Давриан стоял на поляне, скрестив руки на груди. Инимин – рядом с ним, держа копье так, словно был готов в любой момент защитить Давриана.

К ним подошла Хесми, ведя за руку Тали.

– Что здесь происходит? – спросила она, отпустив руку девушки.

Давриан заговорил сдавленным от притворного страха голосом, но пахло от него лишь волнением и упрямством.

– Это был оборотень, – шепотом произнес он.

– Кто? – недоверчиво переспросила Хесми.

– Оборотень, существо, которое может превращаться из волка в человека и из человека в волка. Я уже говорил тебе об этом, когда мы видели бешеного волка. Брелан и его волк превратились в одно существо! Скоро они превратятся в такого же бешеного волка, как тот, который хотел напасть на нас!

– Какая чушь! – воскликнула Тали, оскалив зубы и звонко расхохотавшись. Ее смех разнесся по спящей деревне.

– Если это чушь, то скажи, где Брелан? Если он не этот волк, то где он?

– Не знаю, – ответила Тали, – может быть, на охоте?

– Ночью? – с вызовом поинтересовался Инимин.

– Такое однажды случилось у нас в Широкой Долине, – заметил Давриан. – Если оборотень укусит человека, то произойдет одно из трех: либо он взбесится, либо превратится в оборотня, либо умрет.

Хесми снова недоверчиво покачала головой.

– Никогда не слыхала о таких вещах, – сказала она, но в ее голосе не было полной уверенности.

Я не верила своим ушам. Мне казалось невероятным, что Хесми всерьез воспримет весь этот вздор. Ралзун говорил, что люди боятся ночи, потому что почти ничего не видят в темноте. Наверное, поэтому по ночам им чудятся разные чудовища. Я хотела поискать старика, но вспомнила, что он ушел в племя крианов. Кроме того, в Кааре той ночью не было многих из тех, кто доверял нам. Давриан хорошо рассчитал момент.

В этот миг на полянку выбежали Праннан и Амма. Я привстала на задние лапы, готовая броситься им на помощь. Однако в этот момент Джалимин издал радостный вопль и кинулся навстречу волкам. Праннан нес в зубах кусок жареного мяса, и Джалимин взял его. Несколько человек подняли было копья, увидев Праннана и Амму, но теперь они, опустив копья, улыбались.

– Волки принесли мне еду, – совершенно отчетливо произнес Джалимин. Он улыбнулся и положил голову на шею Праннану.

Лицо Хесми смягчилось.

– Они сделали для нас много, помимо того, что помогали на охоте, – произнесла она. – Они стали почти членами рода. Я не могу поверить, что от них исходит угроза.

– Легенды рассказывают, что волки – наши друзья, – вставила Тали. – Люди становятся лучше, живя с волками.

– До тех пор, пока волки не начинают убивать их во сне, – буркнул Давриан.

– Мы примем это во внимание. – Хесми кивнула Давриану и обернулась к внуку. Было понятно, что разговор с Даврианом окончен.

Я решила, что он сейчас вспылит, но он лишь улыбнулся Хесми и зашагал прочь.

Я начала было выползать из кустов.

– Подожди, Каала, – задержал меня Аззуен. – Посмотри, как встревожены люди.

Я замерла на месте. На поляне в разных местах по-прежнему кучковались небольшие группы людей. Они перешептывались, лица их были напряжены, плечи неестественно приподняты. Среди них я увидела того мужчину, который бросил в меня палку после того, как мы увидели бешеного волка. Над деревней витал запах страха.

– Он хочет держать их в страхе до своей победы, – мрачно произнес Аззуен.

– У него мало времени, – возразила я. – До Равноденствия осталось совсем немного, а Хесми не верит в его россказни.

Мы дождались, когда люди мало-помалу успокоились, как можно тише выбрались из нашего укрытия и вошли в деревню. Дружки Давриана принялись перешептываться и показывать на нас пальцами, но остальные люди не обращали на это внимания. Около одного из костров, свернувшись калачиком, лежала Тали. Я подошла к ней и устроилась рядом. С другой стороны от меня прилег Аззуен. Давриан с вызовом посмотрел на меня, и я, не отведя взгляд, оскалила зубы. Человек отвернулся, не выдержав этого состязания. Удовлетворенно вздохнув, я поудобнее улеглась возле Тали, наслаждаясь теплом человеческого костра.

Утром я проснулась от шума и запахов суеты людей, готовившихся к новому дню. Где-то недалеко лежало мясо, и его запах нестерпимо щекотал мне ноздри. От голода заурчало в животе. Я растолкала Аззуена, и мы пошли на запах к самой теплой уютной маленькой полянке на краю деревни. Люди – расточительные существа и часто выбрасывают кости с большими кусками хорошего мяса. Но все же я никак не ожидала, что на краю полянки мы обнаружим целую гору отличного жареного лосиного мяса. Мясо оказалось не очень свежее. Я вспомнила, что этот лось был убит несколько дней назад, а люди не любят есть старое, с душком мясо, если хорошенько его не закоптят. Наверное, поэтому они и решили оставить эту лосятину нам.

Я подбежала к мясу, но замерла на месте. В запахе мяса была какая-то отвратительная примесь.

– Не ешь его, Каала, – предостерег Аззуен.

– Да, я знаю, – я принюхалась. От мяса отчетливо пахло листьями горечи – растения столь ядовитого, что от одного съеденного листочка волк мог тяжело заболеть. Если же съесть несколько листьев, то можно и умереть. Кто-то затолкал в лосятину множество листьев горечи. Присутствовал здесь и другой сильный запах – Давриана. Я сразу вспомнила, как они с Инимином говорили о том, что от нас надо избавиться, и как он после ловли лосося пнул ногой кустарник горечи.

Аззуен негромко зарычал. Мне захотелось нагадить на кучу мяса, чтобы Давриан знал, что я думаю о нем и его попытках нас убить, но Тревегг однажды сказал, что злорадство над неудачей врага лишь укрепляет его решимость отыграться. Я набросала землю на груду мяса, чтобы другие волки, ощутив запах горечи, даже не подходили к этому месту.

Если раньше у меня еще были какие-то иллюзии, то теперь они окончательно развеялись. Давриан не остановится ни перед чем в своей борьбе за место криана. Он решил нанести нам решительное поражение, а для этого ему надо нас убить. Я презрительно зарычала. Если уж он так хотел нас убить, то мог бы придумать что-нибудь получше.

Тали и Брелан ждали возле травяного шалаша. Тали, увидев нас, расплылась в широкой улыбке. Я не понимала, как она может веселиться, зная, что Давриан делает все, чтобы она проиграла на выборах. Я села рядом с девушкой и пристально посмотрела ей в лицо.

– Идемте, волки, – сказал Брелан. – Мы будем учить Тали плавать.

Я встала и толкнула Аззуена плечом. Я пыталась убедить Тали научиться плавать, сколько ее знала. Брелан каким-то образом сумел ее уговорить, и я не собиралась ждать, когда она передумает. Праннан, Амма и Лаллна по-прежнему спали в лучах утреннего солнца. Мы ушли, предоставив им наслаждаться сновидениями.

Брелан привел нас на мелководный тихий участок реки. На поясе у Тали был маленький мешочек, пахнувший мясом и листьями какого-то клубневого растения, которое в изобилии росло по берегам ручьев вокруг Каара. Цветы этого растения очень приятно пахли днем, но его листья были горькими и не годились в пищу. Тали, перехватив мой взгляд, рассмеялась. Она никогда не хотела учиться плавать, и я никак не могла понять, почему сегодня она так радуется предстоящему первому уроку.