часть задания была выполнена, теперь оставалась вторая и самая сложная. Сделав описание яда и вписав его в таблицу, мы остановились на трех вариантах: аконит, олеандр, или цикута.

– Почему так сложно? – Мия судорожно листала конспект, по всем описаниям выходило, что все эти яды сильно токсичные, и универсальное противоядие может не сработать.

– И как понять, что это? – Гуль теребил волосы, чрезмерно активный мыслительный процесс давался нелегко.

– Просто.

Ицли выхватил бутылек и сделал приличный глоток.

– Ой, дураааак… – прошептала Алина. Я поборола желание перекреститься самой и перекрестить этого несчастного.

Морис придвинулся поближе к самоубийце, отмечая для таблицы расширение зрачков, слабый озноб и некоторые нарушения дыхания.

– Ты как? – Я осторожно повернулась к Ицли и отшатнулась. Сейчас его глаза были полностью залиты черным цветом, и дышал он рывками.

– Неплохо, но вам бы поторопиться, у меня начинает болеть живот, – и в подтверждение слов его согнуло в приступе рвоты. Алина быстро подала ему пустой мешок.

– Цикута, – безапелляционно заявил Морис и принялся смешивать разложенные на столе травы, аккуратно засыпая их в кипяток.

– Надеюсь, ты прав. – Рэнди впечатлился внешним видом полузеленого змея и передернул плечами.

Алина с ужасом наблюдала, как Ицли выворачивает над мешком.

Смесь прокипела пару минут, Морис снял котелок с горелки, перелил полученную жижу в толстый глиняный стакан и сунул дрожащему змею в руки.

– Если я откину хвост, то буду приходить к вам по ночам и стонать в ухо, – скривился Ицли и стал пить, морщась от жара и наверняка премерзкого вкуса настоя.

– Ну, на мои навыки еще никто не жаловался, – отозвался Морис оскорбленно.

– Может, потому что жаловаться уже некому? – мстительно поддел его Рэнди.

– Да помолчите вы, – одернула их Мия. – Ему лучше или как? Не хочу становиться участником группового убийства по предварительному сговору.

Я решила, что приду на следующий практикум только тогда, когда перечитаю все книги в библиотеке с раздела про яды. А лучше вообще не приду.

– Ммм, какой интересный компотик. – Ллейшах подполз ближе и поболтал черпаком остатки жидкости в котелке. – Ну и кто из вас отправится к дорогому ректору сообщать новость, что группа студентов угробила своего подопытного?

У меня нервно задергались глаз, руки, ноги и даже змеи.

– Все время хочу спросить, почему Миллхаус дорогой? – прищурился Морис.

– А разве в моем голосе не слышно сарказма? Странно, я так старался, воспроизводя эту эмоцию, – мэтр нехорошо ухмыльнулся. – У нас с ним давняя борьба, драконы приходятся дальними и высокопоставленными родственниками нагов.

Ицли закатил глаза и сполз вниз по лавке.

– Заговорился я с вами, – прошипел Ллейшах. – Промойте ему желудок, потом побольше питья и щадящее питание. Противоядия от цикуты не существует, только симптоматическая терапия.

– То есть мы были правы в описании яда? – Морис торжествующе посмотрел на нас.

– И только поэтому окончательно не завалили практикум, поставлю удовлетворительно, но в следующий раз на такой результат не рассчитывайте, – пробурчал мэтр и пополз проверять остальные котелки.

– Ты как? – Мия потрепала бледного змееныша по голове.

– Отвратительно, причем, похоже, больше от вашего противоядия, – Ицли пошатнулся, и Алина его подхватила.

– Провожу к доктору Зусману, – отрапортовала девушка и, сияя довольным лицом, потащила добычу в свое логово, тьфу, в медпункт.

– Это то, о чем я подумала? – я глядела на странную парочку, а Мия довольно хихикнула:

– Не оборотнями едиными.

Наших девичьих перемигиваний никто не заметил, парни устало обмахивались листками.

– Это надо отпраздновать, – сказал Рэнди, и Морис угукнул. Обычно он отлично держит лицо эдакого всезнающего и все умеющего (и не зря), но мне казалось, я понимаю, почему это задание так нас вымотало.

– У меня есть идея.

На сегодня пары закончились, немного отдыха нам не помешает, тем более после такого волнующего практикума явно надо подлечить нервы. Дружной толпой мы ввалились в китайский магазин, тут же забив корзинки всяческими закусками – вяленой рыбкой, сухариками и чипсами. Моя студенческая копилка существенно пополнилась за последние несколько дней, так что мы с Мией еще и сладенького взяли.

На улице возле крыльца за столиком с вейцзы сидел Сорамару и, закинув ногу на ногу, обмахивался в тенечке расписным шелковым веером. При виде нашей шуршащей пакетами компании он замер и с подозрением спросил:

– Кто спонсор сего мероприятия?

– Я! Пропиваем гонорар за кинодебют! Имею право, между прочим, – похвасталась я, и тут до меня дошел смысл легкой полуулыбки на лице уборщика. – Сколько стоила та метелка, которую я сломала?

– Миллхаус списал по инвентаризации, – отмахнулся Сорамару. – Но от небольшого взноса в фонд жертв академических коридоров я не откажусь.

Так я рассталась еще с некоторым количеством средств, но чувствовала при этом прямо-таки поразительную легкость. И каждый уносил в бумажном пакете нечто запрещенное: мы – алкоголь, а Сорамару – пакет настоящих французских круассанов.

– Ну что? В подземелье? – спросил Рэнди у меня.

– Я нашла более подходящее для нас место, – загадочно ухмыльнулась я. Мия сбегала в комнату и забрала оттуда Чернушку, теперь та задорно гукала в пакете с чипсами и была абсолютно счастлива.

Забегая вперед, скажу, что мысль всем вместе проведать могилу Кирры пришлась Морису и Рэнди по душе, и пусть мы все понимали, что ее настоящей там давно нет, но где бы Кирра ни оказалась, мы хотели для самих себя устроить символические проводы. Жизнь изменилась, мы изменились, и, хотя уровень напряженности будней не снизился, мы стали получать от всего удовольствие. По крайней мере, хотелось в это верить.

Поздно вечером мы прошли кладбище почти насквозь, пока не показался памятник с лисьей маской. По пути я рассказала, как вчера случайно наткнулась на него и пообещала, что мы устроим праздник посвящения в студенты прямо здесь.

Мия осмотрелась вокруг, достала из пакета стаканчики и разлила на всех. Один из стаканчиков и самую красивую пироженку она неожиданно понимающе поставила около памятника.

– Для тебя, – и первую порцию мы выпили в память о нашей подруге. – Надеюсь, там, где ты сейчас, весело.

Дальше пьянка пошла по накатанной, и никто не заметил, как стаканчик у надгробия опустел, а потом исчезло и пирожное.

– Кстати, я тут нашел такую штуку, – Морис прикоснулся к браслету, а потом потянулся к нашим и добавил каждому что-то в настройки. После чего написал сообщение на своем браслете, и у нас у всех они завибрировали. – Теперь мы можем все говорить в одном окошке!

Я посмотрела на него и вздохнула. Бедняга, неужели он не застал начало чатов? А говорил, что умер в 2010 году.

И тут меня прям озарило – если есть чаты, значит, может быть и местный аналог интернета! А где мне еще искать информацию, как не там? Еле остановила себя от того, чтобы начать что-то делать прямо сейчас – нельзя быть такой одержимой, даже если это действительно важно. Наверное… Честно говоря, я уже ни в чем не была уверена.

В общагу мы попали к утру, изрядно