– А вы, стало быть, знали? Значит, это вы инсценировали их исчезновение?

Тут Кассандра не выдержала, она вскочила на ноги и сорванным от криков голосом заорала на незнакомца:

– Ты кто такой? И почему я должна тебе отвечать?!

Брюнет спокойным взглядом смерил разбушевавшуюся эльфийку и, решив, что лучше будет честно ей ответить, выдал:

– Я тот, кого вы называли Олежкой. Он – моя маскировка. Это все, что тебе надо сейчас знать. И если мы потеряем драгоценное время, твой муж еще кого-нибудь убьет. А я этого допустить не могу. – Мужчина намеренно взял паузу и твердо посмотрел Касе в глаза. – Ты поможешь мне его найти? Хочешь отомстить за Матрену?

Если до последней фразы эльфийка была готова разорвать незнакомца, то, услышав слово «отомстить», поняла, что согласна на все.

– Помогу, но у меня вопрос. Если ты Олег, куда делись переломы?

– Это все ее магия. Матрены! – Мужчина, окончательно избавившись от бинтов, встал с дивана и подошел к телу бабушки, бережно поднял с пола и переложил на постель. – Спасибо вам… – тихо прошептал он так, чтобы Кася не слышала. И уже громче продолжил: – Ты разве не почувствовала, как она тебе свой дар целителя передала? В свои последние минуты она составила какой-то невероятный мыслеобраз. Его силой меня тоже зацепило, переломы мгновенно срослись, и я очнулся.

Эльфийка вспомнила про внезапно исцеленную руку и все поняла. Незнакомец не врал, Матрена действительно даже в последние минуты своей жизни смогла сделать что-то невозможное. Она подарила им второй шанс.

– Как тебя зовут? – решительно спросила у мужчины Кася.

– Верес.

– Странное имя! Но раз другого нет, пошли, Верес! Надо найти моего бывшего мужа!

Необычное чувство…

Тебе вроде бы здорово, но в то же время удивительно хреново. Словно тебя перемололи в жерновах, а потом собрали, сделали великолепный массаж, одарили килограммом шоколада и пообещали, что все будет хорошо.

А, собственно, что будет хорошо? И откуда взялось такое противнейшее чувство обиды и недоумения? И где я нахожусь? И кто такая я?

Опустив глаза, я приготовилась увидеть свои руки и ноги, но, вдвойне удивившись, поняла, что у меня нет ни того, ни другого, и вообще на окружающий мир я даже не смотрю глазами. Я его просто ощущаю, весь и сразу. Шепот ветра вокруг, пение одинокой птицы, стрекотание кузнечика, эхо непонятного мне громкого хлопка, струящуюся воду в горной реке за несколько километров от себя. ВСЕ!

Странное ощущение: я себя не чувствую, но в то же время я существую… Воспринимаю движения пространства, колебания магнитных полей, течение времени, вижу частицы, пролетающие мимо и сквозь меня. Так кто же я?

– Ну что, доигралась, Василиска? – раздался вокруг меня голос, он показался мне смутно знакомым, но я не знала откуда.

– Кто вы?

– Эко тебя сильно приложило? Мне, видать, чуть полегче досталось. Забавно, да? И умерли они в один день, и от одного пистолета!

Голос почему-то ехидно рассмеялся, выдавая знакомые нотки. Где же я их слышала?

– Умерли? Выходит, меня больше нет?

– Да!

– Паршиво… – протянула я, и почему-то факт моей смерти оставил меня равнодушной.

– Нет, дорогуша! Так дело не пойдет! Тебе что, даже не обидно? Тебя же убили!

Я задумалась: обидно мне или нет? Наверное, да. Хотя какая, собственно, уже разница?

– А за что хоть убили? – Вот это узнать любопытно. – И вас тоже, что ли?

– Эх, Василиска, сильно тебя шарахнуло. Неужели не узнала? Матрена я…

Знакомое имя всколыхнуло что-то в моей памяти…

Матрена… Матре-е-ена… Баба Матрена…

И тут меня шарахнуло повторно, потому что воспоминания начали возвращаться короткими, но яркими обрывками.

Теперь то, что я ощущала вокруг себя, стало обретать определенный смысл. И почему-то стало нестерпимо больно где-то в районе груди.

Я снова попыталась осмотреть себя, но никакой груди не обнаружила, ровно как и остального тела…

– Кто ж меня так?

– Никогда не догадаешься – законник! Он и меня приложил…

– Поверить не могу… Как глупо и нелепо вышло… А я давно умерла?

– Еще и секунды не прошло… Тут время по-другому течет.

А мне стало еще больше обидно: выходит, где-то там сейчас лежит мое тело, а я тут витаю… Причем непонятно, где находится это «тут»? Это, типа, рай такой? Или ад?

Я невольно стала злиться, наверное, так и появляются бешеные призраки. Я ведь молодая, почти архимаг, и бац… Умерла. Причем сама не поняла как. От гнева и любопытства мне захотелось посмотреть, что сейчас творится возле моего бренного и покинутого тела…

Удивительно, однако новая способность ощущать весь мир целиком и сразу мне только помогла в этом…

Вот я летаю над своим телом… Как-то оно некрасиво распласталось по сырой каменной земле гор, надо мной Даша, она почему-то трясет меня за плечо. Видимо, не понимает, что произошло. Гулко звенит эхо выстрела, а на моей груди расплывается красное пятно… Выходит, откинулась я мгновенно…

Ну, хоть не мучилась, и то ладно…

– Баб Матрена, а за что? Я же ему ничего не сделала! Он, конечно, псих, Курочкин этот, но обидно же…

Голос женщины по-прежнему витал в пространстве около меня и комментировал все происходящее внизу с моим телом.

– А я почем знаю… меня он просто так от злости застрелил. Ты знаешь, я даже похвастаться тебе могу, в последние минуты сумела Касе силу свою целительскую передать.

– Ну вот, а вы боялись, что наследника не будет, переживали все.

Вообще, пусть и посмертно, меня собственная реакция поражала. Нет чтобы носиться, орать, кричать, переживать, что меня убили, обещать отомстить Курочкину за себя и Матрену.

Вместо этого мы размеренно витали с ней, разглядывали, как до Даши начинает доходить, что моя душа отлетела в мир иной, и очень спокойно обсуждали нашу смерть насущную.

Причем все происходило настолько забавно, как в замедленной съемке. Мы здесь уже минут десять треплемся, а там секунда прошла.

Яркая вспышка привлекла наше призрачное внимание. Радужный портал раскрылся в трех метрах за спиной Даши, открывая проход двум фигурам. Одну я узнала сразу, растрепанная Кассандра, едва увидев убитую меня, кинулась к истекающему кровью телу, а мужчину, вышедшего вслед за ней, я опознать не смогла. Одно было понятно – явно сильный маг, если смог открыть портал.

– А это еще кто? – спросила я у призрачной Матрены.

– Олежка ваш! Представляешь, какую змеюку на груди пригрели.