— Ничего. Пусть я останусь в проигрыше, зато неплохо развлекусь с тобой. Иди сюда… — он похлопал по одеялу.

— Извини, но я устала, к тому же после похищения не могла даже умыться.

— Это, конечно, досадно. Что делать — в этой треклятой Европе нельзя мыться так часто, как хочется, — поморщившись, капитан устало потянулся. — А теперь иди сюда. Не заставляй меня вставать.

Чувствуя себя прескверно, Карриоццо наклонился над лежащим без движения Филиппе Повязка, скрывавшая рану на голове, была красной от крови.

— Прости меня, — пробормотал юноша, — я пытался…

Забыв о всех обидах, Антонио сжал руку младшего брата.

— Ты жив и это главное.

— Ты должен добраться до нее раньше, чем он, — тихо проговорил Филиппе.

— Кто он? — потребовал ответа нетерпеливый Людовико.

— Дель Уциано. Он напал на меня.

Антонио взглянул на Людовико и повторил слова Никколо, твердо зная, что скрывается за ними: «Упрямый характер вечно заставляет ее поступать неразумно. Сначала ей вздумалось полюбоваться звездным дождем, а теперь — мчаться на свидание к реке».

— Откуда ему было знать, при каких обстоятельствах Лали исчезла из Бельфлера в первый раз? И насчет реки? Этот мерзавец сбил нас со следа, убедив, что похититель увезет Лали в Венецию. Ты и теперь не веришь в предательство своего кузена, Бельфлер? — мрачный Антонио отвернулся от Людовико и обратился к брату: — Почему Уциано так с тобой поступил?

— Ты… ты теряешь время, — стуча зубами, пробормотал Филиппо.

Он поднял дрожащую руку и дотронулся до раны. Девушка, на коленях которой лежала голова младшего Карриоццо, обеспокоено убрала его ладонь и умоляюще посмотрела на мужчин:

— Ему очень плохо. Синьоры, нужно поскорее привезти этого рыцаря к лекарю.

Но Филиппо собрался с силами и, запинаясь, горячо зашептал:

— Я хотел переговорить с ним. Я виноват, что доверился ему. Ты зря обидел Доминику. Ты же знаешь, что я никогда не интересовался делами феода. После смерти нашего отца дель Уциано предложил нам помощь в управлении землями, а Доминика заботилась о нашей матери, которая тяжело переживала утрату своего супруга. Когда матушка почувствовала себя лучше, Доминика решила взглянуть на книги, где велись записи, и после этого взяла управление в свои руки. Она лишь вчера мне призналась: Доротея накричала на нее за то, что Доминика радовалась моим победам на турнире, и принялась упрекать дочь в том, что та не ценит заботу о ней, и рассказала по глупости, что Никколо получил два первых письма из Стамбула и сжег, чтобы ты не вернулся, а Карриоццо вместе с серебряными рудниками Майано достались Доминике и — следовательно — ее отцу. Я решил объясниться с негодяем и увязался за ним. Мы встретили двух всадников, они приблизились к Уциано и стали о чем-то ему докладывать. Я услышал: «Она в надежных руках. Капитан Джаноцци ее не отпустит».

— Джаноцци?! — не веря своим ушам, с ужасом уставился на брата Антонио.

— Никколо заметил, что я слушаю их, и приказал своим сообщникам убить меня. Он сказал, что от меня мало проку, что Доминика выйдет замуж за Антонио… общее горе сблизит их.

— А где были люди Уциано?

— Он отправил их по другой дороге. Наверное, ожидал встречи с теми мерзавцами, которые украли Мальвину и ударили меня со спины.

— Моя дочь заметила, что в придорожной канаве под ветками кто-то лежит, — вмешался крестьянин, стоящий возле подводы, запряженной волом. Мы нашли этого рыцаря. Анита немного умеет лечить. Она сказала, что узнает этого юношу — он сражался на турнире в Бельфлере, и нам следует поспешить в замок, где ему окажут помощь.

Антонио сорвал с пальцев два перстня с изумрудами и протянул крестьянину:

— Приданое вашей дочери. Спешите в Бельфлер. Если мой брат останется жив, я награжу вас, — пообещал он и велел своим людям: — Натяните плащи между двух коней и положите на них моего брата. Поспешите в замок. Отвечаете за жизнь Филиппо головами.

— Позвольте мне поехать с раненым рыцарем, — взмолилась девушка. — Я боюсь, что ему станет хуже из-за скачки. Здесь неподалеку живет одна добрая старушка, она поможет остановить кровь и даст нужную мазь.

— Хорошо, поезжай, — разрешил Карриоццо и бросил взгляд на Бельфлера: — Теперь убедился?

Закрыв лицо руками, Людовико покачал головой, затем выпрямился, и его лицо исказил гнев.

— Никколо ответит мне за все.

Встретив по дороге людей дель Уциано, Бельфлер сообщил о предательстве их господина и на правах синьора приказал им спешить вслед за ними.

Антонио мчался впереди всех, страдая от дурных предчувствий. Где сейчас Лали? Что с ней? Мысль о том, что в этот момент девушка, возможно, уже находится на борту корабля, отплывающего в неизвестность, была невыносима. Карриоццо хотел верить, что его возлюбленная все еще в Генуе, ожидая, что он придет ей на помощь.

«Девочка моя, — мысленно умолял Антонио, — будь дикой, яростной, несговорчивой, поднимай шум, зови на помощь, только не уезжай безропотно. Если будет нужно, я переверну весь мир и украду тебя во второй раз», — поклялся себе Карриоццо.

Послышался звук удара, и хватка Миккеле ослабла. Лалич: изумлением смотрела на ухмылявшегося Фернандо, появившегося как раз вовремя, чтобы остановить Джаноцци, вознамерившегося во что бы то ни стало добиться желанной цели.

— Скоро утро. Нам следует поторопиться… — Аньес указал на светлеющее за окном небо.

Каталонец подошел к двери, прислушался и выглянул в темный коридор. Убедившись, что он пуст, мужчина вернулся к лежащему без движения Джаноцци, связал его руки и ноги веревкой и заткнул рот какой-то тряпкой.

— Ты пойдешь со мной? — спросил мужчина.

Девушка нахмурилась, но, понимая, что выбора нет, кивнула головой.

— Тогда быстро одевайся, — приказал он и бросил ей штаны, рубашку, длинный плащ и шляпу. — Обувь можешь оставить свою. Подходящий размер сапог не удалось найти, — не удосужившись отвернуться, он принялся рассматривать, как Лали, смущенно прячась за полог кровати, принялась переодеваться. — Поспеши. Нам нужно покинуть этот дом как можно быстрее. Пока капитана не хватились его приспешники. На корабле меня ждут и помогут нам в случае необходимости. А капитану Джаноцци придется искать другую галеру.

Лали хотела сказать, что не собирается отправляться в плавание, но смолчала. На улице ей будет легче сбежать от своего спасителя. Кое-какой опыт у нее уже имелся.

Спускаясь на нижний этаж, они наткнулись на спящих прямо на ступеньках мужчин. Один из них при появлении каталонца поднял голову и попытался разглядеть девушку, но Лали предусмотрительно отступила за спину Аньеса и пониже опустила поля шляпы.

— Кто это с тобой? — громким низким голосом, от которого задрожали доски пола, спросил матрос.