– Да я вижу, – бросил он. – Ладно, я сейчас обуюсь, а ты садись. Вот сюда.

Он взял меня за плечи и буквально перенес на стул. Я ревела не останавливаясь. Может, это была реакция на всю эту ужасную ночь. А может, последней каплей было предательство Жени. Теперь я знала – он меня не пощадит. И никогда не собирался щадить. Он стоял за дверью с этим… Убийцей! И хотел, чтобы меня выдали. А зачем он дал мне свой адрес и телефон? Может, надеялся заманить в ловушку? Кто знает, была бы я жива, если бы явилась сюда без Елены Викторовны?

Меня потрясли за плечо, и я подняла глаза. Хозяин успел накинуть длинный махровый халат. В нем он казался еще массивнее.

– Кофе будешь? – спросил он. – Я лично выпью. Все равно вставать.

Я сказала, что буду. И спросила, как узнать, не подслушивают ли «они» за дверью? Он узнал это очень просто – отпер дверь и выглянул на лестницу.

– Никого, – удовлетворенно произнес мой спаситель, снова запирая дверь на замок. – Думаю, они тебя ловят на улице. Что ты натворила, не секрет?

– Ничего!

– Ну так уж ничего? – Он внимательно разглядывал мое лицо, одежду… Я и сама знала, что вид у меня не слишком презентабельный. И объяснила:

– Я всю ночь просидела на вашей лестнице.

– Да уж, – заметил он, наливая воды в маленькую кастрюльку. – Загадили весь дом, мусор вынести невозможно.

– Это вы выходили с ведрами, среди ночи?

Он удивленно взглянул на меня и засмеялся:

– Я! Точно, я! Я как раз спать ложился, решил выбросить этот тараканий рай… А ты что – следила за мной?

– Я вас случайно увидела, в окно, с парадного, – призналась я.

– Кстати, как тебя зовут? – поинтересовался он. – Меня – Павел.

Я представилась. Руки не протягивала, потому что была не уверена в ее чистоте. Павел открыл холодильник и вытащил несколько яиц:

– Я буду три, а ты?

– Одно, – попросила я. Хотя есть хотелось ужасно. Я вдруг вспомнила о пачке мороженого, забытой на кухне. Когда же это было? Миллион лет назад.

– Я положу два, – принял самостоятельное решение Павел. – К сожалению, больше ничего нет. В магазин пойду только завтра.

К этому моменту я сумела немного успокоиться и вытерла слезы. Его спокойный тон быстро приводил меня в чувство. По кухне распространялся запах закипающего кофе, в кастрюльке постукивали друг о друга яйца. Павел достал из кармана халата пачку сигарет:

– Хочешь?

Я поблагодарила и взяла одну. Пальцы у меня тряслись, и он заметил, что мне трудно прикурить. Сигарета так и плясала перед пламенем зажигалки. Наконец я сделала затяжку.

– Кто они были, Надя? – спросил он, как бы между прочим.

– Они… Они правда с третьего этажа, – уклончиво ответила я.

– Из восьмой?

– Наверное. Я не смотрела на номер.

– Что-то я их раньше не видал, – задумчиво произнес он. – Там вроде какая-то пара жила, они собирались продать квартиру. А потом уехали.

– Женю пустили туда пожить, – объяснила я.

– Женя – это кто?

– Мой бывший парень, – я сделала еще одну затяжку и погасила сигарету. – Он… Ну, в общем, мне нужно позвонить в милицию.

Павел слегка присвистнул и, схватив полотенце, рывком снял с плиты турку с выкипающим кофе. Потом открыл кран, залил сваренные яйца холодной водой. И только, достав из холодильника масло и нарезая хлеб, осведомился:

– Так что там случилось? Что-то серьезное? В самом деле?

– Я думаю, что да, – ответила я. – Можно от вас позвонить?

Павел вынес предложение – я сперва поем и выпью кофе. А уж когда успокоюсь и соберусь с мыслями, могу позвонить в милицию с его телефона. Он не возражает.

Я его послушалась. Вымыла руки и уселась за стол. Когда я надкусила бутерброд с маслом и крутым яйцом, то вдруг сообразила, что точно такой же набор продуктов оставался и у меня в холодильнике. И если бы я ночевала дома, то примерно в это время завтракала бы точно так же. Эта мысль меня неожиданно насмешила, и я, наверное, улыбнулась. Павел с удивлением посмотрел мне в лицо:

– Что такое?

– Так, ничего, – я отхлебнула кофе. – Просто творится что-то абсурдное… Я бы никогда не подумала, что встречу это утро вот так.

– Согласен, – легко ответил он. – Я тоже собирался поспать часов до двенадцати. Кстати, Надя… Что же, собственно, случилось? Может быть, не стоит беспокоить милицию?

Я покачала головой:

– Нет, стоит. Я не хочу вас пугать, но, кажется, ночью в той квартире убили девушку.

Кружка дрогнула у него в руке, и кофе выплеснулся на стол. Павел поставил кружку и зачем-то пригладил свои взъерошенные волосы:

– Вот же… Что – правда?

– Похоже на правду, – ответила я. – И знаете, я хочу вас попросить… Если они еще будут к вам стучаться – не открывайте. Они могут говорить что угодно, а вы все-таки не пускайте их в дом. Кто знает? Они на все способны.

Я допила кофе, и Павел проводил меня к телефону. Аппарат стоял в комнате, которая, скорее всего, выполняла роль кабинета. Я сразу обратила внимание, что эта квартира намного меньше той, откуда я сбежала. И Павел явно жил тут один. Это меня немного успокоило. Не хотелось бы подставлять под удар целую семью… Правда, будь у него жена и дети, его бы отговорили от того, чтобы впустить в дом незнакомую девицу, которой среди ночи потребовалась помощь…

– Вот телефон нашего отделения, – сказал Павел, перелистывая свою записную книжку. – Ну давай, звони. Я не буду мешать.

Он вышел и слегка прикрыл за собой дверь. Я собралась с духом, взяла трубку. Набрала семь цифр. И вскоре услышала ответ.

Это может показаться невероятным, но когда приехала милиция, я мирно спала. Такое со мной случается – когда нормальному человеку полагается томиться от бессонницы, меня вдруг сваливает сон. Наверное, тоже что-то нервное. Павел едва меня добудился, я смутно слышала его голос:

– Надя, уже приехали, встань, поговори!

– Ага, сейчас, – ответила я. Совсем, как в детстве, когда не хотелось вставать в школу.

Потом до меня донеслись еще чьи-то голоса и я заставила себя сесть на диване. Меня рассматривали два милиционера в кожаных куртках. Они представились, но я ничего не поняла.

– Кто звонил? – спросил тот милиционер, что казался помоложе. – Вы?

Я призналась, что звонила. Заметила, что Павел к приходу милиции успел переодеться. Теперь на нем были потертые черные джинсы и клетчатая фланелевая рубаха. Он видел, что я еще не пришла в себя, и вмешался:

– Вот эта девушка постучалась ко мне с черного хода, кричала, что ее убивают. За ней гнались двое. Я ее впустил и разрешил позвонить.