Только дедушка Клары мог гарантировать ему выезд из Ирака, но стоило ли теперь доверять Танненбергу? Может, он просто использует Ахмеда, а в самый последний момент прикажет его убить? Трудно было что-либо предугадать: с Альфредом никто ни в чем не мог быть уверен.

Ахмед поговорил со своей сестрой – единственной его родственницей, все еще жившей в Багдаде, да и то мечтавшей отсюда уехать. Она вернулась в Ирак чуть меньше года назад, когда ее мужа – профессионального итальянского дипломата направили в Багдад, и очень надеялась, что их немедленно эвакуируют, как только загрохочут барабаны войны.

А пока что сестра согласилась приютить Ахмеда в своем доне – просторном одноэтажном здании, расположенном в районе, в котором проживало много дипломатов из западных стран.

Ахмеду выделили комнату младшего из его племянников, а того временно поселили вместе со старшим братом.

Сестра Ахмеда посоветовала ему просить политическое убежище, однако он понимал, в какое затруднительное положение поставит своего зятя, если явится в посольство Италии и попросит предоставить ему политическое убежище. Может возникнуть дипломатический скандал, да и Саддам, наверное, все равно не позволит ему выехать из страны, какое бы дипломатическое прикрытие не попытались предоставить ему итальянцы.

Нет, так поступать было нельзя. Стоило попытаться бежать из страны без чьей-либо помощи, не компрометируя никого, а тем более своих родственников.

Когда вертолет приземлился на военной базе неподалеку от Телль-Мугхаира, у Клары возникло ощущение, что ее голова вот-вот расколется на части. У нее сильно болели виски, потому что от невыносимого грохота вертолетных винтов не спасали даже наушники.

Значительная часть военной техники Ирака была самым настоящим металлоломом – в том числе и вертолет, на котором прилетела Клара. Впрочем, Полковник сразу же предупредил Клару, что другого вертолета он ей выделить не сможет.

Выехав с военной базы на джипе в сопровождении двух солдат и машины сопровождения с четырьмя охранниками, приставленными к ней дедушкой, Клара почувствовала себя немного лучше.

Стояла жара, пыль поднималась от малейшего движения, а когда навстречу попадался какой-нибудь автомобиль, их окутывало облако желтой пыли, которая затем начинала хрустеть на зубах.

Староста деревни встретил Клару на пороге своего дома и пригласил ее выпить чаю. Они обменялись обычными для такого случая любезностями, потратив на это ровно столько времени сколько требовали приличия. Затем Клара рассказала, с какой целью она приехала.

Староста выслушал ее внимательно, с легкой улыбкой, и тут же заверил, что, следуя данным ему Ахмедом по телефону инструкциям, он организовал первоочередные работы. Местные жители уже начали возводить глинобитные дома, благо что глины в этой местности было хоть отбавляй. Так же как и три тысячи лет назад, глину смешивали с водой и затем добавляли в нее сухую солому, песок, гальку и золу. Техника строительства была довольно примитивной: стены возводили слой за слоем, накладывая каждый новый слой на уже высохший предыдущий. Чтобы уберечь строения от дождя, их накрывали соломой и пальмовыми листьями. Полдесятка домов были уже готовы, и, судя по темпу строительства, к концу недели вполне могли быть закончены еще шесть.

Внутри эти не особенно большие дома были незатейливыми. Тем не менее по настоянию Ахмеда в них предполагалось установить душевые кабины и примитивные санузлы.

Явно гордясь тем, что под его руководством был выполнен большой объем работ за столь короткий срок, староста деревни заверил Клару, что он лично уже отобрал среди жителей деревни тех, кто будет работать на раскопках.

Клара поблагодарила его за усердие и, начав разговор издалека, чтобы не обидеть старосту, объяснила, что сама хотела бы поговорить со всеми жителями деревни, так как рабочие, которые ей нужны, должны соответствовать определенным требованиям. Она также сказала, что уверена в правильности его выбора, однако попросила его все же позволить ей самой побеседовать со всеми жителями, которые выразили желание поучаствовать в работе археологической экспедиции.

После довольно долгих препирательств Клара решила мимоходом упомянуть имя Полковника, чтобы наконец закончить бесконечный спор со старостой деревни, упорно настаивавшим на том, что только он может правильно подобрать людей.

Услышав имя Полковника, староста тут же согласился удовлетворить просьбу Клары и сказал, что на следующий день она сможет побеседовать с кем только захочет. Он также сообщил ей, что и некоторые женщины деревни выразили желание поработать: они могли бы, например, стирать белье и убирать в жилищах иностранцев, пока те будут находиться на раскопках.

Вечером Клара сказала старосте, что принимает его предложение остановиться в его доме на половине, где жили его жена и дочери, пока не прибудет основной состав экспедиции. Но сначала она хотела бы сходить к месту раскопок, чтобы решить, какие еще работы предстоит выполнить в ближайшее время. Староста согласился. Он знал, что Клара все равно будет делать то, что ей захочется, к тому же на нем не лежала ответственность за нее, несмотря на то что вместе с ней из самого Багдада приехали ее личные охранники.

Клара подумала, что эта деревня наверняка получила свое название из-за желтого цвета почвы, такой же желтой покрывающей все вокруг пыли и желтовато-соломенного цвета камней. Ей нравился этот цвет, который придавал какой-то своеобразный колорит этому полузабытому месту, расположенному так близко к древнему Уру.

Клара попросила сопровождавших ее охранников держаться подальше: ей хотелось побыть одной, не ощущая их присутствия буквально на каждом шагу. Охранники не подчинились, потому что полученные ими от Альфреда указания были однозначными: они не должны были терять Клару из виду, и если кто-либо попытался бы причинить ей хоть малейший вред, они должны были убить его. Перед этим, если будет такая возможность, следовало выяснить, что это за человек и на кого он работает. Никто в мире не мог предпринять попытку причинить Кларе хоть какой-то вред, не поплатившись за это своей жизнью.

Как Клара ни настаивала, ей не удалось переубедить охранников. Единственное, чего она смогла добиться, – они стали держаться от нее на некотором расстоянии, но ни на секунду не теряли ее из виду.

Клара стала ходить по периметру уже откопанных руин, гладя остатки камней, из которых когда-то было построено это таинственное здание. Она рассматривала его с разных сторон, смахивая прилипшие к камням кусочки земли, а еще она собирала маленькие обломки глиняных табличек и аккуратно укладывала их в холщовую сумку. Затем она села на землю и, опершись спиной о камни, дала волю своему воображению, пытаясь мысленно увидеть где-нибудь поблизости писца по имени Шамас.

– Аврам, то, что ты мне рассказываешь, описывается и в «Поэме о Гильгамеше»! – воскликнул Шамас.

– Ты в этом уверен?

– Да как же я могу быть в этом не уверен, если мы ее изучали с Илией?