– Ведь мать Насти не знает, где сейчас находится ее брат, – добавила Рина.

Леся вынуждена была признать и этот факт.

– Но я разговаривала с ней по телефону. Возможно, при личном общении она что-нибудь да и вспомнит. Тем более когда речь идет уже о похищении сразу трех человек, в том числе и ее родной дочери.

И Леся оказалась права. Услышав, что исчезновение Насти может быть делом рук ее родного дядюшки, женщина преисполнилась праведным гневом.

– Ах он оглоед! – закричала она. – Тюрем на него не напасешься! Не знала, что он людей похищать надумал!

– Разве к вам не приходили из милиции? – удивилась Кира.

Галина Александровна слегка стушевалась. И начала бормотать что-то невразумительное. Да, из милиции к ней приходили. Но что она могла им сказать? Брата она боится. Те из милиции, они придут и уйдут, а ей с братом потом разбираться. Но в целом Кира поняла следующее: женщине дела нет до того, чем занимался ее брат. То есть ей не было до этого дела до тех пор, пока это не коснулось ее лично.

– Вот люди! – проворчала вполголоса Кира. – Махровый эгоизм!

Но коли уж тронул, то Галина Александровна в стороне стоять не собиралась. Характер у них с братом был бойцовский.

– Если это правда, если он Настьку увез, своими руками гада задушу!

Вид у нее при этом был до того решительный, что подруги ей поверили. Может и задушить. И дочь при этом вернет, спору нет. А вот как им потом Бориса и Костика вызволять, если единственный свидетель будет уничтожен? Впрочем, ведь еще остается сын дяди Коли.

– Сережка! Точно! – обрадовалась мать Насти. – Его спросить нужно. Он не такой, как его отец. Тестом пожиже будет. Глядишь, чего и вызнаем!

И она немедленно позвонила Сергею. Тот сначала ныл, что занят. Но Галина Александровна командирским голосом приказала племяннику рысью дуть к ней.

– И чтобы без фокусов у меня!

Бандит ты там или кто другой, а родная тетя всегда будет иметь над тобой власть. Во всяком случае с Сергеем было именно так. Ослушаться он Галину Александровну не посмел. И когда парень приехал, подруги сразу поняли причину. Он был совершенно затюкан своим властным отцом. И потому приказания родной тетки, которой, похоже, досталась изрядная толика деспотизма дяди Коли, также воспринимал с полнейшей покорностью.

– Ну, чего вы, тетя Галя, меня дергаете? – заныл парень, еще стоя в дверях. – Сказал же, что занят!

– Ничего не хочу слышать! Мне шкаф передвинуть нужно! А вас с отцом не допросишься!

Сергей только повздыхал. Но огромный шкаф передвинул из угла в угол, словно играючи. И пианино гонял по комнате, пока Галина Александровна сама не упарилась командовать им.

– Здоров парень, – прошептала Кира.

– Ага. А по виду и не скажешь! – согласилась с ней Леся.

Сергей на вид напоминал заморенного дождевого червяка. И был примерно столь же привлекателен. Но под его землистого цвета кожей, похоже, мускулы сплетались в стальные клубки.

– Я могу ехать? – закончив перестановку, робко осведомился он у тетки. – А то у меня еще дела.

– Езжай, Сереженька! – ласково позволила ему Галина Александровна. – Только покушай сначала.

Сергей пытался отказаться. Парень в самом деле торопился, что было видно невооруженным взглядом. Но Галина Александровна не отпустила племяша. И, стоя над ним, наблюдала, как он запихивает в себя ее пирожки с капустой. Сергей же, лопая вкуснейшую выпечку, выглядел совершенно несчастным. И едва не задохнулся, стараясь запихнуть в себя побольше и побыстрей.

– Куда это ты, голубь мой сизокрылый, торопишься так? – спросила она, ероша своей могучей рукой волосы на затылке парня.

Тот давился и ежился, чувствуя себя ужасно.

– Кстати, Настя тебе не звонила? – неожиданно произнесла Галина Александровна. – Пропала девка. Представляешь? Второй день не могу до нее дозвониться. Места себе не нахожу.

– С ней все в порядке, – брякнул Сергей.

Рука Галины Александровны на его затылке напряглась.

– Ты откуда знаешь? Где она?

– Тетя Галя, я вам не могу этого сказать, – заюлил Сергей. – Вы же моего батю знаете. Но с ней все будет нормально. Слово даю!

– Ты ешь пирожки, ешь, – задумчиво произнесла женщина. – Когда еще покушаешь вкусно.

Наконец экзекуция пирожками была закончена. И Сергей, не скрывая своего ликования, умчался прочь. Едва он покинул квартиру, как Галина Александровна заглянула к подругам, которые прятались в ее спальне.

– Все слышали? – спросила она у них.

– Все!

– Тогда поехали!

– Как? И вы с нами?

Галина Александровна на долю секунды замерла. Но затем снова устремилась к входной двери.

– Неужели вы думали, что я брошу Настьку на произвол судьбы?! – возмущенно воскликнула она по пути. – И не мечтайте даже! Она же моя дочь! И дело это наше, семейное.

Оказавшись в подъезде, все три женщины прильнули к стеклу. Сергей, не подозревая о том, что за ним организована слежка, копался возле старенькой серой машины. Она и в самом деле выглядела грязной и неухоженной. Бампер был помят. На левом крыле появилась ржавчина. Вероятно, такая же беда постигла и правое крыло, но подругам из их укрытия этого было не видно.

Из соседней с Кириной «десяткой» машины за Сергеем следили еще две пары глаз. Нина и Рина тоже выдвинулись на защиту своего, как они считали, брата. Подруги пока что не стали открывать сестрам истинное положение вещей. В конце концов, если Борис захочет, он и сам им все расскажет. Да и вообще, жив ли он еще…

В противоположность Сергею, его отец выглядел человеком, который способен на любое зверство. Недаром его сестра – Настина мать, так перепугалась за собственную дочь. И если уж она не до конца уверена в безопасности дочери, которую увел дядя, то что говорить про Бориса и Костика. Эти двое точно в группе риска.

Наконец Сергей закончил колупаться в моторе. Сел в машину, завел двигатель и тронулся с места. Нина и Рина последовали за ним. Сенечку на заднем сиденье было почти не видно. Похоже, он так и не оторвался от своих заметок. И к чему нужен такой мужик? Какой с него, спрашивается, толк, когда доходит до горячего?

Но вот сестрами Кира могла гордиться. Индюшки показывали коготки. По крайней мере пытались это сделать. И ведь они взяли «Мерседес» своего отца, не спросив разрешения на это ни у брата, ни у матери. Что же, пташки почти оперились. И того гляди, уйдут в свободный полет.

Следом за машиной сестер выехала со двора и Кира. Галина Александровна, оказавшись в ее машине, молчала. И лишь воинственно сжимала в руках пестик от тяжелой латунной ступки. Эта ступка, как еще раньше обратили внимание подруги, была предметом гордости женщины. И стояла она на самом видном месте – на открытой кухонной полочке. Выбегая из дома, Галина Александровна не забыла вооружиться.