* * *

Просыпаюсь от звонка сотового, явно не моего. Где я?

В машине… за окном темно. Я лежу на плече у Роберта, моя рука на его груди, и он обнимает меня за талию. О боги…

Поднимаю голову и сразу окунаюсь в глубину карих глаз.

– Куда мы едем? – спрашиваю я сонно.

– В Эл-Эй, – спокойно отвечает он, вслушиваясь в речь на другом конце провода.

Что?!

– Ты шутишь?

Роберт отрицательно мотает головой и, осторожно убрав от меня руку, открывает дверцу.

– Я все учту, но и вы поймите, мы не можем соглашаться на все условия, – говорит он в трубку, пока я выбираюсь из машины.

Либо я еще до конца не проснулась, либо мы действительно собираемся в Лос-Анджелес, иначе с какой стати нам останавливаться у взлетной полосы, напротив самого настоящего самолета?

– Мы все уладим, но при условии соблюдения прежних договоренностей… да… – Он делает глубокий вдох и берет меня за руку.

Плетусь за ним, как безвольная кукла, вместе с водителем и каким-то типом, которого я прежде никогда не видела.

Все направляются к трапу. Судя по всему, самолет частный.

Роберт поднимается первым и тащит меня за собой.

– Отлично… всего хорошего. – Он прячет айфон в карман брюк и мы забираемся в самолет.

– Располагайся, – хозяйничает Эддингтон, достав из ведерка бутылку шампанского. Она уже открыта.

– Мистер Эддингтон, через пять минут можем взлетать.

– Хорошо.

Я сажусь в бежевое кожаное кресло и наблюдаю, как Роберт разливает шампанское по бокалам.

– Полет займет около шести часов, так что можно расслабиться. – Он протягивает мне бокал. – Несовершеннолетним только два глотка, – с улыбкой заключает он и опускается в кресло напротив.

– Если не сложно, объясни мне, пожалуйста, что это за фокусы с отъездом?

– Ты против? – Он в удивлении заламывает бровь.

Против ли я?

– Не знаю…

К нам выходит стюард и просит пристегнуть ремни безопасности.

Делаю как велено, а пальцы предательски дрожат.

Я слишком взволнованна. Но не из-за того, что до смерти боюсь летать, а потому что мы вдвоем отправляемся в другой город. Только я и он…

– Не беспокойся, – говорит вдруг Роберт, – у меня несколько кроватей и даже спален.

– Я не беспокоюсь… – смущенно отзываюсь я, услышав насмешку в его голосе. Отхлебнув шампанского, я ставлю бокал на столик и гляжу в иллюминатор.

В Эл-Эй с ним. И больше никаких дядь, теть, Джейсона, Майкла… вот дерьмо! Нас не будет целые выходные! А как же Риз с ее продуктами?!

– В чем дело? – спрашивает Роберт, проследив ужас на моем лице.

– По субботам тетя присылает ко мне водителя… – он хмурится, – она ведь с ума сойдет, если потеряет меня из виду…

– С водителем я все улажу, не переживай. Она не узнает.

«Здорово», – думаю я. Для него не существует преград. Он всегда все улаживает. Не мужчина, а мечта.

Самолет начинает движение, я закрываю глаза, намертво вцепившись в подлокотники кресла, будто это может спасти меня от гибели. Блин, кто придумал перемещения по воздуху? Неужели нельзя обойтись наземным транспортом? Лучше неделю потрястись в поезде, чем рисковать своей жизнью всякий раз, когда эта махина поднимается в небо.

Неожиданно я чувствую тепло чужих рук. Открываю глаза и вижу перед собой Роберта. Он встал со своего места и присел на столик, поближе ко мне.

– Ты что?! – вскрикиваю я. – Немедленно пристегнись!

Он беззлобно хохочет.

– Неужели ты и впрямь думаешь, что ремень поможет мне выжить?

– Нет, но не просто же так его изобрели!

– Возможно. Но я уже большой и сам в состоянии решить вопрос своей собственной безопасности.

Самолет выравнивается, уши перестает закладывать, значит, мы уже преодолели взлет и медленно набираем высоту.

Но я почти ничего не заметила, потому что он был рядом.

– Ну что? Так лучше? – с улыбкой спрашивает Роберт, поглаживая фаланги моих пальцев.

– Да… – неслышно бормочу я, покрытая мурашками, – спасибо. А теперь вернись на свое место, пожалуйста.

Он хмыкает, но, как ни странно, подчиняется моей просьбе.

И пока Нью-Йорк за окном превращается в жалкий островок, умещающийся на ладошке, меня охватывает новое беспокойство.

– Я не могу все выходные ходить в одном и том же платье…

– Об этом я позаботился. – Эддингтон достает из портфеля ноутбук и кладет к себе на колени. – Твоя одежда уже летит с нами.

О нет…

– Ты рылся в моих вещах?

– Рылся? – фыркает он. – Я аккуратно собрал их, не нервничай.

– Не нервничай?! – У меня ноздри раздуваются. – Это… безобразие!

– Почему? – Он бесстрастно включает ноутбук.

– Потому! – возмущенно восклицаю я. – Какой же ты бесцеремонный!

– Не сердись, – уставившись в экран, говорит он, – белье я собирал с закрытыми глазами.

Я поджимаю губы и еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него с кулаками. Господи, он прикасался к моему белью… и наверняка видел те жуткие смешные трусы, от которых я еще не избавилась!

– Ты голодна?

– Не очень, – отвечаю я, прислушиваясь к своему желудку. Вообще-то я так и не поела на приеме.

– Сейчас подадут ужин, – он смотрит на часы, – минут через десять.

– Это твой самолет?

– Нет, я его арендую.

Интересно, а он в состоянии купить самолет? И нужен ли он ему? От скуки рассматриваю свою одежду. На мне до сих пор его пиджак, и я не прочь оставить его себе.

Эддингтон молчит. Погруженный в свои мысли, он что-то печатает, вытянув губы вперед. Он безумно красив. В рубашке с распахнутым воротом, с выглядывающей из грудного кармана бабочкой, он такой безобразно сексуальный, что меня бросает в жар. Отвожу от него взгляд и смотрю в иллюминатор, в котором уже ничего не видно, кроме кромешной тьмы.

Я лечу в Эл-Эй.

Я так хотела побыть с ним, хотела его внимания, хотела его, и вот он здесь. Мы уезжаем вдвоем, и эти выходные – мой единственный шанс, чтобы убедить его в правильности наших отношений. Мой шанс очаровать его, сделать его своим. Получится ли у меня? Не знаю, но чувствую, что должна попытаться.

* * *

Спустя шесть с половиной часов мы подъезжаем к красивому трехэтажному дому в «Бель-Эйр». К дому, напоминающему пирамиду из квадратных стеклянных блоков, соединенных серыми длинными колоннами. Он весь из стекла, как ледяной, безжизненный замок.