«Нам следовало бы сказать г-ну Макнамаре, чтобы он проваливал со своей войной, и чтобы мы не имели никакого к ней отношения, – сказал он. – Но мы этого не сделали. Мы думали, что делаем благое дело. Мы думали, что у нас есть какие-то мысли по поводу того, как снизить накал войны, считали себя очень благородными. А все вышло по-иному, …нам врал советник по национальной безопасности. Все мои друзья, не входившие в систему, были вне себя из-за того, что я был, по их мнению, стукачом. Задним числом я понимаю, что они были правы, лишь потому, что вы принадлежите этой системе, вы не можете на деле быть вполне уверенными в том, что другим якобы нечего вам предложить в качестве доброго совета».[286]

Не было такого оружия в воображении человеческого мозга, которое они бы одобрили.

Генри Киссинджер

Сид Дрелл укрепил свой статус посвященного, приняв приглашение присоединиться к небольшой группе ученых, консультирующих Генри Киссинджера по вопросам оборонных технологий.

Существование такой группы не являлось секретом, но действовала она преимущественно в тени, часто имея дело с конфиденциальными вопросами, связанными с безопасностью. Пол Доти, химик-органик из Гарварда, организовавший группу по просьбе Киссинджера, подружился с Киссинджером, когда он был коллегой по факультету, и они работали вместе на семинаре по контролю над вооружениями, организованному Гарвардским университетом и Массачусетским технологическим институтом в начале 1960-х годов. Они оба принимали участие в нескольких конференциях Пагуошского движения, встречах известных ученых, научных работников и общественных деятелей, впервые состоявшихся в 1957 году в Пагуоше, Новая Шотландия, Канада. Их цель состояла в изучении опасности, которую представляет ядерное оружие. Когда Киссинджер открыл свой офис в Западном крыле в Белом доме в 1969 году, он попросил Доти, работавшего над Манхэттенским проектом и обучавшегося позднее в Университете Колумбии вместе с Энрико Ферми и другими известными физиками, сформировать группу ученых для консультирования по техническим аспектам вопросов обороны.

Доти набрал мощную команду: Сид Дрелл, Ричард Гарвин и Пиф Панофски, Джек Руина, инженер-электротехник МТИ, Джордж Ратдженс, политолог и физико-химик МТИ, а также Георгий Богданович Кистяковский, химик из Гарварда и бывший советник по науке Эйзенхауэра. Доти и его коллеги шутливо называли себя «Мафией».

Киссинджер не очень хорошо разбирался в научно-технических делах. Хотя он написал острые эссе и ставшую популярной книгу о ядерной стратегии, он не знал многого из военной техники ядерной эры. В определенный момент поняв, что Киссинджер совершенно не понимал принципов работы радара, Дрелл подготовил ему базовый учебник для начинающих, который читался как пособие для средней школы. Он начинался такими словами: «Радар – это электронный прибор для обнаружения и определения положения объектов, расположенных на расстоянии. Термин «радар» является акронимом, аббревиатурой, образованной из начальных букв фразы на английском языке radio detection and ranging (радиообнаружение и дальнометрия). Радар был изначально изобретен для предупреждения о приближающихся самолетах, но с тех пор трансформировался в многопрофильную сенсорную технику широкого применения».[287]

В связи с тем, что Киссинджер и Никсон расширили американские боевые операции в Юго-Восточной Азии, Кистяковский в срочном порядке вышел из этой группы, за ним последовал Ратдженс. «Джордж ушел довольно скоро, потому что он действительно не мог вынести того, что он расценивал как лицемерие и двойные стандарты со стороны Генри и администрации Никсона, – говорил Р. Гарвин. – Мы много спорили об этом – это нас не касалось, мы там находились только для того, чтобы давать ответы на вопросы, проводить исследования для Генри, в основном касающиеся таких вещей, как РГЧИН и ракетная оборона, а также имели дело с контролем над вооружениями, предоставляя какую-то информацию о технических характеристиках и угрозах».[288]

Гарвин вспоминал, что Киссинджер чувствовал себя неловко в работе с большим устоявшимся Научно-консультативным комитетом при президенте во главе с Ли Дубриджем, бывшим президентом Калифорнийского технологического института (Калтех). На раннем этапе работы в администрации Никсона Киссинджер набросал на полях доклада НККП, который попал в Овальный кабинет: «Нам надо убрать НККП из процесса выработки стратегии».[289]Доклад, подготовленный группой экспертов по вопросам военной стратегии, был составлен Дреллом. «Генри был советником по национальной безопасности, поэтому первое, что он сделал, было попытаться сократить влияние советника президента по науке, – сказал Гарвин. – Он не любил соперничающие центры силы. НККП был непредсказуемым».[290]Доти считал, что Киссинджер был настроен подозрительно по отношению к экспертной организации Дубриджа потому, что у нее был свой собственный доступ к президенту, и потому, что он не знал большинства ее членов. «Мне казалось, ему нужна была какая-то независимая группа», – говорил Доти.[291]

Дрелл описывал причины создания группы Доти в тезисах, которые он подготовил в сентябре 1970 года на встречу с преемником Дубриджа, Эдвардом И. Дэвидом-младшим, инженером-электриком лаборатории Белла.

«Сообщить Дэвиду о том, что создание «Мафии» вызвано нашей озабоченностью по поводу острой необходимости для Киссинджера и СНБ в научных консультациях для переговоров по ОСВ для последующего доклада президенту. Однако научные рекомендации не должны поступать от НИОКР МО или АКВР (Научно-исследовательское и опытно-конструкторское управление при министре обороны и Агентство по контролю над вооружениями и разоружению). Мы убедили Киссинджера в том, что считаем, что ему очень необходима техническая поддержка, и что без независимой консультации, такой, какую должен был бы предоставлять НККП, он будет заложником НИОКР МО. А это, по нашему мнению, было опасно. С учетом этого, неофициальным образом мы превратились в замену НККП из-за плохих отношений между Киссинджером и Дубриджем. Все, что мы говорили, делалось при полной поддержке, с ведома и благословения Ли».[292]

Команда Доти хорошо сработалась. Их рекомендации затрагивали широкое поле деятельности, включая физику, химию, биохимию, ядерное оружие, разведку и военные технологии. Панофски, плодовитый автор, четко замечающий детали, штамповал многие из их документов. Дрелл разбирался во многих технических проблемах, у него были хорошее политическое чутье и способность видеть картину в целом. Все с уважением относились к интеллектуальному блеску Гарвина. «Гарвин был самым умным и самым оригинальным, но совершенно не соображал по поводу ценности той или иной хорошей идеи», – вспоминал Доти.[293]Руина, всегда практичный и прагматичный, помогал устанавливать консенсус по трудным вопросам, а Доти вносил в дискуссии свой многолетний опыт работы в сфере контроля над вооружениями.