. Его роскошный халат распахнулся, и их ноги переплелись. Его — мускулистые и слегка грубоватые и ее — шелковистые, нежные. Теперь уже и Адам потерял голову. Мысленно проклиная любое препятствие, попадавшееся на пути к достижению цели, он оторвался от сладких губ Саванны, чтобы снять халат, сорвал его с себя и швырнул на пол. После чего в нетерпении стал снимать с нее пеньюар, осыпая короткими поцелуями ее шею и грудь, и пришел в неописуемый восторг, когда на Саванне не осталось и нитки и она лежала перед ним во всем своем великолепии совершенно голая, в обрамлении длинных густых огненно-рыжих волос, с золотистым треугольником между бедер и розовыми сосками на мраморно-белой груди. Невольно взгляд его задержался на ее животе, который все еще оставался плоским. Адам поцеловал обиталище их будущего младенца.

— Мой ребенок, — прошептал он в изумлении, с благоговейным трепетом, словно только сейчас сделал такое невероятное открытие.

Этот поцелуй и дрогнувший голос Адама окончательно обезоружили Саванну. И когда он лег рядом с ней, она бросилась в его крепкие объятия. Пусть он не любит ее, но с какой нежностью относится к их будущему ребенку! Уже за одно это она должна быть ему благодарна. Адам положил ей ладонь на грудь, и в Саванне с новой силой вспыхнуло желание. И уже словно во сне, когда его губы опять устремились к ее губам, она подумала о том, что никакие жизненные перипетии не смогли бы отнять у них эти восхитительные минуты.

Если бы околдованный чарами Саванны Адам мог хоть о чем-нибудь думать в этот момент, в голову ему пришли бы те же самые мысли. Но он купался в волнах блаженства и был на седьмом небе от счастья, держа в объятиях горячую, как огонь, и нежную, словно шелк, прелестную женщину, пахнувшую лавандой. В Саванне было все, о чем только мог мечтать Адам. И чем неистовее он ее ласкал, тем сильнее хотел и едва сдерживался, чтобы не довести поединок до финиша. Сердце бешено колотилось. Он любил свою молодую жену. Любил так, как не смог бы полюбить ни одну женщину на свете.

Такие же чувства Саванна испытывала к Адаму. Она безумно любила его. И безумно хотела, восхищаясь его прекрасным телом, бархатистой кожей и изящными линиями. Она гладила его широкие плечи, мускулистую спину, упругие ягодицы. И от этих прикосновений получала истинное наслаждение. Адам дрожал от возбуждения, и Саванна была счастлива от сознания, что разожгла в его теле пламя, которое вот-вот вырвется наружу и поглотит их обоих.

Он обжигал поцелуями ее грудь, не оставляя в покое соски, и Саванна вся напряглась, ощущая боль внизу живота. Боль, предвещавшую неземное блаженство. Саванна все плотнее и плотнее прижималась к нему, тихонько постанывая, когда его искушенные пальцы играли золотистыми завитками у нее между бедер, щекотали ее нежное лоно. Ничего подобного Саванна еще не испытывала. У нее перехватило дыхание, и она опять застонала, на этот раз уже громче, потом разочарованно вздохнула. Ей страстно хотелось чего-то еще. Это желание буквально захлестнуло ее. Она даже испугалась. В этот момент палец Адама проник глубже в лоно, и Саванна стала извиваться всем телом.