– Слава Аллаху! Не трогай её. Жди звонка. Скоро отвезешь на обмен. Колеса надо сменить, прежние наверняка засвечены.

– Ты же знаешь, я не вожу тачку, – уже менее оглушительно крикнул бандит.

– А Артур? Что с ним?

– Уже ничего.

– Девка умеет рулить?

– Сейчас узнаю.

Ксюша не хотела жить и не могла умереть. Боль повсюду, синяки и припухлости, поверхностные кровотечения – не летально, сказал бы любой травматолог. И был бы прав, если бы не психическое потрясение. Насильник и садист изуродовал душу, а такую рану ни внешний осмотр, ни пальпирование не обнаруживают. Хотелось выть, рвать волосы, вскрыть вены, а сил нет. Вообще, никаких, ни на что. Она лежала как мертвая. Она стала мертвой после случившегося, просто тело об этом не знало. И тут мозг – хитрая штучка – подбросил затравку: Степаша. Девушка слышала крики и выстрелы во дворе, помнила, как её тащили и бросили в машину, даже мельком видела трупы – один точно ее отец. Остальные, вроде бы, непохожие на Алехина. «Жив, – вспышка любви. – Найдет меня, – вспышка надежды. – Матвей Александрович поможет, – вспышка уверенности».

Родного отца было жалко, но после смерти матери он от неё отдалился. И про дочь вспоминал, лишь отправляя деньги. Делая перевод, порой испытывал муки совести: «Надо бы съездить, проведать». Но новая жена, бизнес, баня… И вот приехал на свою беду.

За ночь и утро Алехин-старший сделал нужные ходы, оставалось ждать результатов. Будучи реалистом (некоторые посчитали бы его циником), осознавал: Ксюшины шансы крайне малы. Особенно, если захват провели профессиональные похитители, не остановившиеся перед убийством офицера спецслужб. Обычно после преступления такие залегали на дно, лишь позже и очень осторожно выходили на связь. Даже получив выкуп, часто убивали жертву киднеппинга, заметая следы. Правда, имелась зацепка – «Борец», только искать его сложно и долго. Керимов, похоже, глупый сообщник, который умрет, когда станет ненужным. Безупречным анализ ветерана казался, исходя из известных ему фактов. Неизвестные остались за бортом, как и случайности.

Недовольство звучало в каждом слове и слоге, если не звуке. Шмутко требовал устроить аутодафе в неожиданном стиле: с покаянием инквизитора, а не грешника, и с сожжением не преступника, а его приговора. «Мне бы твои заботы», – покачал головой разведчик и тут вычленил из телефонной тирады свежий пассаж.

– Насчет записки поподробнее, – и, выслушав ответ, добавил. – Готовь спички, Шпагина составит компанию. Уголовное дело лучше обратить в дым в минфиновской печи для сжигания документов.

Опытный шпион не верил в совпадения. И, хотя логическую цепочку выстроить не удавалось, уверовал: предложение сделать «звонок другу» связано с операцией «Шиа», как связаны с ней и события минувшей ночи. «Точно: вайнахи хотели похитить Степана, но сорвалось. Реален ли контакт бандитов с Лондоном? Вполне: Сакаев на подхвате у MI6, „Борец“ общался с любовницей Данилина и отправлял темные сообщения в Хельсинки. Надо немедленно поставить на контроль телефоны, выходящие в эфир из ресторана-поплавка. Шпагина должна знать название. Повезло!?»

– Good morning, darling, – Матвей взял покровительственный тон, когда ответила телефонистка. – Найди Джереми. Это Григ. Эдвард, разумеется.

Кокрейн взял трубку сразу.

– Мэтью, как дела? В порядке? («Похоже, „Лошадиное лицо“ в курсе».)

– Более-менее. Ты мне оставил записку. Не так ли?

– Слышал у тебя проблемы, хотел узнать, не нужна ли помощь? («Торопится. Или так уверен в себе»?)

– Ты о моем разводе? Стало накладно делить имущество с бывшей женой, с тех пор, как у людей в России имущество вновь появилось.

– Мы можем посодействовать?

– Как посодействовали Чарльзу в разводе с Дианой! – чуть переборщил с сарказмом разведчик, больше суток не смыкавший глаз.

– Зачем ты так? Я о событиях прошлой ночи. («Не мог так быстро получить информацию из наших силовых структур, значит, от бандитов узнал».)

– Ах, ты уже знаешь. У моего сына пропала подруга. Я не особенно расстроен, мне она никогда не нравилась.

– Мэтью, помнишь наш предыдущий разговор? Мы имеем реальные возможности исправить ситуацию. («Ура!») Если ты нас отблагодаришь, ведь твое новое положение позволяет.

– Не боишься, что обману?

– Нет. Сейчас дашь принципиальное согласие, разговор записывается. Будешь за рубежом, оформим более обстоятельно.

– Ок. Согласен. Есть условие, обязательное.

– Слушаю внимательно.

– Девушку возвращают сегодня. Послезавтра готов встретиться на Кипре. Сможешь?

– Очень постараюсь. («Свяжется с бандитами»!). Как тебя найти?

– На острове сам позвоню тебе. Мое согласие действует только один день. Иначе считаю беседу пустой болтовней.

– Не волнуйся. Не так всё страшно. («Джереми не владеет деталями ситуации».)

Сидевший рядом Чудов шумно выдохнул и утвердительно кивнул Алехину. «Вербовка» прошла по плану, составленному в Москве. В Лондоне имелся другой, точнее два: один – у Кокрейна, второй – у Сакаева. Сосновский считал второй план общим, однако интриган стоптался и начал ошибаться. Джереми провел переговоры с Ахмедом без Бориса.

«Танк» швырнул стаканом в официанта. Не попал, а чуть полегчало. История с «аппаратами» вышла из-под контроля, бывшему преподавателю такое не по нраву. Привык учить дисциплине и порядку, а тут… Последняя просьба Сакаева немного выравнивала положение, давала надежду на локализацию провала. Участники похищения мертвы, кроме «Борца», которому предстояло завершить начатое. Конечно, Литвинова его запомнила, но опознать не сможет. В смысле живым.

– Дорогой, я уладил проблему. Сегодня отпустишь Барби, получишь от меня лаве и сможешь уехать на отдых к родным или в Турцию, – главарь вкрадчиво потчевал подручного смесью правды и лжи.

– Так не пойдет, – «Борец» был безумен лишь отчасти и успел продумать свои ходы, не слишком умно, хотя и рационально. – Обмен проведу сам и деньги получу сам. А там посмотрим, куда поеду или не поеду. Давай мне телефон человека, который приедет на стрелку.

– Что такое, брат? Мне не веришь? Зачем обижаешь?

– Ты уже раз подставил: меня чекеры и менты ищут. Вдруг хочешь меня слить?

– Остынь. Если боишься, сделай по-твоему. Записывай номер.

В сложившейся обстановке Алехин не имел права на ошибку. Полностью верить никому нельзя, а без помощи не обойтись.

– Игорь, записывайте разговоры из «Мамы Розы». ЛЮБЫЕ. Посади Шпагину на их анализ. Больше никаких телодвижений. Иначе отказываюсь от операции «Шиа». Будут интересоваться сверху, так и передай. И еще: заберите мой «мерс» у Шмутко и прошерстите. Непонятно, как они нашли машину в городе, чтобы оставить записку. Шмутко на меня совсем не похож.