Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наследуя отцовский престол в 1894 году, Николай II не тронул декоративного генерал-адмирала, к которому по-родственному благоволил. Между тем перевооружение военно-морских сил Империи завершалось, и наступал период принятия стратегических решений, связанных прежде всего с Дальним Востоком. Ещё в 1896 году по просьбе Николая II обстоятельную аналитическую докладную записку «Соображения об усилении Тихоокеанского флота» составил великий князь Александр Михайлович (по-семейному Сандро). Великий князь Александр Михайлович (1866–1933) был сыном младшего из братьев Александра II, великого князя Михаила Николаевича. Таким образом, несмотря на то что Александр Михайлович был (неполным) царским ровесником, он приходился ему двоюродным дядей, а генерал-адмиралу Алексею Александровичу, соответственно, двоюродным братом. Александр Михайлович был другом детства и юности Николая II, поверенным его романа с Алисой Гессенской (будущей императрицей Александрой Фёдоровной), а, женившись сам вопреки романовским брачным традициям на кузине, великой княжне Ксении Александровне, стал ещё и шурином молодого императора. Не занимая по молодости лет никаких государственных постов, именно Сандро являлся главным домашним собеседником и консультантом нового царя, сразу же поставленного перед необходимостью принимать стратегические решения по тихоокеанским вопросам, не имеющие никаких аналогов во всей предшествующей истории Империи. Александр Михайлович имел основательную военно-морскую подготовку: он окончил Морское училище, в 1885 году был произведён в мичманы. С этого момента и до 1905 года его судьба так или иначе оказалась связана с российским флотом. Однако, в отличие от двоюродного брата, юный Сандро, будучи действующим флотским офицером, был склонен к интенсивной научной работе, глубоко изучил историю и теорию морского дела в России и за рубежом, составив и издав 12 подробных справочников о военных флотах иностранных государств. Эта «Морская справочная книга» выпускалась им периодически с 1892 года с промежутками от года до двух лет. Помимо того, он обладал широкими познаниями в военной промышленности, был талантливым инженером и экономистом. Читать сейчас его «Соображения об усилении Тихоокеанского флота» (тогда же в 1896 году опубликованные и разосланные всем заинтересованным лицам) и странно, и жутко. Сандро ставил вопрос о Тихом Океане с грубой прямотой, достойной великого Никколо Маккиавелли: либо Россия одновременно с началом движения на юго-восток начинает активно и цинично готовиться к большой, жестокой, кровавой и несправедливой наступательной войне за приморскую добычу, либо она должна вовсе оставить в покое китайцев и японцев и мирно наблюдать со стороны, как их будут потрошить такие испытанные асы колониальной экспансии, как англичане и французы. В политические договорённости и экономические соглашения на фоне сумасшедших прибылей Александр Михайлович не верил. Уверенно прогнозируя неизбежную эскалацию конфликта России и Японии в Приморье, автор записки не только точно предсказывает на восемь лет (!) общее течение событий, но и делает заключение о высокой вероятности внезапной японской агрессии в… январе 1904 года! В качестве превентивных мер Александр Михайлович предлагал начать немедленную переброску кораблей Балтийского флота в Тихий Океан, причём небольшими отрядами, по разным маршрутам, с последующей дислокацией как во Владивостоке, так и на незамерзающих базах в самом Приморье, поиском которых нужно также немедленно озаботиться. Что же касается новых кораблей, то их рекомендовалось строить или покупать в небольшом количестве, однако высокого качества и, опять-таки, по возможности на Тихоокеанском побережье.
Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты! Имея такого конфидента, Николай II располагал неплохими шансами на успех в восточноазиатской политике и без особой оглядки на дядю генерал-адмирала. Однако по характеристике того же Александра Михайловича, его царственный друг и родственник «никогда не мог понять, что правитель страны должен подавить в себе чисто человеческие чувства…» Алексей Александрович, прочитав «Соображения…», вообразил, что за его спиной зреет некий заговор, горько обиделся, и… незваный пророк удалился в добровольное изгнание по родственному требованию шефа Адмиралтейства[172]. Вновь Александр Михайлович был призван лишь в 1900 году, когда в ходе реализации корейских концессий создавалось «Русское лесопромышленное товарищество». Встав во главе предприятия, Сандро скоро убедился, что события в Приморье развиваются по худшему из всех возможных сценариев. Российские участники лесных концессий, ошалевшие от непривычных колониальных выгод, вели себя так, как будто корейская территория уже аннексирована Россией, японский флот потоплен, а смирившиеся с утратой влияния в регионе англичане зализывают раны на далёких островах туманного Альбиона. Между тем, в отличие от торгово-промышленного, военное присутствие России в Приморье явно не могло обеспечить не только ведение глобальных мировых битв за колонии на тихоокеанском просторе, но и обычного боевого контроля на всех уже заглоченных Империей территориях. Было очевидно, что долго так продолжаться не может.
– Разве мы хотим войны с Японией? – допытывался Александр Михайлович в беседах с царём. – Если мы её действительно хотим, то мы должны немедленно начать постройку второй колеи Сибирского пути, сосредоточить наши войска в Восточной Сибири и построить значительное количество современных военных судов.
Внятного ответа он не получал и в конце концов в 1902 году подал в отставку, «чтобы не иметь ничего общего с планами, которые ставят под угрозу сотни тысяч невинных русских людей». Николай II отставку принял, но, верный себе, дипломатично напомнил другу об их давних совместных планах реорганизации российского торгового судоходства и переустройства портов. И Александр Михайлович на эту утешительную наживку тут же клюнул, разумеется:
Я предложил, чтобы Государь создал особое управление торгового мореплавания, изъяв эту важную отрасль государственной жизни из ведения Министерства финансов. Государь наконец решил, что я буду начальником главного управления торгового мореплавания на правах министра. 6 декабря 1902 г. я был произведен в контр-адмиралы и, по своей новой должности, занял место в совете министров как самый молодой член правительства в истории Империи.
До сих пор это назначение историки трактуют по-разному. Однако нельзя не признать, что император, создавая Главное управление торгового мореплавания, был достаточно логичен: начинать борьбу за выход на трансокеанские линии, имея судоходную систему, ориентированную преимущественно на плавание во внутренних водах и каботажные перевозки, было бессмысленно. И Александр Михайлович в качестве царской креатуры на место «главноуправляющего» также имел в своём активе не только родственную и личную близость к Николаю II, но и деловые качества, вполне отвечающие масштабу и трудности поставленных перед ним задач. Сам профессионал, он делал ставку на профессионалов и принялся формировать штатный состав нового ведомства из морских специалистов, имеющих «вес» в учёных кругах. В частности, едва вступив в должность, Александр Михайлович тут же переманил к себе из Государственного контроля надворного советника Андрея Антоновича Горенко.