У меня и так было хлопот по горло.

Растить юных драконов – нелегкая работа. Помимо кормления и купания, их необходимо обучить массе вещей. Начинали мы с уроков языка – примитивные команды, определенные слова и фразы, которые пригодятся им на всю жизнь: стой, ко мне, вперед, замри! А их любимым вскоре станет команда взлететь – «ввысь!». Но эти дни нам еще предстояли.

Первым делом имена. Драконы понимают, что это такое. Они охотно их используют и даже изобретают собственные, как, например, было с Кейрр и ее отцом. Шуджа называл моего отца «Маджа», что драконы выговаривали с легкостью, но «Т» в имени «Томан» давалось им сложнее, и Ранну, принадлежащий моему брату, называл его «Доман». А Одакс, к примеру, произносил «Джем» с мягким знаком… ну и так далее, везде имелись свои нюансы. Шуджа именовал Томана «ма-чик», к стыду последнего, а Джем – «деочкх», или «девочка», как мы смогли расшифровать.

Драконы понимали и что такое статус в обществе.

– Май-я, – произнесла я, похлопав себя по груди.

Кейрр вынюхивала очередной кусок лосося.

– Май-я.

– Моуп, – возразила она.

– Как меня зовут, Кейрр? Вот ты… Кейрр, – я потрепала ее по груди и указала пальцем на себя. – Май-я.

– Моуп.

Голодной она не была: ее совсем недавно накормили. Просто слишком любила лосося. Я вытянула кусочек так, чтобы она не могла дотянуться, и повторила:

– Майя.

Кейрр села и глянула на меня, склонив головенку. Такую позу она принимала всякий раз, когда глубоко задумывалась.

– Майя, – четко произнесла она и категорично добавила: – Моуп!

Я рассмеялась и отдала ей угощение, почесывая ее за ушным гребешком. Я чувствовала, какую роль сыграла наша метка связи – она каким-то образом помогла Кейрр понять, что я от нее хочу. Храмовое искусство насечек – впечатляющая наука. Ну, или мой дить весьма умен. Или и то, и другое. Я часто гадала, как мои предки справлялись с драконами безо всяких насечек, или же сие искусство появилось раньше? Но тогда зачем? Насколько мне известно, эта наука стара как мир.

Впрочем, меня интриговала драконья речь. Я внимательно вслушивалась, когда взрослые особи пощелкивали языками и что-то урчали друг другу. В памяти всплывали материнские рассказы и то, как отец Кейрр велел дочери уходить и оставаться со мной, использовав лишь несколько гортанных звуков.

Я понимала, что звуки эти были отнюдь не случайными, хоть и отличить один от другого оказалось сложно. Тем не менее я продолжала прислушиваться и подражать драконам, когда что-то улавливала. И чаще всего взрослые особи в такие моменты смотрели на меня как на чокнутую. Возможно, они не ошибались.

Однажды я стала свидетелем того, как Кейрр играет с тушкой курицы, которую я достала из хранилища малышке на обед. Кейрр попятилась от курицы на несколько шажков, припала к земле, приготовилась к прыжку и зажмурилась. Цокнула языком, распахнула глаза и уставилась на свою пищу, наклонив голову.

– Что ты задумала, девочка?

Кейрр опять пригнулась, крепко зажмурилась и подползла ближе к цели. Вновь щелкнула языком, распахнула глазенки и, вскинув голову, наклонила ее в другую сторону. Я расхохоталась, но Кейрр не обратила на меня внимания и повторила все в третий раз: присела с закрытыми глазами, подобралась ближе, щелкнула и вскинула головку с каким-то изумлением на мордочке.

И все. Наконец, Кейрр набросилась на добычу и методично ее растерзала. А я и не поняла, что произошло. Мне было жаль, что я не могла влезть в ее мысли во время драконьего охотничьего ритуала. Позже я опять увидела это зрелище – на сей раз в роли невольной жертвы выступил Ару, после чего у малышей разразилось игривое сражение.

Больше я ритуал не наблюдала.

Кейрр поразительно быстро запоминала слова, Ару тоже следовал ее примеру. Они охотно общались. Ару почти сразу научился выговаривать имя Кейрр, зато ей почему-то его имя давалось с трудом. Постоянно выходило нечто вроде «Ау-у» или сплошное драконье рокочущее «Р-р». Но мы не сдавались.

Курицу мы теперь называли «бак-бак-бак», телятину – «м-му!», а рыбу – «спш-ш», «хвш-ш», или я произносила любой другой звук, имитирующий плеск, ведь до изучения конкретных видов нам было еще далеко.

Эти «словечки» я выбрала потому, что Кейрр их легко выговаривала.

Дариану звукоподражания были не по душе. Он упорно пытался научить Ару произносить полноценные слова на человеческом языке, но вместо «курица» дить выдавал в лучшем случае «р-рца». А вот «корова», к облегчению моего брата, вызывала у Ару меньше сложностей.

Однажды Дариан сидел, хмуро потирая шрам на ноге. Вдруг брат уставился на меня и сердито заявил:

– Твой дракон нелеп. То кудахчет как курица, то мычит как корова. Не надо, чтобы рядом с твоим дитем бегал мой Ару. Мне это не нравится.

Филигрань рун вокруг шрамов их отнюдь не украшала. Нога у Дариана, вероятно, по-прежнему ныла, но я была совсем не в настроении делать ему поблажки.

– Когда сам будешь его кормить, тогда и будешь учить чему угодно. А я уже за двоих отдуваюсь.

Дариан начал возражать, но я тотчас развернулась к нему спиной и демонстративно направилась в амбар. Кейрр и Ару потрусили за мной. Когда я подняла из ледяного хранилища корзину с их вторым завтраком, состоящим из курицы, которую так любил Ару, они принялись с голодным видом кружить около съестного.

Я продемонстрировала им, что корзина полна до краев. Кейрр вежливо попросила, тихонько закудахтав.

– Бак-бак, – произнесла она, и я бросила ей тушку.

Кейрр поймала ее еще в воздухе, слегка потрепала и слопала по кусочку. Ару пристально смотрел на корзину.

– Надо попросить, – сказала я ему. – Смотри, как делает Кейрр. Эй, малышка, хочешь еще?

– Бак-бак-бак, – согласилась та и вновь получила вознаграждение.

– Понял? – спросила я у Ару.

Он глянул на меня и озадаченно склонил головку набок.

Потом попытался сунуть нос к мясу, но я его отпихнула.

– Бак-бак, – настаивала я.

– Ба, – выдал Ару.

– Неплохо. Попробуй еще: ба-а-ак-бак-бак-бак.

– Ба-а-ак-бак-бак-бак, – деловито подхватила Кейрр, и я бросила ей очередную курицу.

Кейрр оторвала у тушки ногу и, глядя на Ару, с явным наслаждением покатала ее в пасти. Кейрр его дразнила! Я рассмеялась.

Ару потоптался на месте, уставившись сперва на Кейрр, а затем на стремительно убывающее содержимое корзины и вдруг заорал:

– Ба-а-ак-бак-бак-ба-а-ак!!!

Я на мгновение замерла и громко расхохоталась. Кейрр насмешливо закряхтела: так делают драконы в минуты веселья.

– Ох, молодец! – я угостила и Ару, с тушкой он расправился молниеносно.