Я представила, как он нависает над постелью Дариана и укол за уколом наносит на его уже израненную кожу символы Храмовой Науки. Он колет и колет его плоть острыми иглами.

Чем он там вообще занимается?..

– Майя? Ты в порядке?

Посреди лестницы, держа на плечах тушу оленя с белым пятном на морде, стояла Джем.

Я совершенно не помнила, откуда у меня в руках завернутое в мешковину мясо. Я не услышала ни как Одакс хлопал крыльями, ни как он царапал когтями камень у меня над головой – я уловила звуки лишь сейчас.

Наверху, оказывается, сгрудилось уже несколько драконов.

– Ты что, призрак увидела? Майя, с тобой все хорошо? – Джем положила тушу оленя на полку.

Я вздохнула.

– Я в порядке.

Голос, к счастью, не дрогнул.

Джем подошла ближе и вроде бы хотела меня обнять, но сверток с мясом, который я продолжала держать, мешал нам. Поэтому Джем лишь стиснула мои плечи руками.

– Джем, мне надо с тобой кое о чем поговорить.

– Ладно… тебе это поможет…

– Нет, нет, я не о том. А о Дариане. Мы должны сделать так, чтобы он и Ару оказались рядом, и заставить Мабира…

– Где корзина? Эге-гей? – Томан затопал вниз по ступенькам. – Мясо надо положить на лед!

Он заметил нас с Джем и, забрав у меня сверток, кинул его в корзину подъемника. Дернул рычаг, запуская водяное колесо. Корзина начала подниматься.

– Пойдем! Пора за работу! Твоя малышка и ее друг заждались тебя наверху, – Томан шагнул обратно к лестнице, но вдруг замер и, окинув нас с Джем внимательным взглядом, нахмурился: – Что у вас?

Я набрала в легкие воздуха и упрямо стиснула зубы.

У меня появился план.

У подножия скал гнездилась окутанная дремой деревня Риат. Мы незаметно скользили по воздуху к Храму. Я летела вместе с Джем на Колувер. Кейрр сидела в мешке у меня на коленях. Томан на Эйтис вез Ару в седельной сумке – наружу торчала лишь голова малыша. Мы взяли самок, ведь они спокойнее самцов, менее склонны устраивать возню или издавать громкий вой.

Мы хотели пробраться в Храм и поскорее улететь обратно – и проделать все как можно тише.

Храм находился на низком выступе скалы, к северу от Ревущего, и величественно возвышался над крышами деревни. Впрочем, добраться к нему было легко – по самой обычной извилистой тропинке. В сумерках изогнутая крыша и резные колонны были почти не видны, однако в витражных окнах мелькали отсветы, которые напоминали блуждающие огоньки. Храмовое гнездовье пустовало с тех самых пор, как умер дракон Мабира, но вскоре туда вернется жизнь – когда Туло, послушник Мабира, станет старше и получит своего дракона. Два крыла постройки обрамляли дворик, где мы и сели – еле слышно, практически бесшумно. Драконицы едва царапнули камни своими когтями.

– Живо, – скомандовала я и соскользнула с седла, держа мешок с Кейрр перед собой. Приземлилась я с кряхтением – все-таки за это время (чуть меньше недели) Кейрр успела поправиться.

Томан передал нам Ару, после спрыгнул со спины Эйтис. Я думала, что он будет выступать против моего плана или сочтет его детским, глупым. Зря я переживала. Когда я объяснила ситуацию и пересказала наш с Мабиром разговор, Томан лишь кивнул. Дариану и Ару нужно завершить метки, доказывала я и напоминала, что Дариан и его брат тоже. Томан, конечно же, хотел, чтобы Дариан поправился, а оба дитя стали полноценной частью нашего гнездовья.

Сперва Томан, правда, настаивал, что надо обо всем рассказать отцу, но мы с Джем ему возразили.

«Отец ничего скрывать не станет, в дело вмешается Роув, а потом Беллуа каким-то образом обязательно выставит меня злодейкой, – сказала я. – И начнется очередной спор про знаки и предвестия».

«Тогда кто-то должен отвлекать Беллуа и Роува, – заметил Томан. – Но ты права. Заслужить прощение будет проще, чем выпросить разрешение. Значит, дождемся, когда отец отправится с ними к пещерам. Летают туда они почти каждый день, и у нас будет примерно часа два».

Возможность представилась нам уже вечером.

Поэтому мы решились тайком протащить в Храм двух новых дитей нашего гнездовья. Я очень надеялась, что двух часов нам хватит с лихвой.

Скрипнул засов, распахнулась левая створка. Наружу выплыл аромат благовоний, а вслед за ним с фонарем в руке показался Туло, взъерошенный, словно он только вскочил с постели. За Туло выглянул изумленный Мабир.

– Ага!.. Мне не показалось, я слышал шорох крыльев. Милая моя девочка! Что ты здесь делаешь?.. И Джем, и Томан!..

Ару на руках Томана грустно захныкал. А Мабир заметил Кейрр, и лицо его помрачнело.

– Понимаю.

– Вы должны закончить метку Дариана, – сказала я.

– Разумеется, – кивнул Мабир. – Я ожидал, что ты выкинешь нечто подобное, юная плутовка. Что ж, проходите. Проходите. Туло… займись драконами. Напои, накорми их, но не расседлывай. И не отходи от них, пока мы не закончим.

Туло с фонарем нырнул в темноту, и Мабир шагнул в Храм. Томан передал Ару Джем.

– Справишься?

– Конечно, – вопрос ее явно задел, но я не поняла почему.

Томан на мгновение задумался и кивнул.

– Останусь здесь, буду держать ухо востро.

– Спасибо.

Джем чмокнула его в щеку, и мы с ней последовали за Мабиром – так быстро, как позволяли наши ерзающие ноши.

Дхалла провел нас по залитому светом свечей нефу – огромному, вмещающему в себя его тиннен, то есть прихожан, и несколько взрослых драконов. Мы проскользнули мимо расположенной в центре кафедры, за которой дхалла читал проповеди, а потом и мимо деревянных колонн, вырезанных в виде драконов и стоящих у витражных окон. Мы направлялись к арочным дверям, за которыми находились внутренние помещения – покои Мабира и кладовые с подсобками, а также комнаты, служащие лечебницей для больных и раненых. Взяв из ниши свечу, Мабир взмахом руки пригласил нас войти.

– Милостивые Авар, Майя… – пробормотал он, однако в его взоре не было упрека. Мабир колебался, но уже не выглядел таким испуганным, как в прошлую нашу встречу. – Значит, именно ты и есть катализатор, верно, девочка? Ты развеяла мои сомнения о том, явился ли Летний дракон ради тебя. Перемены следуют за тобой по пятам. – Мабир вздохнул. – Однако все так и должно быть, я чувствую это. Я слишком долго склонялся перед Беллуа и часто шел на уступки. В конце концов, мой выводок – это ты и Риат, а не Беллуа, не далекий Храм в Авигале, и не семинария Мактаа.

Воздух в самой глубокой части Храма был другим. Я никогда сюда не попадала. Здесь было холоднее, пахло болезнью, гниением, кровью и мазями. От дальней стены донесся стон, и я напрягла зрение, силясь увидеть, кто там лежит. Прикрыв свечу ладонью, я разглядела ряд кроватей и редкие деревянные резные ширмы между ними. Мабир, прихрамывая пошел, к источнику звука и махнул мне рукой.