– Смотри и слушай, что происходит в твоем рассудке, – говорил ему Балбир.

– Там такой гвалт, что ничего не видно и не слышно, – отвечал Майло.

Балбир на это пожимал плечами и уходил в себя. Майло решил попытаться вновь. Вдох. Прогони все мысли. Выдох. Сосредоточься на дыхании. Что стряслось с Учителем, беспокоился рассудок. Майло отметил вопрос. Живут ли люди на Луне, не унимался рассудок. Да, как тут ни старайся, всякая ерунда все равно выплывет наружу.

Что-то лодыжка ноет. И приступов астмы давно нет – может, я исцелился? А буддисты занимаются сексом? О, что там за шум? Заткнись, думал он. Заткнись, заткнись. Дыши. Безмолвие… вдох… Чувствую, как волосы растут.

– Да так твою растак! – взревел он.

– Ш-ш-ш, – заерзали паломники по соседству. – Мы медитируем.

На другой день путники достигли места под названием Сравасти. Сравасти был небольшим городком, где Учитель часто останавливался. Давным-давно здесь возвели целый храмовый комплекс. Он считался одним из главных мест, куда стекались желающие познать его учение. Здесь совершенствовали свои знания его лучшие ученики и последователи, и жизнь в городке напоминала непрерывный буддийский праздник. В центре нельзя было ступить и шагу, не наткнувшись на медитирующих паломников.

Когда в городок прибывал сам Учитель, это напоминало вхождение Христа в Иерусалим, с тем лишь исключением, что Христа еще не существовало. Процессия странников превращалась в праздничное шествие с цветами и песнями. Каждого из них встречали поклонами и благоговейными прикосновениями. Отчасти потому, что толпа почитала все даже отдаленно связанное с Буддой, но еще и потому, что они не знали, кто именно из странников настоящий Будда.

Как большинство обычных людей, паломники рассчитывали узнать Учителя по его внешности. Он должен быть трехметрового роста, и глаза должны метать пламя. Таков, говорили они, человек, одной своей просьбой заставивший плошку с рисом плыть против течения. Таков он, кто убил ужасное чудовище джунглей, позволив съесть себя, чтобы прожечь потом путь к свободе лучами Совершенства. Таков тот, чья душа едина со временем и вселенной.

Однако же сгорбленный старик проходил мимо них наравне с другими. Правда, глаза его видели насквозь, но это можно было заметить, только оказавшись лицом к лицу.

– Они не узнают его, – пробормотал Омпати, вытаскивая из волос лепестки магнолии.

Майло кивнул.

– Ну и ладно, – шепнул один из шедших рядом паломников. – Он весь день интересуется приготовлениями к свадьбе, особенно танцовщицами.

– Чьей свадьбе? – нахмурился Майло.

– Его собственной.

– Так он женится?

– Собирался жениться. Не вышло.

– Ой, – сказал Майло. – Печально.

– Это было лет шестьдесят назад, – добавил паломник.

Вечером вдоль мягких лужаек и простых монастырских стен зажглись ряды факелов. Тысячи людей устроились на траве в ожидании Будды, возбужденно переговариваясь.

Атмосфера напоминает рок-концерт на открытом воздухе, заметил голос в голове Майло (из его далекой будущей жизни). Из центрального здания монастыря старшие ученики вынесли большую расшитую подушку, положили на траву и расселись позади полукругом. Было заметно, что они нервничают. И вот явился Учитель. Он шел медленно, ведомый под руку Балбиром. Толпа притихла. Насекомые затрещали еще громче. Летучие мыши зигзагами сновали между факелами. Учитель сел на подушку, сложив пальцы в мудру. Тянулось время. Взошла луна. Будда поднял глаза к небу. Они казались яркими, но далекими, как ночные костры за рекой. Майло увидел в них пустоту. О, нет! Учитель заговорил о свадьбе.

– Я женюсь, – объявил он с блуждающей улыбкой, – на моей возлюбленной племяннице Ясодхаре. Церемония состоится во дворце моего отца. Там будут танцовщицы.

Оглянувшись кругом, Майло увидел, как люди в толпе кивают. Они старались ничего не упустить.

– Хорошая танцовщица достойна восхищения, – продолжал Учитель. – Они не танцуют, скорее струятся. Они как истина или река. Как волна. Подумайте об этом. Мы попросим их украсить пупки изумрудами.

Толпа восхищенно внимала. Истина! Река! Общность! Бренность! Никто не догадывался, что Будда блуждает в неведомых дебрях собственных воспоминаний. Ближайшие ученики смотрели на него с любовью и благоговением. Но в глазах отражался вопрос, который они не смели задать вслух. Как долго, думали они, это будет нам сходить с рук?

Ночью пришел первый муссонный ливень. Тысячи почитателей Будды скатали свои подстилки и укрылись под крыши хижин и монастырей. Рано утром всех разбудили крики нескольких молодых паломников:

– Бегите скорей! Там нечто чудесное! Непонятное! Учитель должен это видеть!

Тогда Будда и тысячи его почитателей проследовали за юношами к берегу соседней реки. Майло отметил, что учитель больше не хромает. Он казался бодрым и собранным. Река раздулась, как удав, проглотивший лошадь. Она бурлила и плескалась, унося целые деревья и громадные ветви.

– Глядите! – надрывались молодые паломники, подпрыгивая от возбуждения.

Все посмотрели, куда они указывали.

– Чудовище! – воскликнули они разом.

На некотором удалении от берега одинокое финиковое дерево противостояло потоку, половина ветвей уже была растерзана водой, а в самой кроне скорчилось нечто ужасное. Мокрое и опасное. Зубастое, сверкающее глазами, но при этом явно напуганное.

– Дьявол, – произнес кто-то.

– Демон! – подхватили остальные.

– Чушь, – сказал Будда. – Это тигр.

Так оно и было.

Промокший и измазанный грязью, скаливший клыки на бурный поток, он, казалось, готов был схватиться с первым, кто окажется рядом. Пока Майло наблюдал, тигр выпустил струю. Все посмотрели на Учителя, ожидая продолжения.

– Кто-нибудь, принесите веревку, – сказал он. – Самую длинную, какую сыщете. Чтобы хватило добросить до верхушки дерева.

Не меньше сотни паломников без лишних вопросов кинулись в монастырь и жилую часть города. Майло наклонился поближе к Балбиру и спросил:

– Что?..

Нахмурившись, Балбир покачал головой.

Шум и суета – они вернулись с веревкой! Даже с сотней веревок! Учитель выбрал одну и связал ее в широкую скользящую петлю.

– Невозможно! – сказал Омпати. И его мнение подхватили по всему берегу.

Даже тигр заинтересовался. Он смотрел на Будду, не мигая, облизывая свою пасть.

Учитель стал раскручивать петлю над головой… сначала медленно… и метнул ее, как стрелу, над водой. Петля угодила на обломанную ветку прямо над тигром. Он дернул веревку, затягивая петлю, и потянул. Стало ясно, что он намерен пригнуть дерево ближе к берегу, так, чтобы тигр мог спрыгнуть на безопасную твердь. Однако ему уже восемьдесят, и… Дерево стало сгибаться. Тысячи людей на берегу ахнули. Тигр уже знал, что что-то происходит, но пока не понял, как реагировать. Он шевельнулся, злобно сверкнув глазами. Руки Учителя задрожали.