Я смотрю Роману в глаза и держу кулаки наготове. Подступаю ближе к нему.

— Ну, что скажешь? Все еще хочешь встречаться со мной? Или предпочтешь меня убить? В любом случае я пойму.

Кладу ладонь ему на грудь и с силой толкаю к двери. Как было бы просто ударить на несколько дюймов ниже и чуть посильнее, да и покончить со всей этой историей.

— Ты? — повторяет он, скорее с вопросительной интонацией. Хотел, чтобы прозвучало обвинением, а получилось беспомощно. — Ты, не Деймен?

Я киваю. Все тело напряглось в боевой стойке. Ничто не помешает мне войти в эту комнату! Я уже отвожу назад кулак, и тут Роман говорит:

— Еще не поздно! Мы еще можем его спасти!

Я замираю, задержав движение руки. Может, он пытается меня обхитрить?

Роман с несчастным видом качает головой.

— Я не знал… Я думал, это точно он… Он дал мне все. Он подарил мне жизнь! Вот эту жизнь. А я подумал, что он…

Роман проскакивает мимо меня и бросается прочь по коридору. Кричит на бегу:

— Посмотри, как он там! Я принесу противоядие!

Я врываюсь в дверь, и первое, что вижу — это Деймен. Он по-прежнему лежит на футоне, такой же худой и бледный, каким был, когда я уходила.

Второе, что я вижу — это Рейн. Девчонка сидит рядом с Дейменом, прижимая к его лбу влажную тряпку. Увидев меня, она широко раскрывает глаза и орет, вытянув перед собой руку:

— Эвер, не подходи! Если хочешь спасти Деймена, стой на месте — не нарушай круг!

Опустив глаза, вижу, что на полу насыпан ровненьким кругом какой-то белый порошок, похожий на соль. Те двое — внутри круга, а я — снаружи. Понять не могу, что этой Рейн здесь надо. Почему она скрючилась рядом с Дейменом, а меня прогоняет? Кстати, выглядит значительно старше, чем в Летней стране. Лицо бледное, как у призрака, мелкие черты и громадные угольно-черные глазищи.

Стоит мне перевести взгляд на Деймена, который хрипло и трудно дышит, как я понимаю — я должна подойти к нему, кто бы что ни говорил. Какой же я была эгоисткой! Глупо, наивно было думать, что все сложится хорошо только потому, что мне этого хочется, и что Ава сделает за меня все необходимое.

Делаю шаг вперед. Носок моей ноги касается круга, и туг откуда-то сзади выскакивает Роман с криком:

— Какого черта она здесь делает?

Он изумленно смотрит на Рейн, стоя за барьером. А она оглядывается, все так же склоняясь над Дейменом.

— Не верь ему! Он и раньше знал, что я здесь!

— Ничего я не знал! Первый раз в жизни тебя вижу! Прости, дорогая, но девочки из приюта — не в моем стиле. Предпочитаю пылких скандалисток — вроде Эвер.

Он проводит кончиками пальцев по моей спине, так что у меня мурашки бегут по коже. Хочется ему врезать, но я сдерживаюсь, только вдыхаю поглубже. Все мое внимание приковано к другой руке Романа — той, в которой противоядие.

В конечном итоге важно только одно — спасти Деймена, остальное подождет.

Выхватываю у Романа пузырек и отвинчиваю крышечку. Я уже готова шагнуть в круг, но Роман останавливает меня, поймав за локоть.

— Не так быстро!

Я оглядываюсь, Рейн смотрит мне прямо в глаза.

— Не надо, Эвер! Не слушай его! Слушай только меня! После того, как ты ушла, Ава выбросила противоядие и сбежала с эликсиром. К счастью, я успела сюда раньше, чем он. — Девчонка кивает в сторону Романа. Глаза Рейн — злые точки чернее ночи. — Без твоей помощи ему не добраться до Деймена. В круг может войти только человек, который желает добра. Но если ты сейчас разорвешь круг, Роман войдет за тобой. Так что, если ты правда хочешь защитить Деймена, подожди, пока придет Роми.

— Роми?

Рейн кивает.

— Она принесет противоядие. Оно будет готово к ночи, потому что для него необходима энергия полной луны.

Роман смеется.

— Какое противоядие? Только у меня есть противоядие! Черт, я же и сделал яд, а эта малявка что может знать? — Заметив мою растерянность, он добавляет: — По-моему, у тебя нет выбора. Если будешь ее слушать, Деймен умрет. А если послушаешь меня — он будет жить. Несложная задачка, как тебе кажется?

Рейн качает головой и умоляет меня не слушать, дождаться Роми, до ночи осталось еще несколько часов. А потом я смотрю на Деймена — он еле дышит, в лице ни кровинки…

— А что, если ты меня обманываешь? — спрашиваю Романа.

И на минуту перестаю дышать, услышав:

— Тогда он умрет.

Стою, уставившись в пол, и не знаю, что мне делать. Поверить Роману, бессмертному пройдохе, который и заварил всю эту кашу? Или довериться Рейн, зловещей двойняшке, которая вечно говорит загадками, а чего она добивается, вообще непонятно? Зажмурившись, пытаюсь обратиться к своей интуиции. Она у меня редко ошибается, но сейчас, как назло, молчит.

Открываю глаза, когда раздается голос Романа.

— А если я тебя не обманываю, он останется жив. Так что выбирать тебе особенно не приходится…

— Не слушай его! — кричит Рейн. — Я тебе помогаю, не он! Это я тогда послала тебе видение в Летней стране! Я показала тебе нужные ингредиенты! Тебя не допустили к Хроникам Акаши, потому что ты уже сделала выбор. Мы пытались показать тебе дорогу, не дать тебе уйти, но ты не захотела слушать, и теперь…

Я прищуриваюсь.

— А вы разве знали, что мне нужно? Я думала, вы не умеете… — При Романе нужно говорить с осторожностью. — Я думала, вы не можете видеть некоторые вещи.

Рейн потрясенно смотрит на меня.

— Мы ни разу не соврали тебе, Эвер! Да, правда, мы не видим некоторые вещи. Но Роми — эмпат, а я — провидица, так что вместе мы многое можем почувствовать и предвидеть. Поэтому мы тебя и нашли, и с тех пор старались помогать. Райли просила за тобой присмотреть…

— Райли? — Мне становится дурно. — Она-то здесь при чем?

— Мы с ней познакомились в Летней стране, помогали, показывали ей все. Мы даже в школу вместе ходили — она материализовала школу-интернат, вот и форма на мне…

Рейн жестом обводит клетчатую юбочку и школьный блейзер, их с сестрой постоянный наряд. И я вспоминаю, как Райли мечтала жить в школьном общежитии — подальше от меня, так она говорила. Все сходится!

— А потом, когда она решила… — Рейн косится на Романа. — …Перейти на ту сторону, она попросила нас присмотреть за тобой, если мы вдруг тебя встретим.

— Я тебе не верю! — выпаливаю я, хотя никаких причин не верить у меня нет. — Райли мне бы рассказала, она бы…

И тут я вспоминаю — однажды она действительно упоминала каких-то новых знакомых, которые ей помогают. Неужели она говорила про двойняшек?